Результат оказался непредсказуем и драматичен. Девушка присвистнула протяжно и низко, как бы говоря: да, парень, с тобой дела совсем плохи. На этот ее свист оглянулось сразу несколько человек, она вопросительно уставилась на парочку за столом, ничего не понимая. Потом посмотрела на него с таким уважением и обожанием, с каким разве что Новички смотрят на старейших Оружейников на поле Битвы в первый день своего крещения.
— Ну, брат! — выдохнула она.
— Извините, — придушенно выпалил Кейд, подскочил и кинулся вон из пивной.
Он ретировался с поля сражения, оставив за ней полную победу.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Заведение мадам Кэннон стало для Кейда отличной школой жизни в мещанском обществе. Уроки он усваивал быстро и довольно легко, все реже допуская ошибки. Хотел он того или нет, а учиться его заставляли обстоятельства. Профессиональная, годами тренированная наблюдательность позволяли ему отмечать слова, взгляды и жесты. Его отточенный в боях ум анализировал события. Он пытался выжить, и это ему удавалось.
Однако и заведение по–своему узнавало Кейда, во всяком случае то, что было необходимо. Для всех завсегдатаев этой пивной он был Весельчак, а нравы и законы подобных мест не позволяли соваться с расспросами насчет имени или положения. Да, о нем беспрерывно судачили, перемывая косточки изо дна в день. Про него болтали разные небылицы, у которых и оснований‑то не было. Но Кейду это было даже на руку. Пусть болтают. Чем больше сплетен, тем меньше вопросов Некоторые считали, что он из благородных, однако поговаривали об этом шепотом, за спиной, не приставая с назойливыми откровениями. Его полные карманы и болтливый язык Яны быстро создали ему нужную репутацию.
Конечно, его телосложение сразу же бросалось в глаза. По всей видимости, парень просто увлекался боевыми искусствами, вот и все. Дорогие безделушки? Очевидно, он был искусным взломщиком, взявшим за последнее дело приличный куш. Его очередные провалы памяти и странные манеры? Ну так и тому находилось вполне простое объяснение. Наверняка парень сидел на каком‑нибудь мощном наркотике. Это соответствовало и тому обстоятельству, что он совершенно не пил спиртное и не интересовался девочками, хотя они‑то уж из кожи вон лезли, чтобы обратить на себя его внимание.
Как отличный боец и отменный взломщик он превосходил большинство других завсегдатаев этого заведения: трусливых мелких воришек, нервных шулеров и грязных сутенеров. Как отъявленный наркоман, он не знал себе равных среди дружелюбных, аккуратно одетых мошенников, которые иногда забегали сюда. Все они, начиная с приличных граждан, и заканчивая последними проходимцами, пользовались слабенькой травкой, от которой потихоньку балдели, сидя где‑нибудь в уголке заведения, он же употреблял нечто такое, о чем говорили в полголоса, да и то, косясь по сторонам. Уже один этот факт делал его кем‑то вроде героя среди этого пустоголового сброда. Мадам Кэннон подобные сплетни не одобряла, и уж тем более не терпела наркоманов — у нее как‑то была крупная неприятность на этой почве. Однако девочки просто балдели от всего этого, и заткнуть им рты было просто невозможно.
Вечерами Кейд сидел в пивной за угловым столиком почти под лестницей, и нетронутый бокал вина стоял перед ним. Карлин, который, нарушая все законы, одевал мещанок в наряды для благородных дам, снял с Кейда мерку, и вскоре обменял кое–какие золотые побрякушки на целую пачку зелененьких и синеньких. Старик торговался до бесконечности за каждую мелочь. Однако хозяйка Кэннон взяла Кейда под свое крылышко и крикливо возмущалась каждый раз, когда старый жулик пытался обмануть парня. В итоге у Кейда появилось два комплекта приличной гражданской одежды и пара пачек денег. За комнату и еду было заплачено на две недели вперед, и теперь он мог спокойно заниматься своим делом, ради которого, собственно, сюда и явился — искать девушку из секты Кайро.
Благоразумно спрятав остаток золотых безделушек в тайник, расположенный сразу же за стенными полками, Кейд приберег себе средства на всякий случай, если вдруг понадобится бежать отсюда, или если пройдет время и деньги кончатся.
Дело осложнялось тем, что вопросов он задавать не мог — это сразу же вызвало бы подозрение среди обитателей заведения. Поэтому ему оставалось только ждать и держать ушки на макушке, улавливая любую информацию, способную привести его к этой девушке. Каждый вечер он садился за столик лицом к двери и приглашал каждого посетителя выпить и потолковать. Поскольку Кейд оказался весьма щедрым компаньоном, многие охотно отвечали на его вопросы, какими бы странными они не казались.
Постепенно, все стали привыкать к его необычному поведению. Впрочем, завсегдатаям пивной было плевать на чужие манеры, лишь бы поставили стаканчик–другой. Кроме того, в заведении было полно болтливых девушек, которые общались едва ли не с половиной города. В определенной степени и они помогали ему. Никого в сущности не удивляло, что симпатичный молодой парень ищет девушку, которая ему очень понравилась. Это было в порядке вещей в мещанской среде. Однако ни его усилия, ни старания девиц мадам Кэннон никаких результатов не дали. Никто девушку больше не видел, ничего о ней не слышали.
Это заводило все его расследование в совершенный тупик. С другой стороны, он все же мог попытаться найти ее в Болтиморе, там, где его уже один раз захватили. Но ехать туда ему не хотелось. Если ему не удастся здесь разыскать девушку, значит он постарается во всем разобраться сам, без ее помощи. Конечно, он представления не имел, с чего начинать, и за какую ниточку хвататься, но надеялся, что получив побольше информации, интуиция ему подскажет. И постепенно у него сложился в голове второй план.
Пока же, за две недели прибывания в заведении мадам Кэннон, Кейд получил столько информации о жизни, сколько не мог воспринять за последние тринадцать лет. Кейд старательно впитывал в себя все, что слышал от бесконечной вереницы людей, которая изо дня в день проходила мимо него. Они болтали много и охотно, поскольку Кейд не забывал угощать их.
Он встретил марсианина, который сбежал со службы и пристрастился к выпивке и мелкому воровству. Два вечера подряд Кейду пришлось выслушивать его всхлипы по поводу совершенной ошибки. Он клял себя, на чем свет стоит, бормотал что‑то нечленораздельное о собственной семье, о позоре, о цехе, о том, какая у него там осталась девушка и что он мог бы вернуться к ней, если бы не натворил глупостей… женился бы и завел кучу детишек. На третий вечер марсианин почему‑то не появился, и больше его вообще никто не видел.
Один вечер он потерял впустую. И все из‑за тихого, седовласого старика, который говорил певуче и правильно, мелодично растягивая слова. Он был бывшим взломщиком, который ушел на покой и теперь жил за счет своих прежних “заработков”. Впервые Кейд увидел его на четвертый день своего пребывания в пивной. Потом старик заходил ненадолго каждый день. Он был настоящим кладезем знаний о жизни криминального мира, их привычках, прозвищах, жаргоне, подкупе и взятках. Он прекрасно знал все подробности об организованной преступности, проституции, сбыте ворованных вещей и продаже наркотиков. В последний свой вечер — тот самый, который Кейд потратил понапрасну — он болтал целый час, и уже как следует накачавшись, вдруг сболтнул, что обладает такими знаниями, которых нет ни у кого в Империи. Перегнувшись через стол он пьяно зашептал Кейду:
— Жизнь не всегда была устроена так, как сейчас!
Кейд вспомнил обряды сект, и заявление старика его заинтересовало. Он наклонился вперед, чтобы как следует прислушаться. Он надеялся узнать что‑нибудь новенькое, что могло бы открыть ему глаза на многие странные вещи. Но надежда оказалась иллюзорной. Старик был просто слишком пьян и совершенно не соображал, что несет.
Он заговорщицким шепотом принялся рассказывать Кейду, что нашел какую‑то старую книгу. Случилось это еще несколько лет назад, когда он промышлял взломами. Так вот, книга эта называлась “Хрестоматия для шестого класса”. Он считал, что книжка страшно древняя.