Соэр шумно вздохнул и присел на кровать.

  - Я тебе не изменяю и изменять не буду. Это работа, ничьи прелести меня не интересуют. И, Эллина, я взял чистый носовой платок, а не то, что ты подумала.

  Гоэта густо покраснела. Действительно, как она могла?! С кодексом чести Брагоньера измена в принципе невозможна. Следовало догадаться, он уходит по работе. Но, кажется, не обиделся, смотрит с усмешкой и самодовольством. Не выдержав, Эллина спросила, чему так радовался любовник.

  - Тому, что небезразличен тебе. Но всё хорошо в меру, - тут же спустил с небес на землю Брагоньер. - Надеюсь, эту тему мы закрыли раз и навсегда.

  Эллина кивнула и засуетилась, делая вид, будто переодевается к ужину. На самом деле она сердилась на себя. Стоило улыбнуться и пожелать удачной работы. Привыкла, привыкла гоэта к любви Брагоньера, привязалась и теперь боялась потерять. В итоге накрутила себя и сказала глупость.

  - Ладно, переодевайся в свои вещи, - соэр покосился на сложенные отдельно штаны и блузу, всем своим видом демонстрируя нелюбовь к рабочей одежде любовницы, - поможешь. Трия - город богатый, публичных домов много, надо скорее все обойти, чтобы не спугнуть преступника. Наверняка кто-то сболтнёт о поисках.

  - Эм, Ольер, а мне там тоже девочек снимать? - хихикнула Эллина.

  Напряжение спало, она с облегчением выдохнула. Не хватало, чтобы Брагоньер вновь обиделся. Он аристократ, они существа вспыльчивые, а тут какая-то мещанка, стоящая одной ногой в третьем сословии, чуть ли не семейные сцены устраивает. Как там учила Анабель? Нужно всегда улыбаться, изображать беззаботную птичку и помнить, что прав на любовника не имеешь.

  - За свои деньги. И лечение тоже. Эллина, - нахмурился соэр, - если ты не способна...

  - Способна! - выпалила гоэта. - Что спрашивать, кого искать?

  Брагоньер удовлетворённо кивнул и осмотрел себя в зеркало. Вроде, похож на типичного клиента. Лишь бы гоэта забот не доставила! Кто её знает, может, та приватный танец воспримет как повод умыться слезами и собрать вещи. В последнее время Эллина переменилась, стала нервной, плаксивой. Если бы Брагоньер не предохранялся, подумал бы, что любовница беременна. Но нет, та регулярно бывала у врача во избежание разных проблем: соэра волновало собственное здоровье, и он привык перепроверять даже тех, кому доверял.

  - Спрашивать о клиенте. Для тебя он работодатель, для меня - друг. Подробности - по дороге. Придумай пока, что он у тебя заказывал. Разные мелочи, детали. И осторожно, почувствуешь неладное, уходи.

  В руки Эллины перекочевал кошелёк: 'На подкуп и развлечения'. Гоэта покраснела и шёпотом спросила:

  - А разве там и мальчики есть?

  Брагоньер зыркнул так, что желание выяснять гендерный состав работников борделей пропало.

  На улице оказалось свежо: сказывалась близость моря. Эллина устроилась на сиденье экипажа рядом с Брагоньером и напряжённо поглядывала по сторонам. Соэр, памятуя о недавнем нападении, тоже следил за дорогой. Но до 'весёлого квартала' добрались без происшествий. Брагоньер решил начать с дешёвых заведений, а Эллину отправить попытать счастья в дорогих: некромант мог посещать разные бордели.

  Уже ступив на мостовую, буквально в последнюю минуту, соэр вложил во вспотевшую ладонь гоэты ещё одну бумажку - с приметами Денизы. Он так и не вытащил её после допросов соседей министра. Маловероятно, но если служанка была столь раскрепощена в постельных вопросах, то могла дружить или даже работать в увеселительном заведении.

  Эллина, передвинувшаяся к краю сиденья, вопросительно глянула на любовника. Краем глаза она видела стайку девиц в декольтированных платьях, поджидавших клиентов. Заметила гоэта и странного вида мужчин, прятавшихся в тени домов, и пожалела, что в спешке не взяла с собой кинжалы. Несмотря на род занятий, Эллина чувствовала себя неуютно в квартале развлечений в тёмное время. Она знала, чего можно ожидать и от девочек, и от сутенёров, и от клиентов третьесортных заведений, и с удовольствием бы осталась в гостинице. Беспокоилась и за Брагоньера. Приди он за развлечениями, максимум бы опоили и ограбили, убивали всё-таки редко, только ради хорошего куша, а так могли избить до смерти. Кому из хозяев подобных заведений понравится, если кто-то начнёт совать нос в их дела?

  Гоэта молчала и, не замечая, терзала зубами нижнюю губу. Не скажешь же: 'Будь осторожнее'. Нельзя да и не послушает.

  - Тут приметы одной девушки, расспроси.

  Не выдержав, Эллина, ухватила Брагоньера за рукав и, опомнившись, тут же отпустила. Он всё понял без слов и подставил гоэте локоть. На изумлённый взгляд ответил:

  - Ты боишься. Поэтому либо идём со мной, либо возвращайся в гостиницу. Признаться, - соэр с укором глянул на гоэту, - я ожидал от тебя помощи...

  На людях соэр называл любовницу на 'вы', но не в этом квартале, где даже если встретишь знакомых, никто не соблюдает светский этикет.

  Эллина встряхнула головой и вновь откинулась на сиденье. Но соэр не позволил крикнуть: 'Трогай!', велел вознице обождать и сел рядом с гоэтой.

  - Я не заставляю, - голос его звучал мягче, чем прежде, - и не собирался обидеть, но действительно рассчитывал на помощь. Могу отдать кинжал.

  - Оставь себе, - покачала головой Эллина. - И прости. Со мной что-то странное происходит, я начинаю относиться к тебе как... Словом, кажется, я влюбляюсь, - упавшим голосом, закончила она и отвернулась.

  Ответом стало молчание и крепкая мужская рука на запястье.

  В итоге в первое заведение они отправились вместе.

  Эллина чувствовала напряжение спутника, оно передалось и ей. Гоэта старалась не упустить ни одной тени, пару раз просмотрела тепловую карту мира. Вроде, ни одного некроманта за прошедшие сутки по улице не прошло.

  Брагоньер предложил поделить бордели пополам, через один.

  - Я подожду тебя в 'Розовой страсти', вернёмся в гостиницу вместе. Если вдруг, - соэр протянул ей кинжал. - Знаю, свои ты не взяла. Хотя сейчас я ничего не имел бы против.

  - Не хочу оставлять тебя без защиты, - гоэта вернула оружие. - Не беспокойся, - она усмехнулась, - локти у меня острые, кричу я громко и бегаю быстро. Обещаю, при первых признаках опасности... Словом, найду патруль.

  - А почему именно 'Розовая страсть'? - нахмурившись, поинтересовалась Эллина.

  Оказалось, дорогой бордель, где можно спокойно поговорить.

  Гоэта промолчала, но ей не понравилось, что любовник, судя по всему, был постоянным клиентом этого заведения. Брагоньер и адрес назвал, и даже сказал, что можно пить, а что нет. Всё это только укрепило нехорошие мысли. Они сами собой, против воли, лезли в голову. Эллина убеждала себя, это просто работа, или друг заходил, но как-то не верилось. Не выдержав, она спросила.

  - Да, я там бывал, - кивнул Брагоньер, скользнув взглядом по охраннику у входа в ближайшее заведение. - Когда доводилось приезжать в Трию, скрашивал досуг.

  - Понятно, - протянула гоэта и, вновь не удержавшись, спросила: - А тебе какие девочки нравились? Ты к одной и той же ходил?

  - Эллина, я не обсуждаю подобные вопросы.

  - Понятно, обсуждают только меня, - надула губы Эллина.

  Вот они, двойные стандарты! Эллина всеми фантазиями обязана делиться, не скрывать ничего в постели, а Брагоньер не желает даже рассказать, какие женщины ему нравятся. Гоэта же его не о процессе спрашивает!

  - Опрятные и не развязные. Цвет волос неважен. В Сатии была. Шатенка. Я ответил на твои вопросы?

  Эллина не ожидала подобной откровенности от замкнутого любовника и опешила. Он же прямо, открыто смотрел ей в глаза, будто ожидая некой определённой реакции. Не дождавшись, соэр ещё раз повторил адрес борделя и посоветовал немедленно уходить при малейшей опасности.

  Гоэта проводила любовника долгим взглядом и быстрым шагом поспешила мимо хихикающих девиц. От них пахло сладкими дешёвыми духами, табаком и грязным телом. Эллине показалось, одна из них находилась под действием дурмана. Наркотики дороги, значит, галлюциноген дешёвый, плохо очищенный, сваренный в подсобке того же борделя. Гоэта жалела, что Брагоньер отпустил экипаж, но, поразмыслив, поняла, так лучше. Оставалось надеяться, никто не примет её за девицу лёгкого поведения.