Однако уже признанием в принципе украинской, пусть даже коммунистической, независимости, а также права украинцев развивать свою «национальную по форме, социалистическую по содержанию культуру» большевики не разрешили, а наоборот, — обострили украинский вопрос. Политическая логика и исторический опыт говорят за то, что решить его может только сама Украина.
Находясь на знаменитом торговом водном пути, соединявшем Балтийское море с Черным, столица Украины — Киев — занимала в торгово-экономическом и военно-стратегическом отношении чрезвычайно выгодное положение. Но как раз эта выгода обернулась для Украины национальной трагедией. Не говоря уже о древних походах бесчисленных восточно-азиатских завоевателей на украинские земли, у Украины было и много воинственных соседей, с которыми она часто сталкивалась: турки, венгры, австрийцы, молдаване, литовцы, поляки, русские.
Со второй половины XVII века за преобладание над Украиной боролись две державы: чуждая ей по религии католическая Польша и единоверная с ней православная Россия. Эту разность вер я подчеркиваю намеренно, ибо она сыграла, на мой взгляд, решающую роль в выборе украинцами «меньшего» зла — России. Угрожающим стало положение Украины, когда образовалась «Речь Посполита» в результате Люблинской унии между Польшей и Литвой (1569 г.). Началась форсированная экспансия нового польско-литовского государства на украинские земли, вызвавшая ответную национально-освободительную войну украинского народа (1648–1654 гг.). В авангарде этой войны шли казацкие войска Запорожской Сечи. Запорожская Сечь это первая и последняя армия в истории, созданная на демократических началах — ее командный состав, начиная от старшин и атаманов и кончая верховным главнокомандующим — самим гетманом, весь был выборным. Верховная власть принадлежала Сечевой Раде. Несколько лет продолжалась эта изнурительная для Украины война с тяжелыми жертвами и переменными успехами. Повсеместные разрушения городов и сел, истощение материальных и человеческих сил, все возрастающий натиск превосходящих сил врага заставили казаков принять решение, которое выразилось в акте Переяславской Рады.
С точки зрения международного права решению Переяславской Рады о присоединении Украины к России была такая же цена, как и «Завещанию» последнего грузинского царя, подарившего грузинское государство русскому царю. Оба решения были приняты без участия истинного суверена — народа. Поэтому вполне естественно, что в украинском народе, в первую очередь в самой Запорожской Сечи, росло глухое недовольство результатами Переяславского акта. Это недовольство тайно возглавил сам гетман Украины с 1687 г. Иван Мазепа. Как царская историография, так и советская, единодушно и в одних и тех же выражениях характеризуют Мазепу как «предателя» и «изменника». Спрашивается, в чем же «предательство» и «измена»? Советский официальный историк отвечает, что «предательство» и «измена» состояли в том, что Мазепа хотел оторвать Украину от России и объявить ее независимость, пользуясь помощью других держав. Вот утверждение из БСЭ: «Вынашивая националистические идеи о самостоятельности Украины и отторжении ее от России, Мазепа вел тайные переговоры с польским королем Лещинским, а затем со шведским королем Карлом XII» (БСЭ, 3-е издание, т. 15. М., 1974, стр. 212). Из-за того только, что Мазепа хотел восстановить независимость Украины — он «предатель» и даже негодяй, а тот, кто на него донес царю — генеральный судья гетманства Василий Кочубей — национальный герой! Мазепа руководствовался в своем восстании против царской России не личными интересами, а национальными идеалами своего народа. В обращении к своему офицерскому корпусу он изложил мотивы выступления против петровской России в следующих словах: «Я зову всемогущего Бога быть моим свидетелем и я клянусь, что я не ищу ни высокой чести, ни богатства, ни других вещей, кроме благополучия нашей матери — бедной Украины, всего украинского народа, чтобы этот народ вновь приобрел свои полные права и свободы. С Божьей помощью я намереваюсь предохранить вас, ваших жен и наше Отечество от ига Москвы» (И. Холмский. История Украины (на английском языке). Мюнхен, 1949, стр. 256).
Мазепа знал, что он принимает судьбоносное решение. Либо подчиниться курсу Петра I на интенсивную русификацию Украины, сводя на нет статус гетманства и внутренней автономии Украины, либо в вооруженной борьбе отстоять независимость Украины, — такова была дилемма, стоявшая перед Мазепой. Когда представился удобный случай, во время Северной войны между Петром I и шведским королем Карлом XII, Мазепа объявил Переяславский акт аннулированным и вступил в войну на стороне Швеции. Природа наделила этого великого украинского патриота необыкновенным личным мужеством, но история обошлась нещадно с его военной программой. В сражении под Полтавой казацкие войска гетмана и шведские войска короля были разбиты армией Петра. В ответ на его «измену» Петр I уничтожил ту силу, которой Россия была обязана присоединением Украины, — Запорожскую казацкую Сечь (1709). Впоследствии был ликвидирован и сам институт выборных гетманов. Управление Украиной приняло чисто колониальный характер.
В конце XVIII века Украину разделили на ряд наместничеств во главе с царскими наместниками, а потом наместничества разбили на обычные губернии, как и в самой России. Разумеется, со временем правительство создало себе из самих украинцев опорный класс по управлению украинскими землями, в частности, казацкие верхи — старшины — были возведены в дворянское сословие, а у самого Петра I было много украинских сотрудников в его реформаторской деятельности.
С уходом с исторической сцены польского государства, разделенного при Екатерине II между Россией, Пруссией и Австрией, положение Украины не изменилось. Политика ополяченья на Западной Украине заменилась политикой онемеченья, а на Восточной Украине еще больше усилилась политика русификации. Обе державы ставили своей целью окончательную деукраинизацию Украины, чтобы легче было ею управлять. И все-таки была разница между австрийской и русской деукраинизацией: австрийцы признавали факт существования украинской культуры и украинского языка, а вот свой славянский и единоверный «старший брат» не признавал ни того, ни другого.
Если быть исторически точным, то «старший брат», собственно, был не старшим, а младшим братом, «беженцем», который, спасаясь от азиатских орд, бежал из Киевской Руси и создал на севере между Окой и Волгой, ставшее со временем сильным, великое Московское княжество. Известный русский общественный деятель и публицист Петров-Скиталец писал: «С исторической точки зрения старшим братом восточных славян бесспорно являются украинцы и матерью славянских городов безусловно является Киев. И если вспомнить отношение к Украине со стороны правящих кругов дореволюционной России: пренебрежительное и обидно покровительственное, отрицающее украинцев как нацию, присваивающее себе страну ''Малороссию'', то становится понятным и оправданным стремление украинцев к защите своих исторических прав, как одного из великих славянских народов» (Е. Петров-Скиталец. «Национальная проблема СССР», Оттава, 1965, стр. 28).
Вся последующая история Украины характеризуется национальными восстаниями, волнениями и национально-духовными исканиями украинцев как в России, так и в Австрии. Как это обычно у всех униженных народов, духовно-политические деятели нового украинского движения апеллируют в своей национальной программе к величию своего исторического прошлого и живучести его духовных ценностей. Украинцам было чем гордиться. Древний Киев был ведь столицей первого большого славянского государства безотносительно к чисто академическому спору, кто были его организаторы — русские или украинцы, варяги или сами славяне. Древний Киев был также местом крещения Руси принятия христианства, тысячелетие которого исполнилось в 1988 году.
II. История Украины и ее культуры в изображении советских историков
В истории развития украинской национальной мысли и национальной культуры два центра разделенной Украины сыграли выдающуюся роль: столица независимой Украины — Киев и столица находившейся под Польшей Правобережной Украины Львов. Пока Левобережная Украина была свободна, главенствовал Киев, но после того, как царизм начал политику деукраинизации, роль Львова постепенно становится ведущей, до такой степени, что многие русские историки и политики считали, что Галиция во главе со Львовом собственно и является рассадником украинского сепаратизма. В первой половине XVII века Киев становится очагом всеобщего возрождения украинской культуры, науки и просвещения. В апогее славы этого возрождения стоял Митрополит Киевский и Галицкий Петр Могила.