— Кстати, о шкурных тиках,— продолжал как ни в чем не бывало Ретиф,— Мы вывели и кусачую форму…

—  Хватит! — прорычал Хошик так громко, что переводчик подпрыгнул на его спине.— Меня вдруг потянуло к перенаселенным желтым пескам Жака. Я надеялся…

Он оборвал фразу, со свистом втягивая в себя воздух.

— Я надеялся, Ретиф,— проговорил он, на сей раз с печалью в голосе,— найти здесь новую землю, где я смог бы спланировать собственную Мозаику — так, чтобы эти чуждые пески дали такой урожай райского лишайника, чтобы завалить им рынки сотни миров. Но мой дух просто не в состоянии вынести перспективы бесконечных схваток с кусачими и глазовыдавливательными формами. Мне стыдно перед вами.

— По правде говоря, я сам несколько старомоден,— признался Ретиф.— Я тоже предпочел бы бой на расстоянии.

— Но наверняка ваши собратья по потомству никогда не простили бы вам такого отношения.

— Моих собратьев по потомству здесь нет. И, кроме того,— разве я не упомянул об этом? — никто из действительно сведущих не станет состязаться в каком—то поединке, если есть хоть какой—то другой способ. Так вот, вы упомянули про возделывание песка, выращивание лишайников»..

— Именно ими мы и обедали,— сообщил Хошик.— И именно из них приготовлено вино.

— Сегодня в новомодной дипломатии существует заметная тенденция к соревнованиям в области сельского хозяйства. Так вот, если вы захотите взять эти пустыни и выращивать лишайник, то мы в ответ обещаем держаться оазисов и выращивать овощи.

Хошик выгнул спину по стойке «смирно». .

— Ретиф, вы вполне серьезно? Вы так вот оставите нам все эти прекрасные песчаные холмы?

— Целиком и полностью, Хошик. Я возьму оазисы. Хошик в экстазе затрепетал каймой.

— Вы опять превзошли меня, Ретиф! — воскликнул он.— На этот раз в щедрости.

— Детали обговорим позже. Уверен, мы сможем установить ряд правил, удовлетворяющих все стороны. А теперь, с вашего позволения, я должен вернуться. По—моему, некоторые из глазовыдавливателей ждут не дождутся моего возвращения.

Уже почти рассвело, когда Ретиф подал обговоренный с Поттером условный сигнал свистом, а затем поднялся и вошел на территорию лагеря. Свази встал.

— Вот и вы,— промолвил он.— А мы гадали, не пора ли пойти за вами.

Подошел Лемюэль, с синяком на пол—лица. Он протянул жесткую руку.

— Сожалею, что набросился на вас, незнакомец. По правде говоря, я принял вас за какого—то провокатора из ДКЗ.

Следом за Лемюэлем подошел и Берт.

— Откуда ты знаешь, что это не так, Лемюэль? — возразил он.— Может быть, он…

Лемюэль сбил Берта с ног небрежным взмахом руки.

— Если еще раз какой—нибудь хлопкороб вякнет, будто какой—то посольский хлыщ может меня вырубить, то получит еще крепче.

— Скажите,— обратился к ним Ретиф,— как у вас, ребята, обстоит дело с выпивкой?

— С вином? Мистер, мы уже год живем, лакая одну внутриствольную воду. Ман смертелен для тех бактерий, какие требуются для брожения напитков.

— Попробуйте—ка вот это,— Ретиф протянул приземистый кувшин.

Свази вытащил пробку, понюхал, отпил и передал его Лемюэлю.

— Мистер, где вы это достали?

— Его делают хлопали. И вот вам еще один вопрос: вы уступите хлопалям часть этой планеты в обмен на гарантию мира?

После получаса жарких дебатов Лемюэль повернулся к Ретифу.

— Мы заключим любую разумную сделку,— сказал он.— Полагаю, у них здесь столько же прав, как и у нас. Думаю, мы согласимся поделить все пятьдесят на пятьдесят. Это даст каждой стороне примерно по сто пятьдесят оазисов.

— А что вы скажете, если вам предложат сохранить все оазисы и отдать им пустыню?

Лемюэль протянул руку к кувшину с вином, глядя на Ретифа.

— Продолжайте, мистер,— предложил он.— Думаю, вы добились заключения сделки.

Консул Пассуин поднял взгляд, когда в кабинет вошел Ретиф.

— Присаживайтесь, Ретиф,— рассеянно предложил он.— Я думал, вы на Пуэбло или на Куличке, или как там они называют ту пустыню?

— Я вернулся.

Пассуин остро поглядел на него.

—  Ну—ну, так чего же вам надо, приятель? Говорите, только не ждите, чтобы я запросил какую—то военную помощь.

Ретиф передал через стол пачку документов.

— Вот Договор. И Пакт о Взаимопомощи, и Торговое Соглашение.

— А? — Пассуин взял бумаги и перелистал их. А затем, просияв, откинулся на спинку кресла.

— Ну, Ретиф, управились вы быстро.— Он остановился и моргнул, глядя на вице—консула.— У вас, кажется, синяк на челюсти. Надеюсь, вы вели себя как подобает сотруднику консульства.

— Посетил одно спортивное мероприятие. Один из игроков немного увлекся.

— Ну… это одна из тягот нашей профессии. Приходится для виду проявлять интерес к подобным делам.— Пассуин поднялся и протянул руку. — Вы действительно действовали неплохо, мой мальчик. Пусть это научит вас тому, как важно точно следовать инструкциям.

Выйдя в коридор, Ретиф задержался у печи для уничтожения мусора — ровно настолько, чтобы достать из чемоданчика большой темно—желтый конверт, все еще запечатанный, и бросить его в щель.

Двойной трюк

I

Генеральный консул Мэгнан с кислым видом перебирал плотно обхваченную резинками пачку растрепанных документов.

— По этой заявке я не стал принимать опрометчивых решений, Ретиф,— сказал он,— Здесь, в Поясе, на Консульство возложена серьезная ответственность. Следует взвешивать все аспекты ситуации, рассматривать все последствия. Что может получиться в результате того, что мы предоставим право на добычу полезных ископаемых на этом астероиде данному заявителю?

— Мне казалось, что с заявкой все в порядке,— заметил Ретиф.— Семнадцать копий с дополнениями. Почему бы ее не утвердить? Она уже неделю лежит у вас на столе.

Мэгнан поднял брови.

— У вас, что, есть личная заинтересованность в этой заявке, Ретиф?

— Каждый день вашего промедления стоит им денег. Эта развалюха, которую они используют в качестве рудовоза, болтается на парковочной орбите и накапливает неустойки.

— Я вижу, что вы принимаете слишком близко к сердцу проблемы сомнительной группы горняков. Вы еще не обучились счастливому качеству истинного дипломата — не вдаваться в частности, а принимать во внимание прежде всего ситуацию в целом.

— Эти люди небогаты, как вы понимаете. По сути дела, я полагаю, что эта заявка — их единственный актив, если не считать рудовоза.

— Внутренние финансовые проблемы горнорудной компании «Последний Шанс Сэма Номер Девять» не должны волновать Консульство.

— Осторожнее,— заметил Ретиф.— Вы сейчас сами начинаете вдаваться в частности.

— Едва ли, мой дорогой Ретиф,—кротко проговорил Мэгнан.— Главное значение имеет не то, что написано на бумаге, а то, что действительно определяет ситуацию. Вам следует изучить записки гигантов галактической дипломатии: Кродфоллера, Пассуина, Спрэдли, Нитуорта, Стернуилера, Рампуисла. Перечисление этих имен звучит как величественная поступь… э—э…

— Динозавров? — предложил Ретиф.

— Подходящая аналогия,— Мэгнан кивнул.— Эти могучие фигуры, эти бронированные шкуры…

— Эти крошечные мозги… Мэгнан грустно улыбнулся.

— Как я вижу, вы предпочитаете все воспринимать в искаженном свете. Возможно, когда—нибудь вы осознаете их истинную значимость.

— У меня уже есть некоторые подозрения.

Зазвенел интерком. На настольном экране появилось лицо мисс Гэмбл.

— Мистер Мэгнан, к вам мистер Лезеруэлл. У него заранее не было назначено…

Брови Мэгнана полезли вверх.

— Пригласите мистера Лезеруэлла немедленно,— он взглянул на Ретифа.— Я и понятия не имел, что Лезеруэлл собирается зайти. Интересно, что ему нужно? — Мэгнан выглядел встревоженным.— Он — важная фигура в кругах людей, занимающихся полезными ископаемыми Пояса. Важно избегать любых зарождающихся противоречий, сохраняя незаинтересованность. Вы вполне можете остаться. Может быть, освоите несколько ценных технических приемов.