я испытываю очень странные чувства, уже пишу отзыв, но еще не знаю, какую оценку поставить за третью книгу. Что тому виною - пьяный ли угар Акселя и Сигрюн, в котором они бесконечно прибывают и парАми которого, кажется, надышалась и я? или вот это хождение по кругу, когда Аксель, уже не мальчик, пусть ему всего 20, с разбегу наступает на одни и те же грабли? К середине книги я сказала себе: это провал. Это ужасно. Безнадежно. Самоуничтожение Акселя мне было бы понятно, если бы оно было связано с Аней или Марианне, но оно бесформенно, как облако радиоактивных отходов. Маленький гигант большого секса Аксель утрачивает все, что приобрел во второй части. Странная женщина Сигрюн, которая то ли хочет что-то доказать сестре, то ли самой себе.. Не хочется мне уже ни музыки, ни мыслей.
Однако же финал вышел таким, на какой я даже не надеялась. Не похожий ни на одну страницу из всех трех книг. Как будто кто-то мягко и ненавязчиво отстранил Бьернстада и дописал эту историю. И становятся понятны мотивы, и появляется надежда на то, что все в жизни можно исправить. Ложная надежда, потому что не всё, увы.
П.С. Сегодня Кетиль Бьернстад празднует свой 67 день рождения. Долгие лета этому творческому и, наверняка, непростому по натуре человеку, о котором я даже не слышала всего пару недель назад) история Акселя точно запомнится мне надолго. Больше того, я с уверенностью могу сказать, что она станет лекарством для человека, который переживает острый период собственного горя, период,в  котором, как ни странно, хочется убедиться, что кроме тебя есть еще несчастные люди, когда ищешь вот такие мрачные, тоскливые книги и с упоением принимаешь вымученный, но заслуженный героем финал

Почти всю книгу я негодовала, раздражалась и злилась. Я не понимала этой одержимости. Серьезно, вот с третьей тоже должно будет что-то случится? На кого он переключится потом? А, ну есть же еще бабушка, мама Марианне и Сигрюн, а, может, всплывет еще кто-то, ведь нашлась же младшая сестра. Не поняла я и не приняла этого хода. Вот сплошное отторжение. Моя неприязнь мешала включиться в повествование, погрузиться, размышлять и сопереживать.
  Аксель выбирает для своего турне Рахманинова, чтобы выплеснуть через него свое страдание. Его жизнь идет по пути самоуничтожения, катится в пропасть и бездна уже открывает ему свои ласковые обьятия. Но в какой-то момент автор решил сжалиться над своим героем, подарив ему освобождение и примирение с самим собой. И тут наступает время для Моцарта.

Примирение со всем, что существовало постоянно. И чего я не видел.