Но основная масса либеральная интеллигенции уже во второй половине XIX века пыталась превратить русских в рабов «всечеловеческой» идеи, в народ-мессию, которому надо снести все гнусности иных цивилизаций, отказываясь от своей, и в этом полагая свою особость. В ХХ веке социалистическая идея, «левая» интеллигенция повесили на шею русскому человеку ярмо интернационализма. В начале ХХI века явно выделилась новая смесительная идея, возводящая на пьедестал космополитическую персону, ставящую другим в пример отречение от собственного рода, расы, истории, культуры. Идея расового безразличия за полтораста лет переросла в идеологию русской жертвы ради достижения этой безразличности и, наконец, в постсоветской интеллигенции воплотилась в химеру антиэлитного отбора, создающего космополитические «верхи» – антипод расовой аристократии.
Лжеаристократия имеет свое расовое лицо. Это не просто сборище жуликов, не пойми как собранное из этнографических отбросов. Хотя поначалу это именно отбросы – судя по анкетным данным активистов большевистского режима – формировали «верхи» коммунистического режима. Стесняясь своей неполноценности, они стремились к интернационализму, к утверждению безразличия в расовом вопросе. На этой базе впоследствии происходит формирование своего рода расового принципа. Преимущества в иерархии, отбросившей природную иерархию, получают люди предельно оторванные от природы национального организма, предельно денационализированные, а значит – люди с предельно перемешанной кровью и воспитанные в ненависти к национальному телу и национальному духу.
Русским националистам все время ставят в вину, что они пытаются отделить в России русских от нерусских. «Вы что, черепа будете мерить?», – с гневом вопрошают поборники разнообразных прав и свобод. Между тем, именно эти вопрошатели именно и занимаются поисками нерусских корней и отделяют одних граждан России от других по чисто биологическим качествам. Когда мы говорим о русскости в политическом смысле, они опираются исключительно на расовые различия, передаваемые не в семейных традициях, а в сплетнях и анекдотах.
Именно такова книга некоего Юрия Безелянского «5-й пункт, или Коктейль «Россия»» [25]. Характерна приписочка автора к названию: «Антисемитам эта книга вряд ли понравится».
Дело конечно же не в антисемитах. Автор их опасается, но дразнить намерен не их, а людей, считающих себя русскими и не отделяющих от русской культуры не только Пушкина и Даля, Багратиона и Суворова, но и всех, кто просто считает себя русским и любит Россию. Именно для них автор раскапывает груды чужого грязного белья, чтобы доказать, что все мало-мальски известные в нашей стране люди – вовсе не русские. Будь у какого-нибудь артиста или писателя хоть малая толика иных кровей, Безелянский уже требует признать его «коктейлем». Вся Россия у него представляется именно «коктейлем», от которого у всего мира должна болеть голова.
Безелянский бесстыден до полного неприличия. Он готов выворотить на мостовую бабушкин комод, лишь бы похвастаться своей нерусскостью: я тоже не из «чистых», во мне смешано пять кровей! Причем бесстыдство это опирается на поветрие в «творческой интеллигенции», имя которой «легион». Вот и Безелянский чувствует за своей спиной миллионы «полукровок и четвертькровок», для которых он прямо-таки требует высчитывать процент «русскости». При этом борзописец уверен, что таких людей-коктейлей в России если не большинство, то активное и многочисленное меньшинство, которое всем остальным утрет нос. Чтоб не кричали, что «Россия для русских».
Но, господа, русские, говоря, что Россия – страна для них, вовсе не имеют в виду, что доказательство чьей-то «полукровности» или «четвертькровности» автоматически выводит человека из русской общности. Хотя вычисление своего «коктейля» очень часто (а то и повсеместно), действительно, лишает иного вполне благополучного человека их русской общности. Потому что такое вычисление уже само по себе означает сомнение в своем праве наследовать русскую землю от своих русских предков. Вместо этого естественного наследования, вместо ответственной бережливости к Русской Земле, возникает глумливая борьба за свои права, за какую-нибудь половинку или четвертушку своего инородчества, которая дает основания вступать в некий явный или виртуальный интернационал, доказывающий русским, что Россия – не их земля, а всего лишь вместилище человеческого «коктейля».
Чем помечает русский театр писатель Безелянский? Нет, не его славной историей, а мифом о нерусском начале, якобы состоявшемся усилиями некоего иноземного магистра, исполнявшего волю царя Алексея Михайловича. И Большой Театр – не русское достояние, коль его основал англичанин, действовавший по указу Екатерины Великой. Все-то, мол, русские замалчивают свои нерусские корни. А мы, вот, «коктейли» не боимся смотреть правде в глаза – нет в России ничего истинно русского, беспримесного, чистого. У русских и великие театральные деятели «иного замеса», никак не стопроцентно русские – не только Мейерхольд, но и Симонов, Товстоногов, Эфрос и другие.
Расправившись с режиссерами, борзописец идет к актерам, где и вовсе трудно ему сыскать «чистого» русского человека. Полукровки и прочие «замесы» просто кишмя кишат. Извольте – на киноэкране в качестве кумиров лицедействуют сплошные Шверубовичи и Вольфзоны, которых, разумеется, (как считает Безелянский) нельзя причислить к русским. Это если фамилия, выпирает из-под русского псевдонима. Если же собственная фамилия актера звучит не так одиозно, наши деморасисты принимаются искать ее корни в каких-нибудь неславянских языках. По созвучиям они без труда доказывают, что и здесь толпятся сплошь нерусские люди. Если вам за 60, и вы любите бесподобного Прудкина, знайте, что это был не русский актер, а еврей. Если вы без ума от экранизированных «Маленьких трагедий», то знайте, что Юрский – не русский актер, а еврей. Если вам по душе Раневская или Быстрицкая, то знайте, что обе – еврейки. Именно так их рекомендует нам расист Безелянский.
Русского театра просто не существует, в нем – сплошные дети Сиона, как нам демонстрирует Безелянский. А если они об этом говорят открыто, то их ждет судьба незабываемого Михоэлса, убитого Сталиным. Мы ничего не будем знать про Михоэлса, но об этом убийстве обязаны вспоминать с содроганием, почему-то выделяя его из чреды других убийств. Убили русского актера – пустяки, убили Михоэлса – и поток слов не прекращается десятилетиями. Даже у обожаемой до сих пор Раневской, оказывается, была несчастливая творческая судьба из-за семитского разреза глаз. Будто бы у лиц иных национальностей судьбы сплошь лучше, чем у Раневской!
Русский разрез глаз дает одно неоспоримое следствие – он никогда не становится причиной для объяснения тех или иных невзгод. Но вот разговора о тяжелой судьбе того, кто таким разрезом обладает, от расистов-демократов не дождешься. Они просто поражены любовью ко всякого рода отклонениям, превращая их в объект своего пристального внимания, требуя от других того же. А еще признания некоторой обобранности носителей этих отклонений и необходимости каких-то особых компенсаций – хотя бы пророненной над их судьбой слезы.
Ирония над своими духовными метаниями приводит к тому, что замечательный актер Михаил Козаков называет себя «полужидком», к ощущению к «не вполне своим» в России. Козаков как бы самоунижается от сознания собственной несформированной идентичности, а Безелянский тут же толкает его в стан обиженных и оскорбленных только по причине своей «недорусскости», «полужидкости».
А вот рассуждения актера Олега Табакова, который просто демократ (без «жидкости») в пересказе борзописца просто омерзительны. Его представление о сталинских репрессиях и фашизме сводятся именно к антисеметизму. Будто не было миллионов жертв других народов, будто «русский список» короче «списка Шиндлера».
В устах Табакова мы сталкиваемся с самым чудовищным, самым наглым и беззастенчивым проявлением расизма. «Деление людей по расовым признакам – это паскудство», – заявляет артист. Вот так прямо. Не надо отличать негра от китайца, китайца от чукчи, чукчи от русского. Это утверждает Табаков, это насаждают демократы-расисты вроде Безелянского, сдабривая свои залихватские суждения любимыми темами об угнетенности евреев, о еврейских погромах, о Холокосте и прочих выдумках.