– Здравствуйте, мистер Блейн, – сказала она. – Меня зовут Мэри Торн.

– Здравствуйте, – приветливо улыбнулся Блейн.

– Мистер Блейн, как по-вашему, где вы сейчас находитесь?

– Похоже на больницу. Полагаю…

Он замолчал, заметив у нее в руке маленький микрофон.

– Итак, что вы полагаете?

Она сделала едва заметный жест. В палату вошли мужчины и стали расставлять вокруг кровати какое-то громоздкое оборудование.

– Продолжайте, – сказала Мэри Торн. – Скажите нам, что вы полагаете.

– Убирайтесь к черту, – мрачно проворчал Блейн, глядя на мужчин, устанавливающих рядом с ним какие-то сложные приборы. – Что все это значит? Что здесь происходит?

– Мы хотим помочь вам, – объяснила Мэри Торн. – Разве не в ваших интересах оказать нам содействие?

Блейн кивнул. Ему захотелось, чтобы она улыбнулась. Внезапно он почувствовал какую-то тревогу. Выходит, с ним что-то случилось?

– Вы помните, что с вами произошел несчастный случай? – спросила она.

– Какой несчастный случай?

– Разве вы не помните об аварии?

Блейн вздрогнул, вспомнив ослепительные фары, летящие навстречу, ревущий двигатель, удар – и смерть.

– Да. У меня в руках сломался руль. Затем рулевая колонка пронзила мне грудь, и я ударился головой.

– Посмотрите на свою грудь, – тихо сказала девушка.

Блейн расстегнул пижаму. На груди не было никаких следов.

– Но этого не может быть! – воскликнул он.

Его голос звучал глухо, словно доносился издалека. Блейн заметил, что люди вокруг кровати о чем-то разговаривали, склонившись над своими приборами; они казались ему похожими на тени, плоские и прозрачные. Их тонкие голоса напоминали жужжание мух у оконного стекла.

«Прекрасная первая реакция!»

«Действительно».

– Вы ничуть не пострадали, – заметила Мэри Торн, обращаясь к Блейну.

Он взглянул на свое здоровое тело – и вспомнил об аварии.

– Я не верю этому! – выкрикнул он.

«Идеальное поведение».

«Превосходное сочетание неуверенности и осознания реальности».

– Потише, пожалуйста, – обратилась к ним Мэри Торн. – Продолжайте, мистер Блейн.

– Я помню катастрофу, – медленно произнес Блейн. – Помню, как мы врезались друг в друга. И помню, что… умер.

«Ты только послушай, черт возьми! Это настоящее представление».

«Совершенно спонтанная сцена».

«Фантастика! Да все они сойдут с ума!»

– Не так громко, прошу вас, – снова попросила девушка. – Мистер Блейн, вы действительно помните, что умерли?

– Да-да, я умер!

«Посмотри на его лицо!»

«Нелепое выражение только усиливает убедительность происходящего».

«Будем надеяться, что и Рейли придерживается такой же точки зрения».

– Внимательно посмотрите на себя, мистер Блейн. Вот зеркало. Взгляните на свое лицо, – произнесла Мэри Торн.

Блейн взглянул в зеркало и задрожал как в лихорадке. Он коснулся стекла, затем дрожащими пальцами провел по лицу.

– Но это не мое лицо! Где мое лицо? Куда вы дели мое тело и мое лицо?

Это был ночной кошмар, и он никак не мог проснуться. Его окружали неосязаемые люди-тени с голосами, как у мух, бьющихся в оконное стекло, которые склонились над своими картонными машинами; от них исходила какая-то смутная угроза, и в то же время они были к нему странно равнодушны, почти его не замечали.

Мэри Торн наклонилась над кроватью, приблизив к Блейну прелестное бесстрастное лицо. Красные губы маленького рта выговаривали тихие слова, наполнявшие Блейна непередаваемым ужасом.

– Ваше тело мертво, мистер Блейн, оно погибло во время автомобильной катастрофы. Вы помните, как умирали. Однако нам удалось спасти самую важную часть вашего существа. Мы спасли ваш разум, мистер Блейн, и поместили его в новое тело.

Блейн открыл рот, чтобы закричать, но сумел овладеть собой.

– Я не верю этому, – тихо произнес он.

Жужжание мух возобновилось:

«Сдержанное высказывание».

«Да, конечно. Маниакальное состояние не может продолжаться вечно».

«Я думал, что он будет более выразителен».

«Напрасно. Его высказывание еще более усугубляет затруднительное положение, в котором он пребывает».

«Может быть, если исходить из чисто внешних проявлений. Однако взгляните на проблему реалистично. Бедняга только что узнал, что погиб во время автомобильной катастрофы и возродился в другом теле. Каковы же его первые слова? Он говорит: „Я не верю этому“. Черт возьми, он реагирует на шок недостаточно остро!»

«Вы ошибаетесь, потому что пытаетесь домысливать за него».

– Тише, пожалуйста! – снова попросила девушка. – Продолжайте, мистер Блейн.

Блейн, погруженный в глубину своего кошмара, не замечал тихих жужжащих голосов.

– Я действительно умер? – спросил он.

Девушка кивнула.

– И меня воскресили, но в теле другого человека?

Она снова кивнула, ожидая, что будет дальше.

Блейн посмотрел на нее и на тени, суетившиеся у своих картонных машин. Почему им понадобился именно он? Разве они не могли выбрать какого-нибудь другого мертвеца? Труп нельзя заставить отвечать на вопросы. Смерть – это древняя привилегия человека, его вечный пакт, заключенный с жизнью, дарованный как рабу, так и аристократу. Смерть – утешение человека и его право. Но, может быть, это право отменили, и теперь нельзя ускользнуть от ответственности даже после смерти.

Все ждали, когда он снова заговорит. А Блейн размышлял, не спятил ли он. Ну что ж, это легко выяснить.

Однако безумие достается не всякому. Самообладание вернулось к Блейну. Он посмотрел на Мэри Торн.

– Мне трудно описать свои чувства, – медленно произнес он. – Я умер и теперь обдумываю создавшееся положение. Не думаю, что есть люди, полностью верящие в свою смерть. В глубине души они считают себя бессмертными. Смерть может настичь других, но никогда не коснется тебя самого. Это все равно что…

«Выключайте запись. Он принялся рассуждать».

– Пожалуй, вы правы, – согласилась Мэри Торн. – Я очень вам благодарна, мистер Блейн.

Мужчины, внезапно обретшие плоть, ставшие теперь самыми обычными, стали выкатывать из больничной палаты оборудование.

– Подождите, – сказал Блейн.

– Не беспокойтесь, – успокоила его девушка. – Все остальное мы запишем позже. В данный момент нам хотелось зарегистрировать только вашу спонтанную реакцию на происшедшее.

«Ладно, этого хватит».

«Мечта коллекционера!»

– Подождите! – крикнул Блейн. – Я ничего не понимаю. Где я? Что произошло? Как…

– Я все объясню завтра утром, – сказала Мэри Торн. – Извините меня, мистер Блейн, но сейчас нужно как можно скорее подготовить этот материал для мистера Рейли.

Техники с аппаратурой уже исчезли. Мэри Торн ободряюще улыбнулась и поспешила за ними.

Блейн с удивлением почувствовал, что готов заплакать. Он быстро заморгал, и в этот момент в палату вошла толстая медсестра.

– Выпейте вот это, – произнесла она. – Это поможет вам заснуть… Вот и хорошо, молодец. А теперь успокойтесь. У вас был трудный день – подумать только, вы успели умереть, возродиться и все такое.

Две большие слезы скатились по щекам Блейна.

– Боже мой, – спохватилась медсестра, – как жаль, что здесь нет камеры! Это самые искренние слезы, которые мне приходилось когда-либо видеть. Много трагических и неожиданных сцен довелось мне видеть в этой больнице, и, уж поверьте мне, я могла бы порассказать этим заносчивым молокососам с их записывающими приборами, что такое настоящие эмоции. И они еще думают, что знакомы со всеми тайнами человеческой души!

– Где я? – пробормотал Блейн сонным голосом. – Куда я попал?

– Вы, наверное, назвали бы это будущим, – ответила медсестра.

– А-а, – прошептал Блейн и уснул.

Глава 3

Через несколько часов он проснулся свежим и отдохнувшим, оглянулся вокруг, увидел белую постель, белую комнату и вспомнил…

Он погиб во время автомобильной катастрофы и заново родился в будущем. Здесь был врач, по мнению которого последствия травмы, полученной в момент смерти, явно преувеличены, и люди, которые записывали его спонтанные реакции и пришли к выводу, что все это мечта коллекционера, а также хорошенькая девушка, черты которой являли прискорбное отсутствие эмоций.