Светлана заинтересованно смотрит мне в глаза. Я опускаю руку в пузырящуюся воду.

   - Стекляшка как относится к такому пользованию его "телом"? - спрашиваю я.

   - С восторгом, - отзывается Светлана. - Пока мы слиты, он разумен. Он готов всю оставшуюся жизнь быть в таком состоянии. Я его понимаю, наверное, трудно быть овощем, как говорят люди.

   - Это хорошо, - улыбаюсь я. - А как ты? Проблем у тебя с этим слиянием нет? Ты Сеткляшке вообще доверяешь?

   - Я - великолепно, - улыбка озаряет лицо Светланы, подчеркивая румянец. - Я научилась чувствовать и получила отличный инструмент для проявления новых навыков. Это все равно, что спросить слепого, как у него дела, вернув ему зрение. И это сравнение просто убого примитивно по сравнению с моей ситуацией. Ну а на счет доверия, то после всего, что я узнала о нем - как себе. Кстати, Стекляшка проникся огромным доверием, граничащим с почтением, за то, что ты одарил его именем.

   - Саныча-то не забудешь? - ехидничаю я.

   - Не в коем случае, - ухмыляется Светлана. - У нас полиандрия. Я же - МИ, ты не забыл? Моя многопоточность может объять дружбой и любовью экипаж крейсера, причем каждого могла бы любить уникальная Светлана.

   - Так что, ты и Светлана, любящая Саныча - суть разные личности? - спрашиваю я удивленно.

   - Нет, конечно, - отвечает Светлана. - Это все - я, но ты не забывай, что я - не совсем человек, если не сказать совсем точно, что совсем не человек. Вы, трое, мои первые друзья. Правда, сомневаюсь, что будут другие, я боюсь быть уничтоженной, так что вряд ли найду в себе силы открыть правду кому-то еще.

   - Санычу уже показывалась? - спрашиваю я.

   - Нет пока, - подергивает Светлана плечиком. - Хотела узнать мнение капитана, да и жутко боялась, честно сказать. Я верила, что вы ко мне относились и раньше, как к другу, но все же разница в моих состояниях стала просто разительна. Знаешь, бояться - весьма не свойственная для МИ вещь, и поэтому она пугает куда сильнее.

   - Ну, тогда иди, обрадуй Саныча, - говорю я, плеская водой на Светлану. - Только приготовься к самому страшному для девственницы. Саныч - мужик очень быстро заводящийся. Если его, конечно, не переклинит от удивления.

   - Расшевелим, - говорит Светлана с улыбкой, упираясь ножкой в мою грудь. - Поговорим о моих изменениях позднее. Время до подхода к базе еще есть. Пойду удивлять Саныча.

   *****

   Практически до самого подхода к базе мы со Светланой обсуждали ее новое состояние и нашу стратегию отношений с МИ базы "Эталон-12". Саныча мы не трогали, он был пока не нужен. Да и вообще, у него был сексуальный отпуск. По информации Светланы Саныч трудился на износ, меняя подружек в Стекляшкиной плоти. Я даже начал беспокоиться о его нравственности и состоянии психики. На это Светлана сказала, что человек вполне может напрячься после столь длительного отдыха. Похоже, ей это тоже нравилось. Мы же со Светланой решили отложить первую ночь до более подходящего момента, то, что она состоится, сомневаться не приходилось.

   Как оказалось, Светлана могла перемещаться в Стекляшкином теле в пределах "Ботаника" практически беспрепятственно. На "Ботанике" она могла свободно подпитывать Стекляшку практически во всех отсеках. Как оказалось, лучше всего подпитка осуществлялась с помощью "плазменных пилюль". Сгусток плазмы величиной с грецкий орех "выжимался" элементарным электромагнитным полем из силовой магистрали. Поле начинало распадаться через несколько секунд после отделения "пилюли" от магистрали. За это время Стекляшка должен был его поглотить, а точнее просто принять вовнутрь. Светлана делала это с грацией фотомодели, поедающей клубнику. В большинстве отсеков были достаточно сильные магистрали, способные производить такие "пилюли". Как поведет себя Стекляшка за пределами "Ботаника" было пока не исследовано, да и нужды такой на тот момент не было. Сам Стекляшка практически безвылазно сидел большей своей интеллектуальной частью в МИ "Ботаника", фактически присутствуя в жизни корабля почти повсеместно, наблюдая и анализируя работу систем, разбираясь в лавинах предоставленной Светланой общедоступной и не очень информации. Обмен, так обмен. Насколько ценный обмен произвела Светлана, сказать было трудно, все должно было показать будущее. В общих чертах, Стекляшка сделал Светлану "живее" и оптимальнее, Светлана же дала Стекляшке неограниченное время разумности и лавину новой информации.

   К вопросу о кристаллах "ушедших" Стекляшка вернулся весьма неохотно, но уступил нашему напору, видя наш сильнейший интерес. К нашему сожалению, удалось "оживить" в общей сложности чуть больше десятка записей. Все кристаллы были однотипными, как сказал Стекляшка, все они относились к стандартным носителям цивилизации каплеобразных. Ни типа записи, ни даже принадлежности остальных кристаллов Стекляшка не знал. Скорее всего, в контейнере была чья-то коллекция кристаллов "ушедших", и этот кто-то мог случайно активировать один из кристаллов, как это сделал Саныч. Вполне возможно это дало надежды на разрешение тайны как "стекляшки", скорее всего, найденного где-то вместе с кристаллами каплевидных, так и остальных кристаллов. И не исключено, что об этом узнало большее число разумных, чем необходимо, что и могло привести к печальным для владельца последствиям. Стекляшка рассказать ничего не мог в силу того, что находился в состоянии "сна", то есть отсутствия разумного симбиота.

   Все кристаллы каплеобразных показывали схожие сцены. Определенно, все сцены проходили либо в одном и том же помещении, либо в помещениях очень похожих друг на друга. Во всех сценах каплеобразные либо совершали какие-то действия с соотечественниками Стекляшки, либо совершали слияния. Иногда это были групп, а иногда все проделывал единственный каплеобразный. Как ни странно, Стекляшка наотрез отказался комментировать происходящее. Общим мнением мы пришли к выводу, что на кристаллах записаны какие-то исследования поведения или методики по особенностям слияния с представителями цивилизации, к которой относился и Стекляшка. Саныч выдвинул мысль, что это может быть "детский сад" для "стекляшек", где они обучаются и готовятся к взрослой жизни. Стекляшка по этому поводу хранил молчание. Как выяснилось позднее, когда Стекляшка стал доверять нам, на кристаллах были записаны методики и практические занятия по подавлению просыпающегося сознания "стекляшек" во время слияния их с носителем разума. В этом случае каплевидные могли с разной долей вероятности получить доступ в кладовую знаний цивилизации "стекляшек" в отсутствие разумного представителя последних. В процессе слияния можно было и полюбовно получить интересующие разумного знания, но проснувшийся разум "стекляшки" выдавал далеко не всю затребованную информацию. Кристаллы, найденные нами, скорее всего, принадлежали какой-то исследовательской группе, занимавшейся в этом направлении. Как и следовало ожидать, такое "открытие" охладило наш общий пыл в попытках "оживить" оставшиеся кристаллы "ушедших". Не исключено, что неизвестные прошлые владельцы коллекции и Стекляшки смогли оживить только кристаллы каплевидных, которые мы уже смогли просмотреть.

   Наконец мы подошли к базе, сменив режим тяги на планетарные гравитационные двигатели. Поверхность планеты, где была расположена база, была пустынна и безжизненна. Унылая поверхность с многочисленными оспинами метеоритных кратеров и резко очерченных горных цепочек совершенно не радовала глаз, не было на планете богом забытой планете ни атмосферы, ни жизни. Я себе так представлял поверхность Луны, только цвет был немного другим ввиду разницы поверхностных пород. Каких-либо останков прошедших боев видно не было, все возможное сырье было собрано и утилизировано. Хоть база и находилась в режиме боевой готовности, не удалось обнаружить никаких признаков артиллерии или ракетных комплексов. Визуально планета полностью походила на обычный безжизненный шарик, каких полно во вселенной. Последний этап пути до ангара мы проделали на нулевой тяге, посадку осуществила автоматика базы с помощью гравитационной посадочно-пусковой колыбели. "Ботаник" опустили в ремонтный ангар дока, корабль прибыл с боевого вылета и нуждался в ремонте, обслуживании и снабжении. В отсутствие занятого в боевых действиях флота ремонтный док был практически в полном распоряжении нашего корабля. По уставу КСС капитан корабля должен был постоянно быть на связи с МИ своего корабля, и МИ базы всесторонне должен был этому содействовать, что нас вполне устраивало. Как ни как, мы устроили небольшой заговор в целях облегчить наши дела. Кроме основного канала связи Светлана с помощью Стекляшкиной доводки организовала нам с Санычем общий шифрованный канал связи. На фоне присутствия обычного штатного канала, он должен был остаться незамеченным. Встречать нас делегация не прибыла, Светлане были скинуты со стороны МИ базы планы базы с доступными к посещению зонами, учитывающие последствия боевых действий и устранения этих последствий. Более детальные планы должны были быть переданы нам после подтверждения статуса. Подтверждение наших статусов должно было произойти в ближайшем медицинском блоке, который находился в жилой зоне ремонтной верфи базы. В силу отстутствия экипажа, МИ разгерметизировал помещения базы, не нуждающиеся в поддержании опредленной температуры. Так что прибыли мы в нужный медотсек пешком в скафандрах. В самом же медицинском блоке были восстановлены привычные для Земли условия.