После короткого обсуждения этого варианта был сделан запрос ученому персоналу корабля. Вскоре все смогли вздохнуть с облегчением: необходимый элемент, - в поддающейся выделению форме, - содержался в морской ноле планеты. Нужно было только немного усовершенствовать маскировочное устройство, которое обшивало челнок известняком, для того, чтобы оно стало производить чистое золото.

"Когда-нибудь я сочиню обо всем этом симфоническую поэму, - мечтал про себя Уилл Дьюлак. - Я назову ее "Контакт". Если бы они продолжали снабжать его произведениями своей музыки..."

Он был очень удивлен и даже разочарован, когда обнаружил, что мелодии массудов слишком прямолинейны и просты. В отличие от них музыка гивистамов и особенно с’ванов выделялась своей утонченностью, использованием поистине замечательных музыкальных средств, и Уилл был бы рад, если бы ему оставили на память пару-тройку кассет с записями этих произведений. Челнок отделился от туши экспедиционного корабля и стал стремительно падать на голубую планету сквозь безвоздушное пространство. Уилл сидел в кают-компании, держал на коленях неземное устройство, наподобие магнитолы, и слушал контрапунктный песенный цикл с’ванов. Эта музыка помогала ему забыть обо всем происходящем. Она успокаивала, расслабляла, ласкала... Ему казалось, что он прислушивается к отдаленному шуму водопада, который временами заглушается незнакомым лопотанием... Теперь-то ему стало ясно, почему его собственная музыка так шокировала пришельцев. Нет, дело не в диссонансе. Наоборот, в некоторых местах именно музыка пришельцев резала композитору слух. Их неприятно поразила его ритмичная прогрессия. Она показалась им примитивным средством музыкального самовыражения. Черт с ними! Уилл гордился своим изобретением. "Что я здесь делаю?!" - подумалось ему вдруг. Он окончательно очнулся. Челнок вошел в плотные слои атмосферы и стал весь мелко-мелко содрогаться. Он держал курс на поблескивавшие воды Карибского моря.

Уиллу подумалось о том, что он должен был сейчас сидеть в салоне своего катамарана и разжевывать оркестровку, а не мотаться по лабораториям пришельцев с орбиты на Землю и наоборот.

С другой стороны, он отлично знал, что если не он, так они найдут кого-нибудь другого. Где гарантия, что этот "другой" не нагородит им черт знает какой чепухи о землянах? Где гарантия, что это будет не военный, к тому же дурачина? Своими идиотскими рассказами он может создать ложное представление о человечестве. Нет, этого Уилл не допустит! Он должен быть посредником между людьми и пришельцами. В этом состоял его священный долг. Если все сделать правильно и без лишней суеты, то Кальдак и его друзья довольно быстро убедятся в том, что они только теряют время в этой звездной системе. Уиллу просто нужно будет обходить десятой дорогой каждого верзилу в военном кителе и вообще всякого, кто произвел бы у них своим внешним видом впечатление воинственного существа. Все внимание Уилла должно быть обращено на самых обычных людей. Людишек. В Белизе это не так уж трудно.

Ему не будут верить. Возможно, даже станут смеяться. Каждый второй будет оборачиваться, смотреть Уиллу в спину и думать, что это - контрабандист. Но у композитора будет достаточно золота, чтобы увлечь за собой нескольких людей. Они пойдут за ним, если и не из любопытства, то из жадности. Если они разбегутся все при одном только виде пришельцев, тем лучше. Это только еще раз подтвердит его тезис о том, что человечество, состоящее, главным образом, из обывателей, будет бесполезно Узору в качестве союзника в межпланетном конфликте.

Тогда представители Узора наконец улетят из Солнечной системы, он снова сможет вернуться к своей музыке, а человечество, ни о чем не подозревая, будет продолжать нарабатывать опыт мирной жизни. Что же касается одержимых амплитуров и их непостижимого Назначения, то Уилл очень надеялся на то, что народы Узора со всеми своими настоящими союзниками разобьют эту банду гораздо раньше, чем она дотянется своими лапами до Земли. Ведь Кальдак проговорился как-то, что Солнечная система находится далеко в стороне от проторенных трасс Галактики. Нет! Раз они не верят Уиллу на слово, он покажет им все наглядно. И тогда они оставят человечество в покое, подарив композитору в благодарность за сотрудничество немного золота и пару-тройку кассет с записью своих мелодий. Эта чужая музыка будет обеспечивать Уилла вдохновением и материалом до конца жизни.

Он думал обо всех этих предполагаемых благах без всяких угрызений совести. За преподавательскую работу в университете много не получишь никогда, как ни тужься, зато история музыкального меценатства весьма уважаема и длинна. У Вагнера был свой Людвиг из Баварии, у Уилла Дьюлака будет свой массуд Кальдак.

Глава 12

Две недели понадобилось группе контакта, частично изменившей свой состав, чтобы восстановить скрытность своей базы в лагуне и извлечь из ее теплых вод полный мешок желтого металла, который обещал стать более убедительным аргументом для землян, чем все старания Уилла-посредника. Золото имело форму полых толстостенных трубок. Уилл предположил, что его получали путем конденсации вокруг какого-то магического стержня. Мешок оказался достаточно вместительным, чтобы упаковать туда все богатство. Правда, Уилл опасался за то, что может не выдержать лямка. Ноша была настолько тяжела, что землянину приходилось перекладывать ее из руки в руку через каждые двадцать-тридцать шагов.

- И вы доверяете мне все это? - усмехнувшись, спросил он у Т’вара. - Ведь в мешочке целое состояние. Что, если бы я решил выйти на берег и исчезнуть с золотишком навсегда? И вам тогда пришлось бы начинать все сначала.

- Зачем вам это делать? - удивился коротенький заместитель командира экспедиции.

- Вы правы: я так не поступлю. У вас своя цель, а у меня своя. С помощью этого мешка я постараюсь добыть для вас доказательства того, что вы зря здесь теряете время.

С’ван внимательным взглядом изучал землянина. Что-то он уж слишком уверенно раздает свои заявления. Заявления, которые противоречат всему, что установили ксенопсихологи корабля. Впрочем, и со стороны землянина и со стороны ксенопсихологов пока исходят одни только слова. Все прояснится лишь в процессе дополнительного и более глубокого изучения землян. С’вану этот мир чем-то напоминал азартную игру. Слишком увлекательную, чтобы отказаться от нее на основании рекомендаций одной-единственной пострадавшей коллеги. И хотя у помощника руководителя по медицине были схожие взгляды на проблему, голоса этих двух гивистамов не смогли перевесить общую чашу весов. Т’вар же был согласен с большинством. Этот мир запутан, но он не таит в себе, по крайней мере, опасности для экспедиции. Необходимо разгадать его тайны, и тогда много интересного откроется исследователям.

На борту челнока находилось небольшое посыльное судно, летавшее на реактивной энергии и предназначенное для спокойного перемещения исследовательских партий по поверхности открытых планет. На нем и было решено доставить Уилла в страну Белиз под покровом ночи.

Композитору прежде никогда не доводилось бывать дальше от побережья, чем Белиз-сити, но он знал, что эта страна совершенно неосвоена промышленностью, представляет собой по большей части сплошные массивы влажных лесов и болот. Обстановка чрезвычайно напоминала то, что описывалось в романах Сомерсета Моэма. Создавалось впечатление, что это кусочек далеких двадцатых годов чудесным образом перенесся в современность. Воздушное сообщение было неразвитым, впрочем, так же как и дороги, по которым редко кто ездил. Таким образом можно было спокойно приземляться сюда хоть на экспедиционном корабле. Никто бы не заметил. Его высадили неподалеку от главного шоссе и обещали встретить на этом же месте ровно через неделю.

Уилл не сгорал от оптимизма, думая о предстоящей миссии.

- Возможно, через неделю вы увидите здесь меня одного, - сказал он Т’вару. - Как сейчас. Золото ценится высоко, но оно не всесильно. Хотя я повторяю, что сделаю все от меня зависящее.