Рано утром ему позвонили из частного сыскного агентства.

— Мы нашли вашего танцовщика, Никко, — сообщили детективы. — Это было несложно. Мы разыскали такси, на котором он уехал из отеля. Ваш объект живет в номерах на улице неподалеку от Рассел-сквер, под именем месье Николя.

Питер, у которого в глазах сразу появились решительность и мрачное удовлетворение, записал адрес. Его шофер с машиной были наготове. Питер, не теряя времени, поехал в номера, где скрывался Никко.

Никко и в голову не пришло, что за ним следят. Парня охватили изумление и ужас, когда в бедную гостиную его «норы» вошел Питер Уиллингтон и прервал его завтрак.

Нож и вилка выпали из рук Никко и со звоном упали на тарелку. Он вскочил — побелев, как салфетка, которую прижимал к губам. Танцовщик был вне себя от страха. Он уставился на брата Деррика Уиллингтона… Безжалостное, властное лицо… В суровых синих глазах горела жажда мести. Никко показалось, что у него кровь застыла в жилах. Так ужасно он себя еще никогда не чувствовал. Но попытался засмеяться… смехом отчаяния.

— Могу я узнать причину вашего очаровательного визита, мистер Уиллингтон?

— Я пришел только с одной

целью, —

соизволил ответить Питер. Его голос был таким же мрачным, как и выражение глаз. — Я хочу сказать, что знаю — ты убил моего брата на лестнице казино в Монте-Карло месяц назад.

Комната завертелась перед глазами Никко. Он старался сконцентрировать взгляд на собеседнике, но ничего не видел своими широко раскрытыми темными глазами. Его лицо приобрело зеленоватый оттенок. Чтобы не упасть, Никко схватился за спинку стула.

— Ты отрицаешь, что убил его? — услышал он холодный голос Питера.

— Я… да… Боже милостивый… я… — Никко заикался, ему не хватало воздуха.

— Думаю, что нет, — ответил за него Питер. — Ты не можешь это отрицать. Ты хладнокровно застрелил моего брата, когда он вышел из казино. Это знает моя свояченица. Это знает моя жена. Ты не можешь отрицать, и ты сейчас же пойдешь со мной в полицию и признаешься.

У Никко задрожали колени… они подогнулись. Он прижал руку к горлу, будто чувствуя, как петля затягивается на шее. Теперь он не мог отрицать правду. Казалось, Питеру известно слишком много. Значит, Джанин предала его? Что ж… Джанин всегда может стать средством воздействия.

— Секунду, — встрепенулся Никко. — Может быть, тебе уже не так сильно захочется предать меня в руки закона, когда ты узнаешь парочку вещей о Джанин. Сейчас они тебе неизвестны.

— О Джанин! — резко повторил Питер. — Что ты имеешь в виду?

Никко облизал пересохшие губы:

— А вот что. Если ты и дальше станешь преследовать меня… добиваться моего ареста…

я

расскажу всему миру то, что неизвестно

тебе.

Что Джанин — двоемужница.

Питер моргнул.

— Двоемужница? — медленно повторил он. — О

чем

ты говоришь?

— То, что ты слышал. Джан не имела права выходить за тебя. Она уже была замужем… за мной.

Если бы Никко бросил гранату к ногам Питера Уиллингтона и она немедленно взорвалась, на Питера это подействовало бы не больше, чем то, что он услышал. Он оцепенело смотрел с высоты своего огромного роста в темные сверкающие глаза танцовщика. Его мозг, казалось, превратился в вату… он больше не мог ясно мыслить. Но постепенно до него доходил смысл этих слов… «Джан уже была замужем… за мной!» Уже замужем… за Никко.

Питер яростно закричал:

— Это ложь, черт возьми!

— Это правда. Она обвенчалась со мной в часовне Святой Терезы, в горах за Монте… а вот свидетельство о браке, которое я для нее сохранил… с нашими именами… датой… подписями наших свидетелей…

Дрожащими пальцами Никко открыл сумку, вынул документ и протянул его Питеру, который, все еще в оцепенении, посмотрел на него… прочитал от начала до конца. Да, кажется, все правильно. Настоящее свидетельство о браке… подписанное священником, свидетелями и, наконец, невестой и женихом. Там стояло имя Джан. Джанин О'Мара… девичья фамилия, которой она подписалась, когда выходила замуж за него, Питера.

Это потрясло Питера до глубины души… Он шагнул к одному из стульев, тяжело плюхнулся на него и обхватил голову руками.

— О боже мой! — только и смог сказать он.

Никко смотрел на соперника без жалости. Ему не было дела до этого молодого человека с высокими принципами, и он не чувствовал сострадания к его бедам. Никко хотелось только спасти свою шкуру.

— Видишь ли, Уиллингтон, — решил он поднажать, — если ты настаиваешь на том, чтобы правда о смерти твоего брата всплыла наружу, то эти грязные подробности тоже всплывут. В суде выяснится, что Джанин — двоемужница и соучастница преступления. Да, ты отправишь меня на виселицу… но и ее — в тюрьму. Хочешь, чтобы она отбывала срок в Холлоуэе?

Питер поднял на собеседника налитые кровью глаза.

— Одному Богу известно, что я теперь должен делать, — пробормотал он.

Никко подошел к нему поближе… коснулся его руки.

— Уиллингтон… оставь в покое нас обоих. Тебе от этого лучше не станет.

— Нет… только правда восстановит доброе имя брата.

— Слушай, оставь нас в покое. Забудь о том, что произошло.

У Питера вырвался горький смешок.

— Забыть! Это невозможно! — Невеселые мысли одна за другой проносились в его голове. Разве он когда-нибудь перестанет вспоминать о том, что считал Джанин своей женой, нежно обнимал ее, обожал и верил, что она его любит?

Питер обдумывал ситуацию. Себя он винил не меньше, чем Джанин. Ему никогда не следовало на ней жениться и позволить так себя одурачить. Она согрешила, но и он повел себя глупо. Она явно была слабой, глупой девушкой… еще ребенком… увлеклась этим Никко, и он погубил ее.

Питера охватила жажда мести к этим двоим, поломавшим его жизнь и причастным к смерти Деррика.

— Я оставлю вас в покое, — сказал он сквозь зубы. — Можете убираться… оба. Ради девушки ты легко отделаешься. Но прежде всего, грязный пес, получай… пока я не ушел.

Он прыгнул и ударил танцовщика кулаком между глаз. Никко потерял сознание. Он упал, как кегля, и скорчился

на

полу, Питер Уиллингтон, шатаясь как пьяный,

вышел

из комнаты. Никко остался лежать

на

полу.

Когда Никко пришел в себя после яростной оплеухи Питера, он представлял собой печальное зрелище. Его совершенное, изящное лицо теперь распухло и было сплошным синяком. Между глаз, там, где кожа была сорвана костяшками пальцев Питера, красовалась изрядная ссадина. От этого выражение лица Никко стало безобразным и угрожающим. Ко всем его бедам еще и голова раскалывалась от боли.

Но он знал, что должен собраться с силами. Его загнали в угол. Уиллингтон больше не собирался потакать ему. Оставалась Клэр. Он должен с ней встретиться… снова привлечь на свою сторону и таким образом добиться собственной безопасности.

Никко умыл разбитое лицо, заклеил пластырем ссадину между глаз и выпил крепкого бренди с содовой. Он обругал Питера Уиллингтона. Обругал Джанин. Обругал Клэр. Но хитрец не собирался мириться с безнадежностью и позволять этим людям торжествовать над ним.

Во-первых, он должен найти Клэр. Никко понятия не имел, где она сейчас, но выяснил это благодаря природной хитрости. Он зашел в телефонную будку и позвонил в отель «Карт-мен». Может быть, Клэр остановилась там. Оказалось, нет. Он повесил трубку с мрачным видом. Куда же она уехала? Минуту напряженно размышлял. Вспомнил, что, когда он был близок с Клэр, она говорила ему, что в Лондоне у нее есть подруга… закадычная подруга, с которой Клэр никогда не теряла связи. Так как же ее зовут? Она довольно известная светская дама.