Сатрап разгневался, когда блаженный Авив так посрамил его, и немедленно велел подвергнуть святого бичеванию и страшным пыткам. После этого мучитель приказал побить блаженного камнями. Это было немедленно исполнено, и святитель принял мученическую кончину подобно святому архидиакону Стефану (*5). Убив святого Авива, слуги веревками потащили его тело за город и бросили на растерзание зверям и хищным птицам. Злочестивые боялись, что христиане тайно унесут святые мощи блаженного и предадут погребению с честью, и потому издали наблюдали за ним. Тело блаженного долго лежало за городом. Ни звери, ни птицы, ни тление не вредили ему. Тогда мучители решились оставить наблюдение за телом святого. Братия Самтавийской обители (*6) тайно унесли честные мощи страстотерпца и с честью похоронили их в своем храме. Иверская Церковь вскоре причислила мученика к лику святых и установила воспоминание его мученичества 29 ноября.

Мощи святого Авива при правителе Стефане (Степанозе. 639–663 гг.) по желанию Католикоса Фавора с честью перенесены были из Самтавийской обители во Мцхетский Самтаврский собор (*7) и положены под святым престолом, где они доселе почивают под спудом, во утверждение Церкви и отечества, во славу и честь Пресвятой Троицы, Ейже подобает всякая слава, честь и держава во веки веков. Аминь.

МОЛИТВА СВЯТОМУ СВЯЩЕННОМУЧЕНИКУ АВИВУ, ЕПИСКОПУ НЕКРЕССКОМУ

К тебе, архиерею и ангеле Церкве Иверския, из глубины души моея взываю: покрый мя светлым омофором молитв твоих, погаси пламень страстей моих, приведи мя, святителю, яко заблудшую овцу, к Первосвященнику Великому, соделай мя, о священномучениче, ходатайством твоим жителем Горняго Иерусалима, да и аз сподоблюся зрети Неприступный Свет, Емуже предстоиши; утверди и вразуми мя, о достославне Авиве, красото и похваление иерархов и украшение Иверское.

Страдание Святого Мученика Гоброна-Михаила и Ста Тридцати Трех Воинов его

Память их 17 ноября (*1)

Эмир (*2) Адрибежанский Абул-Касим, сын эмира Абу-Саджима, по повелению властелина всего Востока и Персии Моктафи послан был с несколькими тысячами воинов против Буги, одного из самых кровожадных начальников турецкого корпуса. Сперва Абул-Касим напал на Восточную Армению и разорил славную некогда столипу Армении Двини, находившуюся в центре страны, и затем предал всю страну страшному опустошению.

Царь армянский Сумбат не мог противостоять Абул-Касиму, причина же его слабости была в том, что царство его разделено было на совершенно самостоятельные области, которые считались зависимыми от царя, но в действительности почти не зависели от него. Сумбат, видя, что он в критическом положении, оставил все в добычу врагам и бежал в Абхазские горы. Эмир пустился за ним в погоню, но Сумбат скрылся, и некоторое время его не могли найти (*3). Эмир прошел Албанию, вторгся в Карталинию и, опустошив ее, прибыл в город Тифлис, которым управлял эмир Джафар, сын Али. Из Тифлиса Абул-Касим прошел через Кахетию, предавая все огню и мечу (*4). На левом берегу реки Куры он напал на Джавахетию и Самцхе и опустошил города и села, а крепости и другие твердыни разорил до основания. Наконец неприятели достигли Каспийской крепости (*5), где собралось множество дворян и знатных людей. В числе их находился и блаженный мученик Гоброн, во святом Крещении Михаил, о котором будет идти речь. С юных лет он отличался мужеством, необыкновенной храбростью и неустрашимостью (*6).

Враги окружили крепость и расставили вокруг нее свои палатки, которых было так много, что место вокруг крепости стало белым, как будто выпал снег. Вражескими палатками можно было бы застроить пять деревень. Войска приготовились к бою. Началась самая ожесточенная битва. От множества летящих с обеих сторон стрел и копий затмевалось солнце. Впоследствии теми стрелами и копьями нагружены были сотни верблюдов. В этой жаркой битве твердо стояли все грузины, бывшие в крепости. Неприятель ничего не достиг на этот раз, но осады все-таки не снимал. Во время частых вылазок осажденных погибало множество людей, тела которых были брошены на земле непогребенными и гнили, заражая воздух.

Наконец, после осады, длившейся двадцать восемь дней, враги, разрушив стену, вошли внутрь крепости. Тогда блаженный Гоброн со всеми оставшимися воинами напал на врагов, обратил их в бегство и гнал еще довольно долго за стенами крепости. Но святой понимал, что положение безнадежно и неоткуда ждать помощи. Осажденные стали просить мира у вражеского полководца-мусульманина, говоря через посла: «Бог дал тебе перевес над нами, поэтому просим мира». Неприятельский военачальник сделал вид, что согласен.

Когда грузины, успокоенные обещанием мира, не подозревали об опасности, беззаконники-магометане вероломно нарушили договор. Они ворвались в крепость и убили многих, а Гоброна с оставшимися в живых воинами, которых было сто тридцать три, вывели из крепости. Эмир приказал строго следить за блаженным Гоброном, как старшим и знатнейшим из вельмож. Царь Адарнас II выкупил многих пленных, святого же Гоброна враги не хотели уступить ни за что. Через некоторое время его привели к эмиру и предложили, ради сохранения своей жизни, оставить закон Господа Иисуса и принять обрезание. Но доблестный Гоброн отверг богомерзкое предложение, приготовившись за Владыку Господа Иисуса Христа к страданиям и смерти. «Сам Господь мой Иисус Христос принял за нас смерть, — говорил святой мученик беззаконным. — Жизнь моя — Христос, и смерть за Него для меня — вечное приобретение» (*7).

Тогда, связав мученика, повели его под стражей вслед за войском до города Талини в Триалетии. Каждый свой шаг богомерзкие арабы отмечали пролитием крови мирных жителей, каждый камень был полит кровью христиан. Страшно воистину вспоминать о том времени: чего только не перенесла тогда невинная Грузия!

В скором времени блаженного Гоброна привели к нечестивому эмиру. Эмир хотел ввести в издревле православной Грузии богомерзкий ислам и для этой сатанинской цели стремился отвратить святого Гоброна от Христа, и затем воспользоваться его влиянием на соотечественников. Он сказал страстотерпцу Христову: «Жалко мне красоты твоей, я не желаю предать тебя горькой смерти, уважая твое мужество и воинскую доблесть. Мои приближенные передали мне, что ты один из именитых и знатных грузинских вельмож. И я советую тебе, как любезному сыну: оставь безумную твою веру, которая ничуть не помогла тебе и ни к чему не привела твоих ближних и единоверцев. Исповедуй истинную веру нашего царства, которому подчинено все. Знаю, что сделать это будет очень трудно, но за это обещаю тебе и близким тебе людям какие угодно начальственные должности. Подарю тебе палаты, где ты будешь жить, множество палаток, рабов, богатый двор, верблюдов, множество прекрасного драгоценного оружия и сделаю тебя одним из избранных и приближенных моих».

На льстивые слова эмира страстотерпец Христов отвечал: «Прошу тебя, государь, не принуждай меня оставить веру Христову, в которой я с малолетства моего возращен и утвержден благодатью Святого Духа. Почему ты хочешь предать меня смерти? Ты имеешь под своей властью множество преданных христиан, и я, как они, не буду нисколько противиться твоей власти, но буду усердно повиноваться твоей воле. И знай, государь, что, воистину, ни блага, предлагаемые тобой, ни страшные угрозы не могут заставить меня отречься от любви Господа Иисуса Христа, Это последнее мое слово!» Услышав это, эмир обратился к своим слугам и сказал: «Вероятно, он не знает, какие скорби причиняет смерть. Выведите его и изрубите у него на глазах его воинов, которые не приняли нашего закона, а его не трогайте и приведите потом ко мне». Слуги повели святого мученика и поставили его между его воинами-христианами, которых было сто тридцать три. Воины эмира стали беспощадно убивать мечами ни в чем не повинных христиан, твердо стоявших в вере Христовой и проклявших ислам. Кровь мученическая рекой полилась перед глазами блаженного Гоброна, он был обрызган кровью святых воинов, но зрелище страшных мук и смерти не могло поколебать стова.