«Сколько бы я не грешил, но если я сумею спасти жизнь хотя бы этим трем девушкам, то считай – я прожил жизнь не зря! В перспективе конечно хорошо бы найти эту огромную ракету, но это, как кривая выведет!» – про себя сказал Филипп, понимая, что не все зависит от него.

Открыв дверцу, Филипп неуклюже выбрался из салона и, посмотрев вниз, обнаружил, что у самолета колеса провалились в песок по самые реборды. Только верхняя часть колеса сантиметров на пять виднелась над поверхностью песка.

 – Ничего себе засосало! – вслух сказал Филипп, по русскому обычаю, чеша затылок.

 – Как же мы его теперь вытащим? – удрученно спросила Вирджиния, нисколько не стесняясь своей наготы.

 – Первым делом взяли одно полотенце и сделали себе наподобие набедренных повязок! – приказал Филипп, подавая рукояткой вперед нож Хабибе, которая скрючившись стояла в метре от него.

 – Слушаю и повинуюсь мой господин! – сказала пакистанка и юркнула мимо него в самолет.

Филипп не удержался и звонко щелкнул по голой попе прошмыгнувшую мимо него девушку. Хабиба взвизгнула, а Филипп боковым зрением поймал негодующий взгляд Вирджинии.

Притянув Вирджинию к себе, при Нинель, поцеловал в губы.

Взгляд Вирджинии сразу потеплел, девушка на мгновение прижалась к нему всем своим молодым и горячим телом.

Дождь прекратился, но ветер, нет – нет, да посвистывал в щели между кораллами, заставляя Филиппа ежиться.

Вся их одежда, развешенная на тросе, представляла собой перекрученные несколько раз мокрые тряпки, которые Филипп, с трудом расправлял, стараясь развесить для просушки. При таких сквозняках, одеть на себя, мокрую одежду – стопроцентная гарантия получить пневмонию.

Минут через пять открылась дверца салона самолета и в руки Филиппу и Вирджинию, которая стояла рядом, попали куски разрезанного полотенца.

Следом выскочили Хабиба и Нинель, завернутые в куски полотенца наподобие индийского сари.

Филипп обернул вокруг пояса свой кусок полотенца и почувствовал себя более комфортно. Все-таки разгуливать голышом даже среди прекрасных дам противоестественно цивилизованному человеку.

 – Девочки! Бегом на берег и тащите в пещеру все доски и камни которые найдете! – попросил Филипп обходя самолет кругом.

Все три колеса прочно засосал песок и без подручных средств нечего пробовать вытащить колеса из песка.

Девчонки с хохотом и визгом убежали на выход, а Филипп все так же ходил вокруг самолета, чеша затылок и размышляя, как выйти из создавшегося положения.

 – Вы вчера какой-то железякой, на пляже забивали колья. Эта железяка очень похожа на домкрат, – заметила Вирджиния, неся на плече охапку досок.

 – На берег столько мусора выкинуло, что можно целый дом построить! – гордо заявила она, сваливая доски у колеса самолета.

 – Какая там снаружи погода? – спросил Филипп, вытаскивая из салона самолета гидравлический домкрат, критически осматривая ни в чем не повинную железяку.

 – Погода ничего, только еще сильный ветер и дождь слегка моросит. Тут не заметно, а на улице зябко, – Вирджиния брезгливо передернула плечами, наглядно демонстрируя, какая мерзкая погода снаружи.

 – Теперь бы еще рычаг к домкрату найти, – мечтательно протянул Филипп, смотря на самолет.

 – Это такая длинная штуковина? – спросила Вирджиния, и не дожидаясь ответа, бросилась в салон самолета.

Заскочив в салон, Вера секунд десять порылась за вторыми сиденьями и сразу же выскочила, сверкнув голой попкой.

Зрелище было очень привлекательное, и Клим невольно облизнулся. Коротенькая юбка задралась до самых бедер, открывая совсем не скромное зрелище.

Увидев, куда направлен взгляд Клима, Вирджиния погрозила пальчиком левой руки и лукаво улыбнулась. В ее улыбке было больше кокетства, чем строгости.

В правой руке девушка держала длинный больше метра длиной, рычаг от гидравлического домкрата.

 – Эта железная палка, весь полет под ногами болталась, девчонки хотели ее выкинуть, но я не дала.

 – Куда девчонки делись? – поинтересовался Клим, наблюдая, как девушка силится надуть матрац, лежащий в углу пещеры.

 – Ты тоже не сможешь надуть матрац! – уныло сказала девушка, не отвечая на вопрос об исчезнувших подругах.

 – Для настоящего мужчины это пара пустяков! – гордо ответил Клим, принимаясь за дело.

Насчет пары пустяков или пары минут, это было явным хвастовством, но, имея в девять тысяч кубических сантиметров объем легких, если очень постараться, надуть матрац можно. Тем более, если на тебя смотрит красивая девушка, теребя коротенькую юбочку.

Вирджиния, в отличии от своих подруг, одетых в куски полотенца, обернутых вокруг тела, подобие сари, носила юбочку, едва прикрывавшую бедра, оставив неприкрытыми красивые груди.

Едва матрац был надут, как Вирджиния плюхнулась на него, высоко подняв ноги. Юбочка сама собой спала с нее.

Хлопнув ладошкой по туго надутому матрацу, девушка недвусмысленно показала на место рядом с собой.

Грудь девушки начала вздыматься и она, закрыв глаза, подняла вперед руки, зовя Филиппа к себе.

Сопротивлялся Филипп не долго, успокаивая свою совесть, заботой о нормальном климате в их маленьком коллективе, заброшенном на необитаемый остров.

 – Подруги же могут войти и нас увидеть! – успел спросить Филипп, но Вирджиния не дала ему сказать ни слова, впившись губами в его губы.

«По-моему меня насилуют!» – подумал Филипп, обнимая Вирджинию, которая с каждым любовным свиданием обнаруживала все больше пыла в любовных играх.

 – Подруги будут мерзнуть на ветру, пока я не выйду из пещеры! – через час гордо сказала Вирджиния, сыто, как кошка облизывая свои полные губы.

 – Ты пока отдыхай, а я пойду, посмотрю, как там погода, – попросил Филипп, вскакивая с широкого любовного ложа.

Выскочив из пещеры, он сразу обнаружил дрожащих девчонок, скорчившихся за высокой грудой плавника.

 – Быстро взяли по паре досок и бегом в пещеру! – приказал Филипп, с жалостью смотря на скорчившиеся фигуры замерзших девушек.

В куче плавника обнаружилась помятая жестяная банка, ровные жерди длиной метра по три и слегка заржавевшая острога, сильно воткнутая в обломанную широкую доску.

У доски был измочаленный край с одной стороны и обломанный до диагонали с другой. Обломок доски длиной около двух метров и шириной сорок сантиметров был идеальной подпоркой под домкрат.

Вытаскивая доску, Клим к своей радости обнаружил малую саперную лопатку, тоже воткнутую в доску с обратной стороны. Лопатка была новенькая, и только слабый налет ржавчины показывал, что она не менее суток пробыла в морской воде.

Мощный рывок и гарпун оказался в руке Филиппа.

«Оружие это всегда хорошо!» – подумал Филипп, подхватывая свою добычу и направляясь с ней в пещеру.

Девчонки втроем сидели на матраце, прижавшись друг к другу и горько плакали.

 – Отставить сопли! – с ходу скомандовал Клим, помятуя старую, но не потерявшую своей актуальности армейскую заповедь: «Личный состав должен быть постоянно занят!»

 – Нам холодно! Мы замерзли! Мы кушать хотим! – по-английски заныли Вирджиния и Нинель.

Хабиба только молча плакала.

 – Вирджиния! Почисть гарпун песком до блеска, а то его в руки брать противно!

Нинель! Бегом пробегись до берега и принеси посуше плавника для костра!

Хабиба! Ты самая легкая, слазай в кабину самолета и поищи там зажигалку и спички. Помнится мне, что почти все пилоты во время полета курят, – раздал задания Филипп, сам, отправляясь на исследование своего неожиданного пристанища.

Девчонки мигом вскочили и побежали выполнять приказания.

Вирджиния с недовольным видом взяла горсть песка и стала лениво тереть, вернее, водить рукой с песком по поверхности гарпуна, брезгливо поглядывая по сторонам.

Решив пока не делать никому замечаний, Филипп отправился в правый угол пещеры, где сейчас при дневном свете обнаружился узкий проход, в который он смог протиснуться только боком.