— Белые?

— Они приходили, когда я был совсем маленьким. Странный народ. Сразу нападают, как будто их жизнь зависит от нашей смерти. Мы не смогли даже вступить с ними в переговоры, чтобы установить границы пастбищной земли, как с другими Кочевьями. Нет, они просто всех убивали: детей, женщин, мужчин, даже койотов. Койотов они очень боялись. Приехали они в своих повозках с севера. И повозки тащили не койоты, а странные животные, похожие на оленей, но очень большие, с огромными разветвлёнными рогами. Они действовали так, будто хотели захватить весь мир, уничтожить все остальные Кочевья. Когда наши люди узнали их кровожадное безумие, Кочевья объединились, и все вместе мы встретились с ними на поле, и там умерли они и их животные. Когда они увидели, что мы побеждаем, их женщины перерезали своих детей и потом убили себя. И своих животных тоже прирезали. Ни одно Кочевье не забудет эту бойню.

В их повозках мы находили странные вещи. Но было решено, что всё, что они привезли с собой, проклято, потому что они вели себя как безумные. Поэтому их имущество было свалено большими кучами. На них мы положили их тела и тела их животных. Затем всё это подожгли, и от них остался только пепел. А потом все Кочевья, которые собрались, чтобы защитить свои земли, решили на совете, что на этой земле теперь лежит проклятие и все Помнящие должны знать это. И с тех пор ни одно Кочевье там не кочевало.

Своих мёртвых мы похоронили в могилах на краю этого поля крови, чтобы их дух мог уберечь нас. Но некоторые верят, — добавил он, — что никакой души у человека нет, что когда он перестаёт дышать, остаётся только тело, как изношенная одежда. Однако многие думают по-другому. Теперь, когда какое-нибудь Кочевье кочует по северу, все молодые воины, все девушки, готовые выбрать спутника по шатру, вместе с Помнящими все едут к этим могилам. И здесь звучат рассказы о Белых и их безумии.

— А почему они называются Белыми?

— Волосы у них, даже у молодых, были светлые, и кожа, хоть они и ходили под солнцем, очень белая. Но самое странное — их глаза, они у всех одного цвета, без зрачков, как шары из полированного серебра. Внешне они выглядели как люди, не то, что эти лесные создания или чудовище, которое напало на нас в доме, так что в этом смысле их можно считать нашими родственниками. Но в остальном — нет, они нам не родня.

— И Морские Акулы тоже, — твёрдо сказала Фейни. — Внешне они люди, как мы, но в них дух дьяволов тьмы.

Они держали прутья, на которых над костром жарилось мясо. Уже стемнело. Рин исчез. Но Сандер понимал, что койоту тоже нужно наполнить желудок, даже если в темноте таится множество опасностей. Кузнец вздрогнул, рука его легла на самострел: в тени развалин что-то шевельнулось. Фейни взяла его за руку.

— Это Кай и Кайя, — сказала она. — Хоть ты и не доверяешь теням, в них могут скрываться и друзья. — И она негромко позвала своих спутников.

Глава 10

Фейни положила руку на голову сначала Кая, потом Кайи и по очереди посмотрела в глаза пеканов. Потом заговорила:

— Они никого не нашли. Пока судьба нам благоприятствует.

Может и так, мрачно подумал Сандер, но всё же ему было тревожно среди этих нагромождений обломков, где легко могло спрятаться целое Кочевье. Расслабляться было нельзя.

Ночью они снова дежурили по очереди. На рассвете, подбрасывая время от времени в костёр дрова, Сандер сидел и смотрел на Рина, спокойно прислушиваясь к журчанию реки внизу, к звукам ночи.

Нападение началось внезапно — только что ничего не было, а в следующее мгновение оно началось, — и пришло не из окружающей тьмы, а прямо из его мозга. Сандер не мог даже вскрикнуть, ему нечем было защититься. Он почувствовал, что находится в другом месте, очертания которого расплывались, постоянно изменяясь, и он никого не видел — не видел того, кто его призвал, преодолев его сопротивление с такой же лёгкостью, с какой взрослый мужчина преодолевает сопротивление ребёнка.

Он не смог бы найти слов, чтобы описать это ощущение. Сами его мысли были безжалостно отняты у него, они просеивались, просматривались, отдавали всё, что нужно было знать напавшему. Сандер видел смутные картины: разрушенные здания, какое-то движение среди них. Но когда он пытался рассмотреть подробности, всё ускользало, расплывалось, изменялось.

Но вот опять только костёр и ночь вокруг. Рин поднял голову, в глазах койота отражался огонь. Рядом поднялись пеканы, они оба повернулись к Сандеру. И лишь девушка продолжала спокойно спать.

Сандер услышал негромкое, глубокое рычание Рина, свист пеканов. Кузнец поднял руки, потёр лоб, он чувствовал себя слабым и испуганным. Ни один Помнящий даже не намекал, что такое может случиться с человеком. Сандер сомневался в утверждениях Фейни об «ищущей мысли» — может, именно это она имела в виду, эту невидимую, непреклонную волю? Кто «искал» его и с какой целью? Сандер чувствовал, что подвергся насилию. Кто-то бесцеремонно вторгся в его мозг.

Кай засвистел, обнажив зубы. Кузнец вздрогнул от такой открытой враждебности. Рин — Сандер быстро взглянул на койота. Животное продолжало негромко рычать. Но когда Сандер пристально взглянул в глаза Рину, рычание смолкло. Кузнец, который никогда не пытался общаться с койотом так, как Фейни со своими пеканами, понял, что Рин тоже ощутил это чуждое вторжение в его мозг, но теперь понял, что Сандер снова стал самим собой.

Кузнец хотел разбудить Фейни, расспросить её, что могло вызвать это нападение. Ведь это было явно действие какого-то шамана, а не обычного человека. Но когда улеглись страх и первое отчаяние, он почувствовал растущий гнев. Никто не должен знать, как им воспользовались. Он почувствовал какое-то презрение при этом исследовании его мыслей, как будто он совсем мало что значил для того, кто на мгновение захватил над ним умственный контроль. Нет, он не будет её спрашивать.

Вместо этого Сандер начал рыться в своём мешке. При этом он про себя повторял тайные рабочие слова. Смутно он припоминал, что говорил как-то отец. Есть такие места, сохранившиеся от времён Предков, где чуждые влияния могут подчинить себе человека, заставить выполнять неведомую службу. Защитой может послужить одна из тайн кузнецов.

Сандер нащупал куски проволоки, найденной на корабле. Предварительно измерив, он начал сплетать их, сгибая как мог сильно. Потом приспособил сплетённую ленту, окружив ею голову, так что часть её лежала прямо на лбу над глазами. Примерив, он снял кольцо и стал закреплять концы.

Железо — холодное железо — у него есть значение, восходящее к временам Предков. Если его обработать определённым образом, оно может защитить. У него никогда не было причин проверять эту легенду (впрочем, в Кочевье многие носили амулеты из холодного железа; он сам изготовил немало таких амулетов по заказам). Но в глубине души он считал её суеверием, не имеющим под собой оснований; просто людям нравятся такие игрушки, они дают им ощущение безопасности.

Теперь же… теперь он понял, что существуют враги… или враг, которого нужно опасаться больше, чем чудовища, Белых или ревнивых Торговцев.

Закончив грубую диадему из ржавого металла, он начал плести новую из мелких кусков, связывая их прочной верёвкой. Это для Рина. Он не знал, подвержен ли койот таким нападениям, какое испытал он сам, но лучше принять все предосторожности.

Оставались Фейни и пеканы. Сандер решил, что животные его к себе не подпустят. Они выносят его и койота только потому, что их приняла Фейни. А девушка — она казалась возбуждённой, даже довольной, когда уловила «ищущую мысль». Ясно, что она приветствовала этот контакт. Вероятно, это результат её подготовки как шамана. Но если шаманы принимают такие контакты как нормальные и правильные!.. В этот момент он готов был оставить девушку и убежать во тьму.

Гнев и страх охватили его. Но он не поддастся этим чувствам. Они продолжат путь вместе — если только Фейни не даст ему оснований поверить, что она более близка к этим… к этому… ищущему, чем к Сандеру и другим людям.