Впрочем, вероятней всего, на младших повлиял выбор старшего брата. Андо и сам решил поступать на медицинский, вдохновившись примером своего брата, который преподавал биологию в старших классах.

Дзюнъитиро вернулся в гостиную с картонной коробкой в руках. В коробке кроме ноутбука лежали две черные кожаные сумки, о которых он говорил Андо по телефону.

– Ну что, хотите взглянуть? – Дзюнъитиро уселся прямо на пол и подтолкнул коробку в сторону Андо.

– Да, если не возражаете, – ответил Андо и достал из коробки ноутбук. Осмотрев его со всех сторон, он записал в блокнот производителя и название модели. Ноутбук довольно сильно пострадал в аварии: верхнюю крышку наполовину заклинило, и сколько Андо ни нажимал на кнопку «power», компьютер не включался. В щели дисковода Андо разглядел синее ребро дискеты.

Он едва сдержался, чтобы не закричать от радости, и скорее нажал на язычок рядом с щелью. Машина щелкнула, и этот щелчок был самым приятным звуком, который Андо слышал за последнюю неделю. Он взял дискету и внимательно ее рассмотрел. Наклейки на ней не было, но Андо не сомневался, что это именно то, что он ищет. Ему достаточно было услышать звук, с которым дискета выскочила из дисковода, чтобы у него исчезли последние сомнения.

Андо буквально подпрыгивал от нетерпения. Протянув дискету Дзюнъитиро, он сказал:

– Давайте проверим, то ли это, что я ищу.

– Вы знаете, брат обычно пользовался старым ДОС-форматом, так что, боюсь, мы не сможем открыть файл на моем компьютере. – Дзюнъитиро с сожалением посмотрел на Андо.

– Тогда позвольте мне взять эту дискету на два-три дня.

– Берите, конечно, только вот...

– Я верну ее вам, как только скопирую файл.

– А что там такое, на этой дискете? – похоже, его немного смутил энтузиазм Андо: Дзюнъитиро вдруг посерьезнел.

– Я и сам точно не знаю. – Андо покачал головой.

– Ну хорошо, только верните мне ее как можно скорее, – судя по всему, старшему брату Асакавы теперь уже и самому захотелось прочитать отчет своего младшего братца. Видимо, он что-то почувствовал – помог инстинкт издательского работника.

С чувством морального удовлетворения Андо положил дискету в карман пиджака. Он собрался было уходить, но тут вспомнил о черных сумках. А вдруг в одной из них лежит видеокассета? Конечно, глупо было на это надеяться, но он не мог уйти, не проверив все возможности.

– Я знаю, что перехожу все допустимые границы, но... – Андо говорил медленно, тщательно подбирая слова, чтобы не показаться законченным хамом, – не могли бы вы заглянуть в эти сумки, вдруг в одной из них найдется видеокассета...

– Навряд ли, – с сомнением сказал Дзюнъитиро, но на всякий случай проверил сумки.

Надежды Андо не оправдались – в сумках лежала одежда, подгузники, одноразовые салфетки и еще куча всякой ерунды. Но того, что он искал, там не было. Значит, кассета осталась внутри видеомагнитофона, и скорее всего уже превратилась в ничто.

Ну ничего. По крайней мере, дискета с отчетом Асакавы теперь у него, что тоже можно считать большой творческой удачей. Попрощавшись с Дзюнъитиро, Андо вышел из квартиры и чуть не побежал – ему не терпелось поскорее добраться до работы и прочитать отчет. «На работе, – думал он на ходу, – обязательно должен быть хоть один компьютер, считывающий ДОС-формат».

7

Андо зашел на отделение патологии. Увидев Мияшту, он уже открыл было рот, чтобы поздороваться но Мияшта опередил его:

– Замечательно. Как раз ты-то мне и нужен! Интересно, что ты об этом скажешь? – и он поманил Андо рукой, в другой держа какую-то распечатку. Рядом с Мияштой стоял Нэмото, сотрудник биохимической лаборатории. Эти двое были настолько похожи друг на друга, что при виде их никто не мог удержаться от улыбки. Про таких говорят «похожи как две капли воды» – все у них было одинаковое: рост (метр шестьдесят пять или что-то около того), вес (на вид чуть больше шестидесяти килограмм), длина ног, ширина плеч, черты лица, манера одеваться и даже тембр голоса.

– Здорово, два сапога пара, – подойдя к Мияште и Нэмото, приветствовал их Андо обычной шуткой.

– Многоуважаемый Андо, выбирайте выражения. У меня нет с этим человеком абсолютно ничего общего, – скорчив недовольную физиономию, сказал Нэмото. Хотя в душе ему скорее нравились эти подшучивания. Чего уж тут плохого – быть похожим на Мияшту, которого все любят за добрый нрав и светлую голову и которому, к тому же, совсем скоро дадут место профессора?

– Не понимаю, почему каждый считает своим долгом сказать нам, что мы похожи? Нэмото, слышишь, я больше не намерен это терпеть. Придется тебе сесть на диету, – с этими словами Мияшта похлопал Нэмото по выступающему животику.

– Я согласен худеть, но только за компанию, – ответил тот.

– Ты совсем, что ли, ничего не соображаешь, Нэмото? Ну похудеем мы вдвоем, и что это изменит? – с этими словами Мияшта протянул Андо распечатку, давая понять, что шутки закончились.

Андо взял листки. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что там изображено. Это были данные, снятые с секвенсора, через который пропустили молекулу ДНК.

Все живое на земле, включая вирусы, состоит из клеток, которые содержат в себе молекулы ДНК (иногда РНК). В ядре любой клетки находятся сложносоставные молекулярные вещества – так называемые нуклеиновые кислоты. Они бывают двух видов: дезоксирибонуклеиновая кислота (ДНК) и рибонуклеиновая кислота (РНК). У этих кислот разные функции. ДНК хранит в своих молекулах генную информацию. Молекула этой кислоты выглядит, как две спирально переплетенные нити – обычно это называется биспиралью. Именно там, внутри этой удвоенной спирали, и содержится вся генная информация того или иного биологического вида. Генная информация – это совокупность схем, по которым создаются специальные протеины. В этой совокупности каждый ген является отдельной схемой. Получается, что гены – это не ДНК, а так называемые минимальные элементы генной информации.

Так что же это за схемы? Что и как в них написано?

Схемы эти состоят из буквенных цепочек. Буквы приняты для обозначения четырех химических веществ, которые называются «нуклеотидами»: аденин (А), гуанин (G), цитозин (С) и тимин (Т), а в случае с РНК – урацил (U). Эти нуклеотиды в соответствии с определенными закономерностями объединяются в тройки (кодоны), которые кодируют ту или иную аминокислоту. Например, кодон ААС соответствует аспарагину, а кодон GCA – аланину.

Протеины являются соединениями, состоящими из молекул аминокислот. Молекул многие сотни, а самих кислот как минимум двадцать разновидностей. Получается, что протеин состоит обычно из нескольких сот, а иногда и тысяч нуклеотидов – в зависимости от того, сколько молекул входит в состав протеина. Причем количество нуклеотидов будет по крайней мере в три раза больше, чем количество аминокислот в данном протеине.

Таким образом, схему гена можно представить в виде буквенной цепочки: ТСТСТАТАС-CAGTTGGAAAATTAT... Эту цепочку можно разбить на тройки (кодоны) и получить описания, составляющих протеин аминокислот: ТСТ = серин (Ser), СТА = лейцин (Leu), TAG = тирозин (Tyr), CAG = глутамин (Gin), TTG = лейцин (Leu), GAA = глутаминовая кислота (Glu), AAT = аспарагин (Asn), TAT = тирозин (Tyr), и так далее[12].

Андо еще раз взглянул на протянувшиеся через весь лист длинные цепочки, составленные из разнообразных сочетаний четырех букв: А, Т, G и С. В третьей по счету цепочке часть букв была выделена маркером.

– А это еще что такое? – тихо спросил Андо.

Вместо ответа Мияшта подмигнул Нэмото, словно говоря: «Давай объясняй!»

– Это анализ молекулы ДНК того вируса, который нашли в крови у Рюдзи Такаямы.

– Нашли у Рюдзи... ладно, и что же дальше?

– Понимаешь, только в этом вирусе оказалась такая последовательность нуклеотидов.

– И вы ее маркером отметили, как я понимаю.