Свет гаснет и через мгновение загорается снова. Директор разговаривает с Муромцевым.

Муромцев. Вы меня вызывали?

Вбегает заводское руководство.

Заводское руководство. Тут звонят с завода «Колеса».

Директор. Что им надо?

Заводское руководство. Муромцева им надо.

Директор. Для чего?

Заводское руководство. Для работы, говорят.

Муромцев. Но я не ищу работы.

Заводское руководство. Так у них ее никто не ищет. У них можно и так числиться.

Муромцев. Как – так?

Заводское руководство. Как числится их футбольная команда.

Mуромцев. Но я не умею.

Заводское руководство. С футболистами у них как раз ажур. Они оформили двух кандидатов в мастера как кандидатов наук. У них вот с модернизацией цехов слабовато. Прослышали, что ты специалист, – хотят переманить. Обеспечивают бесплатным проездом на колесном автотранспорте.

Муромцев. Поблагодарите их…

Директор. И пошлите…

Заводское руководство. Это мы можем. (Уходит.)

Вбегает цеховое начальство.

Цеховое начальство. С завода «Деталь» звонили.

Директор. А этим что надо?

Цеховое начальство. Муромцева.

Директор. Так они вроде как передовое предприятие считаются. За звание борются.

Цеховое начальство. Восьмой год.

Директор. Зачем же тогда он им нужен, раз они такие передовые?

Цеховое начальство. Известно зачем. Слабое место у них есть одно. Совсем неглавное. Главный конвейер у них стоит. Второй год стоит. Устал, наверное. Старость не радость.

Муромцев. Да нет, что вы.

Цеховое начальство. Окладом соблазняют. Должностной – по штатному расписанию, плюс по договору с клубом как баянисту, плюс через ясли как няне. Одни плюсы, говорят, никаких минусов.

Директор. Скажи им пару ласковых. Нечего чужие мозги экспортировать, надо свои иметь.

Цеховое начальство. Но они не за просто так. Они говорят: если мы им Муромцева, они нам трубы сверх фонда и еще двор заасфальтируют. А мы им за это из вашего фонда тридцать путевок со скидкой в наш санаторий за их счет.

Муромцев. Вот чудаки.

Вбегает заводское руководство.

Заводское руководство. Звонят из научно-исследовательской мастерской по заправке газовых зажигалок.

Директор. Откуда?

Цеховое начальство. Ну, из металлоремонта.

Директор. А им что?

Заводское руководство. Они хотят еще и замшевые куртки шить. Замши нет – просят Муромцева.

Директор. Передайте им всем, чтоб… Понятно?

Заводское руководство и цеховое начальство. Понятно. Это мы можем. (Уходят.)

Директор. Вызывал тебя. Попрощаться хотел. Пожелать тебе. Ну и чтоб плохого не помнил.

Муромцев. Что вы, напротив. Я многое узнал здесь, многому научился.

Директор. И многому научил.

Муромцев. Я же еще так мало знаю.

Директор. Как я убедился, не так уж и мало. И конечно, тебя жалко отпускать.

Муромцев. Но ведь я…

Директор. В этом все и дело.

Муромцев. И она уже…

Директор. Об этом-то и речь.

Муромцев. И они тоже…

Директор. Знаю.

Муромцев. Откуда?

Директор. Был сегодня в министерстве. Хотел отбить тебя. Упросили. Говорят, там нужнее.

Муромцев. Так и сказали?

Директор. Так и сказали. Так что ладно уж, езжай. К тому же дело у нас с мертвой точки сдвинулось. С твоей помощью. Глядишь, и дальше пойдет. С моей помощью. Да и последователи у тебя обнаружились – каждое утро в приемной хвост. И потом, это очень важно, чтобы везде были такие люди, как ты, чтобы таких людей становилось все больше.

Муромцев. Спасибо на добром слове. Директор. Спасибо на добром деле.

Комната Марьи. Видны следы сборов. На столе стоит тощий портфель Муромцева, в который Марья и родительница складывают кипы вещей. Родитель мешает им, делая вид, что помогает. Муромцев сидит в кресле, читая книгу.

Родительница. Почему ты ничего не делаешь?

Муромцев. Я делаю. Я читаю.

Родительница. Тоже мне дело. Нашел время и место.

Марья. А что ты читаешь?

Муромцев. Очерки по экономической географии, закудыкинского края.

Родитель. Зачем тебе это сейчас?

Муромцев. Надо знать место, куда мы едем.

Родитель. Еще узнаешь, не беспокойся.

Муромцев. Судя по всему, нам не нужно столько летних вещей.

Родительница. А в отпуск в чем ехать?

Mуромцев. До отпуска еще далеко.

Родительница. Это с твоим-то характером? Да тебе сразу же предложат.

Родитель. Ну что, сядем на дорожку?

Марья. Ну что ж, дорогие родители…

Родительница. А может, все-таки останетесь?

Марья. Ну вот, опять вы об этом. Мы же договорились.

Родитель. Ладно. Ладно. Договорились. Мы больше не будем.

Родительница. Просто жалко. Квартира такая хорошая, работа у Ванюши перспективная. И сам Ванюша…

Родитель. Перспективный.

Марья. Что-то раньше вы этой перспективности не замечали.

Родительница. Раньше он был чужой. А теперь родной.

Родитель. Как-никак – зять, ни дать ни взять!

Марья. Ну что ж, лучше поздно, чем никогда.

Родительница. Ничего не поздно.

Родитель. Еще не поздно.

Муромцев. Уже поздно. Скоро самолет.

Родительница (Муромцеву). Ванюша, ты побереги ее. Не пейте сырой воды. Немытых фруктов не ешьте.

Муромцев. Не будем. Где их взять там?

Родительница. И не выходите на остановках.

Муромцев. Но это самолет, а не поезд.

Родительница. Все равно не выходите.

Myромцев. Ладно, не будем выходить.

Родитель (Марье). Ты побереги его. Он же у нас такой – он же не о себе, он все о других.

Марья. Ну конечно же поберегу. И для себя, и для других.

Муромцев (берет портфель, подходит к Марье). Ну что – полетели.

Марья обнимает его. Родители смотрят наверх и прощально машут рукой. А Иван да Марья, невидимые им, выходят на авансцену. Занавес за ними закрывается.

Муромцев (подходит к палатке). Дядя Коль!

Дядя Коля (изнутри). Тут я.

Муромцев. Уезжаю я, счастливо оставаться.

Дядя Коля вылезает из палатки. Он в тулупе.

Дядя Коля. Далеко?

Муромцев. С женой, за кудыкину гору.

Дядя Коля. Счастливо на новом месте.

Муромцев. А вам на старом. Прощайте.

Дядя Коля. Насовсем туда?

Муромцев. Не знаю. Пока на три года.

Дядя Коля. Так чего ж – прощайте. До свидания тогда. Приедешь – крикни мне, я туточки буду. Что для нашей конторы три года? Миг один.

Муромцев. Да, чуть не забыл. Я ведь понял все-таки, что есть символ вечности. Помните спор наш? Дядя Коля. Ну-ну?

Муромцев. Дух человека, его разум. Если, конечно, он, этот разум, добр и честен.

Дядя Коля. А разве бывает злой и нечестный разум?

Муромцев. Бывает. К сожалению, бывает. И бывал. И наверное, будет встречаться. Но все дело в пропорции – какого больше на земле. Чем больше доброты и честности будет на свете, тем, значит, дальше человечество ушло от своих сумерек.

Дядя Коля. Ишь ты какой!

Муромцев. Да уж какой есть. Ну, до свидания, побежали, а то не успеем.

Дядя Коля. Ну беги, беги. Может, и вправду успеешь. (Смотрит на часы, кричит вниз.) Шабаш, ребята. Кончено на сегодня, домой пора.

1972