Я схватила телефон, висящий на стене, и набрала Кэша, мне нужно было услышать чей-то голос. Нужно было больше не быть одной. Если я останусь наедине с собой, мои мысли съедят меня живьем.

Гудки все шли и шли. Когда звонок переключился на голосовую почту, я повесила трубку. Черт. Он наверняка все еще беспокоился о нашем «поцелуе». Я скользнула вниз по кухонной стене, аккуратно, чтобы не задеть швы, и накрыла лицо руками, стараясь разобраться во всем том дерьме, в которое превратилась моя жизнь. Она казалась запутанной, серебряной паутиной, из которой я не могла вырваться, а факт, что Мэв все еще была где-то там, был пауком, приближающимся, чтобы прикончить меня.

- Эмма, я дома!

Я вздрогнула в испуге, когда мама вошла на кухню, а за ней и Паркер. Порыв холодного воздуха ворвался в дом, кружа края маминого алого платья, когда он закрыл входную дверь за собой.

- Привет. Вы сегодня рано. - Было всего восемь, намного раньше, чем они обычно возвращались домой, но я не жаловалась. По крайней мере, я не буду одна. Я поднялась, морщась, когда потянула швы на шее и ноге слишком сильно, и направилась к холодильнику. - Ребята, вы поели? Я могу приготовить что-нибудь, если хотите.

- Мы пообедали, - почти промурлыкала мама. Она схватила Паркера за футболку и притянула его ближе, целуя так, будто хотела распробовать его гланды, затем остановилась и пробежала пальцами по его волосам. - Думаю, мы больше заинтересованы в десерте.

Я раскрыла рот.

- Мама, это отвратительно!

Паркер держал ее на расстоянии вытянутой руки, вытаращив глаза.

- Хорошо, милая. Думаю, сегодня ты немного перебрала вина. - Он погладил ее по руке и улыбнулся мне, извиняясь. - Похоже, я должен был прервать ее раньше.

Думаешь? Хотела я спросить, но заставила себя сосредоточить внимание на ингредиентах на прилавке. Молоко, мука, сахар, шоколадные чипсы. Впервые, я не была уверена, что выпечка будет занимать мой ум достаточно, чтобы успокоиться.

- Как дела, кстати? - продолжил Паркер. - Я хочу, чтобы ты знала, что мы не собираемся останавливаться, пока мы не поймаем того парня. Все в отделе занимаются этим делом. Мы скоро поймаем его, Эмма. Я обещаю.

Мама фыркнула и пробормотала что-то себе под нос, и мы с Паркером нахмурились. Я видела маму навеселе и раньше, но они никогда не была настолько груба. Паркер помог маме сесть на барный стул и положил свою руку ей на плечо, чтобы удержать ее от падения. Она прислонилась к его груди и уткнулась носом в его шею, глубоко дыша.

- Гм, - начала я, не совсем уверенная, что сказать. - Так или иначе, я собираюсь ложиться спать, таким образом, вы оба можете весело провести время. - Оставляя ингредиенты для печенья, я сбежала в свою комнату. Наблюдать за свиданиями мамы было одним. Видеть, как она запихивает свой язык какому-то парню в горло, было другим. Я даже не видела, как она делала это с папой. Не передо мной, так или иначе, слава Богу.

Я слышала в гостиной статику и шипение рации, сопровождаемые голосом. Несколько секунд спустя Паркер сказал что-то о необходимости уехать на работу. Я осела против двери в облегчении. По крайней мере, мне не придется слушать их забаву через стенку.

В безопасности в моей комнате, я заползла на кровать и зарылась носом в покрывало. Я вдохнула последний запах Финна, как будто могла удержать его во мне навсегда.

- Пожалуйста, возвращайся, - прошептала я в одеяло.

Мама открыла дверь в комнату, ленивая улыбка появилась на ее лице. Я отбросила воспоминания о Финне и села, зная, что мне, вероятно, придется выслушивать ее рассказ о Паркере. Ее руки соскользнули с дверной коробки, и она прислонилась к дверному проему, вздыхая.

- Я почти забыла, на что это похоже.

Я закатила глаза.

- Я действительно не хочу это слышать.

Она вошла и закрыла за собой дверь, затем прижалась к ней спиной.

- Знаешь, я почти отбросила мои планы относительно тебя, чтобы я могла уложить того мужчину в кровать. Он был восхитителен.

- Мама... - Я аккуратно соскользнула с кровати, мой живот скручивался в тугие узлы. Я хотела, чтобы она уже просто отключилась и прекратила вести себя как томящаяся от любви ученица колледжа. - Возможно, тебе лучше лечь спать. Пошли. Я помогу тебе.

Она откинула голову назад и рассмеялась, танцуя мимо меня.

- О, Эмма. Это будет веселее, чем я думала.

Она вращала какой-то инструмент в руке. Просто видеть, как она держит отвертку, уже было поводом для беспокойства. Мама плюс инструменты равнялось сломанные вещи, много-много сломанных вещей.

- Что ты делаешь?

К одному за другим она прижимала отвертку к винтам около замка на моем окне и откручивала их на половину, затем она давила на винты, чтобы согнуть их.

- Вот так. Не думаю, что окно будет открываться в ближайшее время.

Я изумленно уставилась на нее.

- Ты сошла с ума? Мама, если серьезно, думаю, ты слишком много выпила.

Мама лениво направилась обратно к двери и бросила отвертку через комнату.

- Это печальное, грустное оправдание для такой девушки как ты, - сказала она. - Ты должна благодарить меня за то, что я вывожу тебя из твоих страданий. Изнывать из-за мальчика, который не может быть рядом, не желать довериться никому, даже своему лучшему другу и маме. Действительно, я не могла спланировать это лучше, если бы попыталась. - Она зло посмотрела на меня. - Время, чтобы передать тело, Эмма.

Страх взорвался в моей груди, и я отшатнулась, поймав себя у края кровати. Мой зашитая нога врезалась в матрас. Ее глаза. Сегодня вечером они были цвета лесного ореха, зелеными с пятнами золота. Ни капли не похожие на голубые глаза цвета драгоценного камня, которые наблюдали, как я росла в течение прошлых семнадцати лет. Она сделала то, что Финн сделал с Кэшем. Мэв была там, и мама... О, мой Бог.

- Что ты с ней сделала?

- Какая удача, что твоя мама выбрала этот вечер из всех ночей, чтобы выпить! - Мэв рассмеялась. - Это было легко. Слишком просто на самом деле. Просто как шишка на голове в туалете ресторана. И тот факт, что твоя мама любит вино, безусловно, помог.

Она осмотрела мамины ногти.

- Прошу прощения, что утомляю. Действительно прошу. Я планировала избавиться от этого в театре, но возникли... технические трудности. - Она усмехнулась и опустила руку. - Вижу, ты не достаточно мертвая. Но я исправлю это сегодня вечером.

Мое дыхание застряло в горле, и я направилась к двери, но Мэв встала перед ней снова и покачала головой.

- Ты действительно веришь, что я отпущу тебя?

Я сжала руки в кулаки по бокам, пытаясь думать. Я не знала, что сделать. Куда пойти. Да, она была в теле... но это было тело моей мамы. Я не могла причинить боль своей маме. И она знала это.

Что-то толстое и теплое испортило воздух, и я зажала нос. Темный дым, просачивающийся под дверью, привлек мое внимание к полу.

- Т-ты устроила пожар?

Она вздохнула.

- Ну, да. Но я не собираюсь сжечь тебя. Мне нужен дым, чтобы добиться цели.

Я яростно затрясла головой. Это было все, что я могла сделать, потому что слова застряли в горле. Я не хотела умирать. Пока нет. Я еще даже не получила шанс сказать Финну, что я любила его, и не компенсировала то, что я сделала Кэшу.

- Только подумай, как близко ты находишься к путешествую на Небеса! - Мэв прислонилась к двери. - Ты отправишься к своему папе. О, подожди... Верно. Его там нет.

Мое дыхание сбилось, а затем совсем замерло. Мой папа был на Небесах. Финн сказал мне, что он был там. Он наблюдал за тем, как он ушел туда.

- О, Финн не сказал тебе? - Она коснулась рта в притворном удивлении. - Финн всегда хорошо хранил свои секреты. И врал. Но ты уже знаешь это.

- Нет... - Я схватилась за кровать, чтобы удержаться. Кровь прилила к моей голове, вызывая головокружение. Она врала. Она должна была врать.

- Бедный Папочка, - сказала Мэв. - Как ты думаешь, сколько раз он сгорал в течение последних двух лет? Должно быть тысячи раз. Может быть, поэтому Финн соврал. Он хотел избавить тебя от боли.