Драгуны понимали, что спастись шансов нет. Единственное, что оставалось — продать свою жизнь подороже. Но французов такое положение дел не очень устраивало. Забрать жизни драгун они были готовы, но платить за это своими не собирались.

— Андрей! — Данилов подъехал к майору. — До тракта чуть-чуть. Они сейчас начнут нас выдавливать на дорогу. Там непрерывно идут французы.

— Что прикажешь делать?

— Спешиться и остаться здесь. Спрятаться за деревьями. Ждать, пока лазутчики вплотную подойдут.

— Немного у нас шансов.

— Совсем мало. Тут важно, чтобы не заметили как можно дольше. Если подпустим шагов на пятнадцать-двадцать, наши пистолеты тоже оружие.

— А потом что?

— А потом все, Андрей. Фехтовать с ними бесполезно. Выстрелили — и разбегаться, кто куда. Может, кому повезет — живой останется.

Грохнул выстрел. Кивер, который висел на елочке, изображая спрятавшегося за ней драгуна, слетел на траву.

— Началось! Хорошо, сейчас отправлю уводить лошадей. Скажу, чтобы, как только отойдут, пусть сделают так, чтобы кони заржали.

— Подожди-ка…

Данилов прислушивался к чему-то, словно позабыл об Азарове.

— Отставить! — князь преобразился. — Все за мной! Только тихо. Быстро! Быстро!

Теперь и Азаров сообразил, что с тракта доносятся звуки перестрелки.

Князь больше всего боялся не успеть. А вдруг атака лазутчиков начнется раньше, чем драгуны достигнут границы леса?

Николай даже не выставил дозор сзади. Что бы поменялось, если удалось бы заметить настигающих лазутчиков? Спасение могло быть лишь там, впереди. Не сами же с собой схватились французы?

На границе леса драгунам открылась удивительная картина, которую смело можно было отнести в разряд чудес. По полотну тракта, разгоняясь навстречу друг другу, неслись французские гусары и русские драгуны.

— В ата… — застуженный голос Николая сорвался, но Азаров, мгновенно понявший замысел Данилова, зычным голосом подал команду:

— Взво-о-од! В атаку!

Вылетевшая из леса, одетая в большинстве своем в крестьянские тулупы, небольшая кучка всадников напугала наполеоновских гусар больше, чем драгуны на дороге. Решив, что они угодили в западню, французы смешались и бросились наутек. Драгуны вознамерились их преследовать. Но здесь до Данилова дошло, какой смертельной опасности подвергаются русские кавалеристы. С минуты на минуту к кромке леса выйдут в полном вооружении французские лазутчики. Тогда счет пойдет на сотни убитых.

Вылетев на дорогу, князь вскинул палаш и попытался крикнуть. Голос опять отказал.

— Данилов?!

Удивленными глазами на Николая смотрел майор Васильев, старый приятель, с которым еще под Фридландом командовали ротами в эскадроне Тимохина. Черт побери! Что же это, если не чудо? Родной полк пришел на помощь попавшим в беду товарищам!

— Да! Где командир? — просипел князь.

Майор среагировал мгновенно.

— Да вот же он! — Васильев показал на Залесского, стоящего на дороге.

Подлетая к командиру, Данилов сообразил, что тот может и не узнать его сразу.

— Подполковник Данилов! — представился он. И сразу, будто видел последний раз Залесского перед атакой, а не месяц назад, продолжил: — Ваше высокоблагородие, срочно остановите полк!

Залесский смотрел на обветренное лицо князя, растрескавшиеся губы, драный тулуп, накинутый поверх мундира.

— Уверены, Николай Тимофеевич?

— Да! Но самое главное — прошу вас срочно спешиться!

Залесский спорить не стал. Несколько секунд спустя штаб-трубач заиграл «отбой»!

Подъехавший Андрей, повинуясь жесту Данилова, тоже спрыгнул с лошади, представился командиру полка.

— Лейб-гвардии майор Азаров! Надо открыть огонь, а то будет поздно, — то ли князю, то ли Залесскому сказал майор.

— Да, это так, — справившись наконец с голосом проговорил Николай. — Нужно всем, кто готов, начать стрелять в лес. Полк должен дать три-четыре залпа.

«Теперь не только Данилова, но меня будут считать повредившим голову», — отдавая команду, подумал Залесский.

— Кстати, подполковник, Кутузов еще две недели назад приказал, — если объявитесь, то немедленно к нему в штаб!

— Слушаюсь, ваше высокоблагородие! Только нужно убедиться, что полк вне опасности.

Странную команду на расстрел сосен и берез полк выполнял недостаточно быстро. Недоумение — плохой помощник для выполнения приказов. И почти физически Данилов ощущал, что потерянные секунды обернутся бедой. Так и случилось.

Оставляя чуть заметный дымный след, из леса вылетели гранаты. Взрывы ударили в десятке саженей от обочины. Несколько осколков нашли драгун. Могло быть хуже. Гранаты не долетели — дистанция оказалась немного великовата.

— Да стреляйте же! — закричал обычно спокойный командир полка. Нестройные выстрелы наконец ударили по лесу. В ответ полетела еще одна порция гранат. Линия разрывов опять не достигла полотна дороги. Теперь уже весь полк сотнями пуль осыпал лес.

«Нет, пожалуй, безумцем считать не будут! Благодаря Данилову, немного успели подготовиться. Убитых и раненых будет намного меньше», — мелькнуло в голове Залесского.

Досада Каранелли была настолько велика, что командир французских лазутчиков переступил грань разумного риска. Шанс потерять еще кого-либо из своих офицеров был огромен, но еще больше давила обида. Почему с Даниловым так беспардонно заигрывает удача?

Луи не мог найти среди мелькающих на дороге мундиров князя. Потому начал обстрел русского полка, надеясь на шальной осколок.

Но даже находясь в состоянии обиды на судьбу, когда законная долгожданная добыча выскользнула в последний момент, Каранелли отдавал себе отчет, что перед ним полк. Он собирался дать только три, в крайнем случае, четыре залпа и исчезнуть. Но драгуны почти сразу огрызнулись сотнями пуль, и это удивительно, но все остались невредимы, кроме одного егеря, получившего порцию свинца в бедро и свалившегося с лошади.

— Уходим! Быстро! Раненого не оставлять! — закричал Луи.

Фико свесился с коня, рука ухватила за пояс орущего егеря. Ташка с патронами зацепилась за ветку, но Анри не заметил этого. Треск разрывающегося ремня остановил его, но поднять ташку он не мог — руки заняты.

— Не отставай, Анри! — услышал он крик командира и, положив раненого перед собой, помчался следом за уходящим отрядом.

Маневрируя между соснами под свист пуль, Луи думал: «А ведь это Данилов успел предупредить русских о нашем нападении! Иначе они никогда бы не смогли ответить так быстро! Прав Доминик, или мы убьем этого князя, или он нас».

III

— Значит, отпустил адъютанта наполеоновского? — выслушав доклад, сказал Кутузов. — Ох, и хитер же ты, князь! «Лягушка по-французски», говоришь!

Главнокомандующему понравился доклад Данилова. Николай рассказывал все подробно. Не забыл объяснить и последний случай, когда увел полк в лес искать лазутчиков. А то слухи по штабу поползли, что Московский драгунский, вместо того, чтобы преследовать арьергард французов, три часа «грибы» собирал.

Урожай, кстати, оказался отменным. Для тех, кто понимает. В найденной ташке обнаружилось около сотни зарядов. Три дюжины маленьких к пистолету, что у Кутузова хранился. Остальные большие. Те, что без пули, Данилов тоже видел, даже сам в ящик со свинцом и порохом устанавливал под Филино, когда и взорвались на нем французские кирасиры. А вот точно такие же, но с пулей, видел впервые.

— Думаю, ваша светлость, они этим из штуцеров стреляют.

— На версту?

— Никак не меньше, там же нитропорох.

— Тогда понятно, как они Шмита убили.

— И порученцев на Аустерлицком поле, — добавил Данилов.

— Да, — вздохнул Кутузов, — хорошо стреляют. И дерутся тоже. Тот, что на хуторе, твоих голыми руками положил?

— Не совсем. Азарова — того голыми свалил. А потом драгуна с лошади сдернул и его же палашом… Трое, что во дворе были, на него бросились, да мало троих на таких фехтовальщиков, по себе знаю. Они смогли его только от лошади оттеснить. Он их уложил, через забор прыгнул, да бежать по полю. Дозорный, что за Азаровым ходил, на коня запрыгнул, и за ним. Его из леса и подстрелили.