– Бог миловал, – чопорно ответил тот и ретировался в кабинет: столь откровенных разговоров у него никогда не было, даже с родителями существовала определённая дистанция, граница, через которую они и не пытались переступить.

Роза Самуиловна посмеивалась и время от времени отлучалась в свой отдел на предмет одной ей известных надобностей. Время неумолимо приближалось к корпоративу, назначенному на тридцатое декабря в конференц-зале. Специально приглашенные повара и официанты с утра готовили помещение для банкета. Директор повторял заранее подготовленную речь. Ничто, как говорится, не предвещало…

Бывшую секретаршу Алексей Юрьевич заприметил сразу. Нет, не Леночку, которая ушла вот буквально на днях, а девушку, которая была – дай Бог памяти – секретарш пять тому назад. Исключительные внешние данные, образование, полученное в Англии, знание четырех языков и потрясающая целеустремленность сделали ее сначала привлекательной партнершей для секса и даже для редких выходов в свет, но потом Элеонора начала закручивать гайки, и Алексей Юрьевич едва смог вывернуться из расставленных силков. Зачем она здесь? Глаза директора искали спутника красавицы, но рядом как назло отирались лишь сотрудники фирмы и никого, хотя бы отдалённо похожего на кавалера дамы со взыскательным вкусом. У директора возникло сильно подозрение, что этот призрак из прошлого явился по его душу. Нужно было принимать срочные меры!

Незаметно выскользнув из зала, он с удивлением обнаружил, что в его приемной все также сидит за секретарским столом Роза Самуиловна.

– А для вас распоряжение быть на корпоративе, значит, не указ?

– Да бросьте! – она на минуту оторвалась от монитора. – Это развлечение для молодых. Что мне там делать? Выпить рюмку водки и то не дадут, одно шампанское на столах. И вы, кстати, тоже пример подаете.

– У меня причины, – возразил Алексей Юрьевич, иногда разговаривать с этой женщиной было невозможно.

– Да-а? – уж столько ехидства было вложено в этот вопрос, что директор не выдержал и выложил все про Элеонору.

– Пока не решу как избавиться от прыткой дамочки, обратно не вернусь, – подвел он итог своей речи, уже жалея об откровенности.

– Элементарно, – фыркнула Роза Самуиловна, – руку дайте!

Директор с удивлением смотрел, как обручальное кольцо секретарши перекочевало на его безымянный палец.

– Зачем? – только и смог вымолвить он.

– Затем! – Роза Самуиловна объяснять ничего не собиралась, считая, что и так все предельно ясно, но потрясенный директор молча смотрел на золотой ободок и явно не мог понять, что от него хотят. – Если девица появится и станет предъявлять претензии – скажете, что женились или обручились, – растолковала секретарша.

– Если бы ее еще это остановило, – пробормотал Алексей Юрьевич и засунул руку в карман, – ладно, я пока у себя буду.

Роза Самуиловна посмотрела на закрывшуюся дверь и села на свое место: ситуация складывалась престранная, и над ней следовало подумать.

– Простите, а директор не у себя случайно? – в приемной показалась лохматая голова системного администратора. Обычно одетый в потрепанные джинсы размера на два больше нужного, сегодня он блистал в классическом костюме благородного синего цвета и даже сбрил нелепую рыжеватую бороденку, которая придавала ему сходство с дьячком.

– Случайно у себя, – ответила Роза Самуиловна, – что тебе надо-то?

– Да график дежурств на праздники забыли утвердить, – отмахнулся молодой человек, – главный лютует.

– Конечно, меня нет три дня, и вся работа отдела встала, – ехидным басом отозвалась Роза Самуиловна, – иди уже, Петровский, может быть и подпишет.

– А может, вы сходите? – сисадмин молитвенно сложил руки на груди, а был бы у него хвост - так и завилял бы от избытка подобострастия.

– Нет уж, милый друг. Давай-ка сам. Чай не отъест кусок от тебя, а мне надо здесь быть, а то там ушлая дамочка за нашим Алексеем Юрьевичем охотится.

Сисадмин потоптался немного перед дверью, понял что на выразительные взгляды никто реагировать не собирается, и, стукнув для порядка пару раз, решительно повернул ручку.

– Алексей Юрьевич у себя? – в приемную вплыла, внося с собой шлейф дорогих духов, Элеонора.

И только Роза Самуиловна собралась было сказать, что нет и не будет, как за дверью директорского кабинета раздался подозрительный шум.

Элеонора хищно улыбнулась и с грацией пантеры метнулась к двери.

– Алексей! – воскликнула она, и секундой позже уже с нотками паники в голосе добавила: – Что здесь происходит.

Со своего места Розе Самуиловне не было видно, что происходит в кабинете. Женщина торопливо подошла к распахнутой двери и заглянула внутрь. Картина была что надо! Перед ошеломленным директором стоял на одном колене Валера Петровский и держал за руку.

– И пусть это кольцо станет символом нашей великой любви! – провозгласил сисадмин с надрывом и даже всхлипнул от избытка чувств, приложившись затем губами к директорским пальцам, которые так и не выпустил из своих лап.

– Что это значит? – требовательно спросила Элеонора.

– Предложение делаю, не видно разве? – недовольно ответил Петровский. – Кольцо вот купил, решил в романтической обстановке, а вы между прочим мешаете!

– Теперь ясно, почему ты стал избегать меня, грязный извращенец! – Элеонора выскочила за дверь, отпихнув с дороги Розу Самуиловну.

– Ну я тоже пойду, пожалуй, – секретарша бочком двинулась к двери.

– Это не то, что вы подумали! – с отчаянием воскликнул директор.

– Нет, нет, я вообще ничего не думаю, не вижу и даже не слышу, – заверила женщина.

– Господи, когда я просил меня избавить от глупых и приставучих баб, то не думал, что это будет настолько радикально! – Алексей Юрьевич рухнул в заботливо подставленное кресло.

– Надо быть осторожнее в своих желаниях, – согласилась Роза Самуиловна.

– И что теперь делать? Как объяснить, что у одного неадекватного товарища такое извращенное чувство юмора? – не мог успокоиться директор. – Элеонора же обязательно сейчас всем расскажет!

– Нет, ну вы хотели избавиться от этой дамочки, я помог, – возмутился Валера, – нет, если бы ручка не упала, и я бы не полез ее поднимать, а вы мне руку не подали, чтобы помочь подняться, то ничего такого бы и не было! Все остальное чистый экспромт!

– Как я людям в глаза смотреть буду? – вскричал директор.

Роза Самуиловна ловила каждое слово и чуть заметно улыбалась. Молодые люди ссорились почти убедительно, но все равно убежденный гетеросексуал, коим всегда представлялся ей директор, не мог реагировать так спокойно. Возмущается? Да он бы уже должен размазать по стенке нахала, осмелившегося на такую выходку. Дверь закрылась за спиной женщины с глухим стуком.