— Кейд… — она отвратительно захихикала, прикрывая рот ладонью. — Ты когда‑нибудь вообще раньше пил?

— Пил? — недоуменно переспросил он, не понимая, куда она собственно клонит. — Я много раз утолял жажду…

Она открыто расхохоталась, и смех у нее звучал порочно и дерзко.

— Да нет, глупый, я имею в виду сильные алкогольные напитки?

В первую секунду он даже задохнулся от возмущения. Да за кого она его принимает?

— Это же запрещено… — и он замолчал, ужаснувшись ситуации, в которой оказался сейчас. — Запрещено… — Оружейнику не подобает употреблять алкогольные напитки, Оружейнику не подобает общаться с гражданскими женщинами. Это закон. Из‑за любви к женщине Оружейник может пренебречь службой Императору.

— Послушай‑ка, гражданка! — начал он в ярости.

— О, Кейд, — неожиданно пропела она, подаваясь вперед и наваливаясь грудью на стол. — Может тебе хватит? Ты ведь уже и так выпил достаточно. Может нам лучше отправиться ко мне? — ее голос звучал льстиво и слащаво. — Пойдем, миленький. Вот увидишь, я доставлю тебе настоящее удовольствие…

Из‑за ее спины выплыла дородная, мясистая бабенка.

— Я — хозяйка Кэннон, — заявила она, упирая толстые руки в крутые бока. — Что это ты тут делаешь, деточка? Ты не из моих.

— Да мы уже уходим, — пролепетала девушка, поднимаясь со стула и умоляюще глядя на Кейда. — Правда, парниша?

— Правда, — откликнулся тот и медленно поднялся, слегка покачиваясь, словно пьяный.

Он направился к двери. Поскорее бы выбраться из этого проклятого заведения, на свежий воздух, подальше от грязи и пошлости, которая так и витала в воздухе. Он чувствовал, что девушка держится рядом, стараясь не отставать.

Хозяйка Кэннон проводила их до самого порога.

— Если ты еще раз попробуешь сюда сунуться, деточка, — мрачно предупредила она, — я об твой хребет стул разломаю.

Выйдя наружу, Кейд с любопытством уставился на темноту извилистой узкой улочки. Интересно, как только эти гражданские умудряются ориентироваться в таких местах? И вообще, каким образом он должен был найти Конвент Верховного Понтифекса? Он обернулся к девушке.

— Что это за город?

— Абердин.

Кое‑что начинало проясняться. Древний Испытательный Полигон, где он, и все остальные воины, вот уже в течение тысячи лет завоевывали в боях и сражениях незыблемое право носить оружие. Город Великого Конвента, внушающая благоговейный восторг Столица всей Империи. И здесь же, рядом с дворцом Императора, штаб Верховного Понтифекса, вся исполнительная власть Империи.

— Здесь где‑то есть Конвент, — припомнил он. — Как мне туда попасть?

— Послушай, оружейник. Ты наконец должен понять, что происходит. Тебе нельзя показываться ни в одном конвенте Империи. Стоит тебе только переступить порог и ты — мертвец.

Типичная реакция гражданского лица, подумал он, и вдруг ощутил некоторую жалость к ней: она ведь никогда и не поймет, какие чувства переполняют Оружейника, когда он с честью исполняет свою службу. Все это оставалось недоступно для нее. Впрочем, она и так рисковала, попытавшись помочь ему.

— Уверяю тебя, — успокоил он ее мягко, — меня нисколько не пугает смерть в бою. Вам, гражданским, трудно это понять. Но это правда. Моя единственная задача теперь — добраться до первого Конвента и предоставить всю информацию своим собратьям. Они должны знать о заговоре.

Она со стоном выдохнула и картинно закатила глаза. Нет, этот чертов Оружейник, похоже, и не слышит ее.

— Я совсем не это имела в виду. Ну хорошо, я объясню более понятно. Орден отверг тебя, последние два дня ты был в состоянии алкогольного опьянения, очень сильного опьянения… а ты к этому совсем не привык. А теперь ты находишься среди нас, гражданских, уволенный, проклятый, оскверненный… Я понимаю, тебе тяжело, ты совсем с ума сошел со своим кодексом чести. Тебе хочется доказать всему миру, что это чистая ошибка, и ты ни в чем не виноват. Хорошо, — она на секунду замолчала, выжидающе глядя на Кейда снизу вверх. — Хорошо, но в любом случае ты один не пойдешь. Я тебя не оставлю. И перестань валять дурака.

В свете единственной лампы, горевшей в конце улицы, ее лицо под толстым слоем грима выглядело каким‑то неестественно безжизненным. Но странное дело, Кейду почему‑то все время казалось, что эта девушка не может быть простой гражданской из коммуны Она наверняка высокого происхождения. Во всяком случае, ее манеры, повелительный тон, уверенный голос — все выдавало благородство. Может быть именно поэтому он не отпихнул ее, когда она взяла его за руку, увлекая за собой по темной улице Конечно, где‑то в глубине души ему хотелось избавиться от нее, расстаться с ней здесь, на углу, и больше никогда не встречаться Но что‑то все время удерживало его. Наконец он остановился. Девушка замерла на месте и удивленно взглянула на него

— Если тебе больше нечего мне сказать, — произнес Кейд холодно, наконец найдя в себе решимость, — я оставлю тебя здесь

Он развернулся и зашагал по широкой, более освещенной улице, между двумя рядами домов Однако девушка и не думала отступать. Она бежала за ним, держась за его руку и гневно выговаривала на ходу:

— Я пытаюсь спасти тебе жизнь, ты паршивый идиот! Прекратишь ты когда‑нибудь свои глупости! Ты даже не представляешь, во что ввязываешься!

Впереди на перекрестке стоял городской стражник из службы безопасности в знакомой форме. Кейд засомневался лишь на секунду, при помнив, что именно такую одежду видел на чело веке, вколовшем ему наркотики. Но тот был предателем, и этот факт не мог пошатнуть веру Кейда в справедливость и законность.

Он остановился и повернулся к девушке. Ее прикосновение жгло его, точно раскаленным железом.

— Уходи, — строго приказал он, — или я не могу гарантировать тебе безопасность.

Однако она только сильнее вцепилась в его руку:

— Кейд, ты не должен этого делать! — жарко зашептала она, в ее голосе послышалось отчаяние.

Это становилось совсем уж невыносимым. Что она себе позволяет, эта гражданская! Пусть она и благородного происхождения, но он‑то — Оружейник. Ему не подобает вступать в контакт с женщиной! А она пытается его удержать, привязать к себе, рождает в его сознании греховные помыслы. Он стряхнул ее руку, как стряхивал насекомое.

Он шагнул по направлению к перекрестку.

— Стражник!

Человек в серой форме стоял, лениво прислонясь к стене здания. Он даже не шелохнулся, когда Кейд окликнул его.

— Стражник! — снова позвал Оружейник. — Мне надо, чтобы ты отвел меня в ближайший Конвент Ордена Оружейников.

Человек лениво посмотрел на Кейда, однако продолжал стоять, словно и не слышал.

— А мне плевать на твои желания, гражданин, — грубо огрызнулся он.

Кейд вспомнил, что одет в гражданское и подавил в себе волну поднимавшейся ярости.

— Пожалуйста… сэр… покажите мне дорогу, — непривычно просящим тоном произнес Кейд с запинкой.

— Если я посчитаю нужным, — насмешливо бросил стражник. — И если только намерения приличней, чем твои манеры. Что у тебя там за дело? — он лениво зевнул, даже не прикрыв рот ладонью.

Кейда это покоробило, однако он взял себя в руки.

— Это не каса… — он оборвал себя. — К сожалению, не могу тебе этого сказать… сэр. Это дело крайне секретное.

— Вот и отлично, — снисходительно ухмыльнулся стражник, — топай и сам ищи себе… секретную дорогу, — неожиданно он с интересом посмотрел поверх плеча Кейда. — А она с тобой? — полюбопытствовал он, наконец отлипая от стены.

Кейд обернулся и увидел девушку, которая так и стояла у него за спиной.

— Нет, — резко оборвал он. Сейчас ему было совершенно плевать на эту девчонку. Он предупреждал ее, пусть теперь сама и расхлебывает. Главное — попасть в ближайший Конвент и доложить обо всем, что с ним произошло.

Кейд открыл было рот, но стражник двинулся к ним, в упор глядя на девушку. Только она теперь интересовала его.

— Отлично, милашка, — пропел он сипло — Интересно, а что это ты делаешь за пределами отведенного тебе района?