В тексте издания «Свободного слова», как и издания М. К. Элпидина, предисловие, воспроизводя текст рукописи № 4, начинается так: «Сочинение это предлагается здесь совершенно в том же виде, как оно было написано. Различие с подлинником только в том, что особенная орфография его заменена той, которая обыкновенно употребляется в книжках; и еще — в том, что всё сочинение разделено на две части: самое изложение и дополнения. В дополнении я отделил всё то, что мне казалось или повторением, или отступлением от изложения самого предмета» (стр. 47). Очевидно, что такое начало предисловия рассчитано было на то, что вслед за предисловием последует и самое сочинение Бондарева, но так как это не осуществилось и так как в собрании сочинений, куда Толстой ввел свое предисловие, неуместно было печатать сочинение, Толстому не принадлежащее, то начало предисловия пришлось изменить так, чтобы оправдывалось его печатание без самого сочинения Бондарева. Толстой это и сделал, использовав для заглавия статьи несколько переиначенное и сокращенное заглавие книги Бондарева — «Трудолюбие, или торжество земледельца».

Затем Толстой устранил в печатном тексте два обращения к читателю, имеющихся в тексте конца рукописи № 4: 1) «Читатель и милый брат, кто бы ты ни был, я люблю тебя и не только не желаю огорчить, обидеть тебя, внести зло в твою жизнь, но желаю одного — служить тебе». (Это обращение, перепечатанное в издании Элпидина, опущено и в издании «Свободного слова».) и 2) «Я боюсь этого, боюсь гордостью своего ума, холодностью своею повредить тебе» (перепечатано в издании Элпидина и «Свободного слова»).

Наконец, был сделан еще ряд преимущественно стилистических исправлений, устранено, как сказано выше, вероятно, самим Толстым или его друзьями всё то, что могло встретить сопротивление со стороны цензуры, и рукопись была отправлена в печать.

В основу печатаемого нами текста мы кладем текст корректуры «Русской старины», удерживая и данное статье самим Толстым заглавие «Трудолюбие, или торжество земледельца». При этом пропущенное или измененное явно по цензурным соображениям вводим в основной текст по рукописи, описанной под № 4.

Пользуясь этой рукописью, в текст корректуры «Русской старины» вносим следующие исправления.

Стр. 464, строки 13—14, вслед за словами: бессмысленным толкованиям вводим из рукописи слово: богословами

Стр. 464, строки 16—17, вместо: чтоб некоторые с недоверием относились к такому положению. печатаем, как в рукописи: чтоб с презрением относиться к такому положению.

Стр. 464, строка 19, вслед за словами: основать всё, что хочешь, вводим из рукописи слова: и что там всё — вранье.

Стр. 464, строки 24—28, вместо: Надо не забывать того, что если допустишь, что то, что называется Св. Писанием, есть произведение людей, то надо объяснить, почему именно это людское писание, а не какое-нибудь другое, принято людьми за писание самого Бога. На это должна же быть какая-нибудь причина. печатаем, как в рукописи: Надо не забывать того, что если допустить, что то, что̀ называется Св. Писанием, не есть произведение Бога, а людей, то то, что именно это людское писание, а не какое-нибудь другое, принято людьми за писание самого Бога, имеет же какую-нибудь причину.

Стр. 464, строка 30, вместо: Если допустить, что Писание это есть произведение людей, то названо оно людьми Божьим именно потому, печатаем, как в рукописи: Писание это названо суеверными людьми Божьим потому,

Стр. 464, строка 32, вместо: отрицали некоторые люди, печатаем, как в рукописи: отрицали люди,

Стр. 464, строка 35, вместо: высшая мудрость печатаем, как в рукописи: высшая человеческая мудрость.

Стр. 464, строки 35—36, вместо: И таково, действительно, Писание, печатаем, как в рукописи: И таково во многих местах своих Писание.

Стр. 464, строка 40, вместо: первые события райской жизни, печатаем, как в рукописи: весь миф райской жизни,

Стр. 465, строки 11—12, вместо: Изречение это важно не только потому, что оно сказано Богом печатаем, как в рукописи: Изречение это важно не потому, что оно будто-бы сказано Богом

Стр. 465, строка 26, вместо: от высшего лица до низшего, печатаем, как в рукописи: от царя до нищего.

Стр. 472, строка 9, вслед за словами: служить голодному и холодному человечеству вводим из рукописи: писанием резолюций,

Стр. 472, строка 36, вслед за словами: истинной мудрости людской вводим из рукописи: от конфуцианства и до магометанства

ПРОИЗВЕДЕНИЯ, НАПИСАННЫЕ ДЛЯ «ПОЧТОВОГО ЯЩИКА».

С осени 1882 г. в Ясной поляне был заведен, так называемый, «почтовый ящик», наполнявшийся шуточными произведениями — записками, заметками, вопросами, стихами и т. п., писавшимися обитателями яснополянского дома — членами семьи Толстых, Кузминских, учителями, гувернантками и гостями. Больше всего было написано самим Толстым и его близкими — С. А. Толстой, Т. А. Кузминской, С. Л. Толстым и др. В архиве Т. А. Кузминской, хранящемся в ГТМ, помимо копий шуточных вещей Толстого, сохранились в значительном количестве и вещи, написанные для «почтового ящика» членами обеих семей и посторонними лицами.

Т. А. Кузминская в письме к П. И. Бирюкову дает такие сведения о «почтовом ящике»: «Так как обе семьи наши были многочисленны и молодежи от 15—20 лет было много, а событий разных — еще больше, то часто хотелось и подсмеяться над чем-нибудь, и вывести секреты наружу, и похвалить, и осудить, то и был заключен договор между молодежью, что пускай в течение недели всякий пишет всё, что ему угодно, не подписывая, конечно, своего имени. А в воскресенье вечером зa чайным столом один кто-нибудь будет читать вслух все труды за неделю. Читал всегда один из нас трех: Лев Николаевич, сестра или я. Писано всё было на листках бумаги, часто и на обрывках. Писали длинно и коротко, писали прозою и стихами. Темы самые разнообразные: печальные, поэтические, юмористичные; секреты выходили наружу. Описывались события. Иногда писали целый лист в виде газеты. Писали и передовые статьи, был параграф о приезжих. Но больше сочинений выходило отдельными клочками. Сестра всегда писала почти стихами. Лев Николаевич тоже иногда писал нам, очень интересовался «почтовым ящиком», всегда слушал всё со вниманием. У меня сохранились некоторые его произведения, как-то: «Лист прискорбно больных». Он описал всех нас сумасшедшими, именуя каждого номером. Начинал с самого себя. Уморительно, с латинскими названиями болезни и пр.

Почтовым ящиком называлось это оттого, что в передней повесили ящик с прорезом, запертый на ключ, и туда опускались в течение недели все произведения. Писали все: и дети, и учителя, и гувернантки, и большие, и часто живущие подолгу в Ясной. Цензуры предварительной не было. А читающий, если было что обидное или нецензурное, пропускал по усмотрению».⁴¹⁹

Существовал «почтовый ящик», по свидетельству И. Л. Толстого, до середины восьмидесятых годов.

Рукописи, относящиеся к произведениям Толстого, написанным для «почтового ящика», хранятся в ГТМ (в основном собрании и в архивах Т. А. Кузминской и А. Л. Толстой) и в АТБ.

В автографах имеются:

1) Стихотворение «При погоде при прекрасной» — в записной книжке Толстого 1882—1883 гг. (ГТМ, папка 10), в двух редакциях; первая редакция — на стр. 113—116, вторая — на стр. 117—121, 2) прочие стихотворения, 3) вопросы: «Скоро ли наступит то время...» и «Какая бы была разница...», 4) заметки — «Одна дама садилась в пролетку...» и «Из Апрельского номера «Русской старины» 2085 года» — в ГТМ (архив А. Л. Толстой, конверт под № 8 с надписью рукой С. А. Толстой: «Рукописи кое-какие Л. Н-ча и переписанные С. А. отрывки») — все на отдельных листах и клочках бумаги, 5) ответ Толстого: «Таких лет, чтобы не успеть влюбиться ни в кого»... — в ГТМ (архив Т. А. Кузминской, папка 20), на клочке бумаги.