— А. Я думаю, что мы можем верить его клятве.

Она резко выдохнула, и не говорила ничего, пока он поднимался на ноги. Теперь они были одного роста, потому что он стоял в воде. И долгое время не шевелился.

— Или, — наконец сказал он, — ты думаешь, что мы не должны доверять ему? Лорд в Небесах, ты приняла его клятву. Ты же не считаешь меня лицемером? Но, насколько я помню, он почти слово в слово повторил мою.

— Ты из Карша, — досадливо ответила она, напомнив то, что он забыл: это слово обозначало не только язык, но, в намного большей степени, страну, горную область в его родном мире, рядом с которой находился Эндар, почти полностью покрытый лесом.

— Ты не даешь мне вспомнить это, — стиснув челюсти сказал он, и кивнул подбородком в сторону человека, сидевшего у погасшего костра. — Он человек. Но ты, не обращая на меня внимания, приняла его клятву. Ты обманываешь его и отказываешься доверять мне. Почему?

— Я не обманываю тебя.

— Ты не говоришь мне правду.

— Ты умолял меня сохранить ему жизнь.

— Лично я оставил бы его в последнем лагере — оттуда он мог идти на все четыре стороны. И пошел бы с самого начала на запад, через холмы.

Она сжала губы так, как делала всегда, сказав все, что хотела. Все их доводы кончились — последнее слово осталось за ним, и Моргейн замолчала, или, лучше сказать, впала в такое молчание, которое могло длиться часами, и в конце концов улетучивалось, как если бы никто из них не говорил никаких резких слов.

Но Моргейн всегда делала что хотела — просто скакала своим собственным путем, даже если он не хотел идти с ней; уговорить ее было невозможно.

— Я достану тебе эту проклятую лошадь, — сказал он.

Она резко вздохнула. — Мы пойдем его путем, по тропинкам.

Он почувствовал, как его лицо заалело. — Тогда мы будем крутить и крутить.

— Я не просила об этом.

— Этот человек ранен. Как ты думаешь, сколько он сможет пройти.

— Поэтому я хочу подождать здесь. Разве я уже не говорила это тысячу раз?

— Ждать здесь! С врагами за соседним холмом!

— Что ты предлагаешь?

Вот теперь и у него кончились слова. Какое-то время он стоял, наполовину задохнувшись от гнева; потом наклонил голову и пошел мимо нее на верхушку холма, чтобы положить вымытую сковородку к остальным.

Чи поглядел на него с тем же непониманием, его глаза метались с одного на другого — пока не застыла на Моргейн, которая подошла и уселась на корточки рядом с ними.

Какое-то время Вейни сидел, тыкая палочкой в землю. — Я подумал, — мягко сказал он, — что мы могли бы ехать по тропинкам не утомляя лошадей. Чи и я будем сидеть на Эрхин по очереди. Один едет, другой идет, и наоборот.

Моргейн оперлась локтями о колени и уткнулась лбом в ладони. Потом отпустила руки и села на землю, скрестив ноги. — Лично мне, — сказала она, — этот Гаулт из Морунда не мешает.

Душу Вейни опять захлестнула паника. — Лио…

— С другой стороны, — продолжала она, — твое предложение имеет смысл. Если, конечно, наш проводник не знает, где можно найти лошадей.

— Нигде, пока мы не доберемся до деревни, — слабым голосом сказал Чи.

— Сколько надо ехать, чтобы выбраться из владений Гаулта?

— Утром мы будем в безопасности.

Вейни взял палочку обеими руками. — Во имя Небес, — сказал он на языке Эндар-Карша, — он скажет тебе все что угодно, лишь бы спасти свою жизнь: сегодня утром он ошибся, и нам пришлось совершенно открыто скакать под солнцем.

— То есть твой совет — доверять, но вначале ты сказал да, а потом нет — и чему прикажешь верить?

— Я Человек. И мужчина. Я могу доверять не веря. Или в чем-то доверять и в чем-то нет. Он в отчаянии, пойми же ты. Подожди меня здесь. А я пойду и украду для него лошадь.

— Хватит уже о лошадях!

— Клянусь тебе…

— Вейни.

— … или даже треклятую лошадь самого лорда Гаулта, если хочешь! Но мне не хочется оставлять тебя наедине с этим мужиком. Вот что меня тревожит, лио. Если я оставлю тебя здесь, я должен буду привязать его к дереву, а я не могу полагаться на его слово и не знаю, как далеко до замка это проклятого лорда. Я честно скажу тебе, чего бы я хотел: идти без лошади, на запад, как можно дальше, и повернуть на север только тогда, когда мы будем в холмах.

— Слишком долго.

— Слишком долго, слишком коротко — Бог в Небесах, лио, мне вообще ничего не нужно, только бы мы спокойно и тихо, не потревожив никого, оказались там, куда ты хочешь попасть, и как можно быстрее. Я думаю, что мы оба этого хотим.

— Он назвал имя, — сказала Моргейн.

— Он? Чи? Что за имя?

— Скаррин, в Манте. Лорд севера.

Сердце Вейни замерло. — Ты его знаешь?

— Только имя. Очень древнее. Быть может мы в огромной опасности, Вейни. В огромной.

Мир исчез, остался только шорох ветра, играющего листьями.

— Опасность? — спросил он. — Где?

— На севере, — сказала она. — Имей в виду, я не уверена. Это очень старое имя, и этот северный лорд может оказать старым человеком, очень старым, даже по моей мерке. И если он знает о нас, есть меры, которые он может предпринять, чтобы поймать нас в ловушку, прямо здесь. Ты понял меня?

— Кто он такой?

— Я не знаю, кто он такой. Я знаю, что он такое. Или догадываюсь. И если я связала этого Чи всеми клятвами и обещаниями, которые смогла получить от него — я не освобожу его, пока ворота не будут рядом с нами, ты понимаешь меня? В Морунде я могу кое-что сделать. Быть может мне удастся вытащить этого северного лорда на юг, подальше от его собственных ворот. Но вполне возможно, что ты прав — скорее всего этот Гаулт сумасшедший, и иметь с ним дело невозможно.

— Ты хочешь заключить сделку с человеком, который скармливает своих врагов волкам?

— Даже с дьяволом можно иметь дело — и иногда значительно легче, чем с честным человеком. Судя по тому, что Чи рассказал нам, среди кел живет достаточно много Людей, вполне довольных своей жизнью, и не нам заботиться о них. Но ты советуешь доверять этому человеку и его народу-

— Этого я не говорил!

— А что ты говорил? Бросить его? Убить его? Ты просишь этого? Или скакать вместе с ним? Мы зашли слишком далеко, и если этот лорд Гаулт найдет нас, всех троих, прячущихся здесь, нам придется сражаться или, еще хуже, уходить через Ворота Морунда.

Вейни собрал волосы, падавшие на глаза, заправил их опять в узел воина и положил локти на колени.

В Эндар-Карше Человек, заметивший кел, немедленно посылал в него добрую стрелу, а то и две.

— Этот Чи, он когда-либо слышал мое второе имя? Ты, случайно, никогда не говорил ему его?

Вейни покачал головой. — Не знаю, — испуганно сказал он. — То, которое использовали шия? — И когда она кивнула: — Не знаю. Нет, не думаю. Не уверен. Не знаю…

— Не говори. Никогда. И не спрашивай меня почему.

Вейни взглянул на Чи, который с мольбой во взоре глядел то на него, то на нее — его жизнь, Чи чувствовал, что спор идет о его жизни, но не понимал ни слова, к счастью для него. Он чувствительный человек, подумал Вейни, его глаза следили за каждым их движением, но что бы он не чувствовал, старался не подавать виду. — Конечно он хочет знать, что мы говорим — только Небеса знают, что он понял — но во имя милосердия Божьего, лио-

Она встала и подошла к Чи; и он встал и пошел вслед за ней.

— Ты можешь идти? — глядя на Чи спросила Моргейн на языке кел. — Ты думаешь, что сможешь идти всю ночь?

— Да, — ответил Чи.

— Он скажет тебе все, что, как он думает, тебе понравится, — сказал Вейни на родном языке. — Он боится тебя. Он боится отказать любому кел, вот почему у нас с ним столько хлопот. Пускай он едет, а я пойду пешком, пускай ведет нас по дорогам, которые, как он говорит, знает, так тихо, как только может. Вот мой совет. Это все, что я могу придумать. Быстро и тихо, чтобы ни один лист не шевельнулся. Я склонен доверять этому Человеку. И ты знаешь, что это не из-за моей человеческой крови: когда мы были у эрхендимов, я не доверял им, ты же знаешь.