– Извини, Мэдди, этого я не знаю. Питер и я должны были встретиться за ленчем в прошлую пятницу, но в последний момент он позвонил и сообщил, что должен заняться забастовкой на заводе Форда. Он обещал посвятить меня во все «кровавые подробности», как только освободится. Не беспокойся, я заставлю его выложить мне все, когда вернусь в Англию.

– Джейк старается что-то скрыть от меня, не так ли? Мне надоело чувствовать себя маленьким ребенком, которого постоянно опекают. Что бы там ни было, я поеду в Девоншир к своему деду.

Джесика налила себе еще апельсинового сока из хрустального кувшина.

– Когда?

Мэделин пожала плечами, просвечивающими сквозь прозрачную ткань ее халата:

– Как только смогу. Теперь, когда выставка открыта, чем скорее я поеду и разузнаю, в чем там дело, тем лучше. Сейчас у меня такое ощущение, будто надо мной нависли черные тучи.

– Я собираюсь вернуться в Англию в следующий понедельник. Почему бы тебе не полететь со мной? – предложила Джесика.

Лицо Мэделин просветлело.

– Прекрасная мысль! Я так и сделаю. Ненавижу путешествовать в одиночку и смогу провести пару ночей в твоем отеле, не так ли?

– Почему бы нет! – Джесика восторженно захлопала в ладоши. – Я попробую поселить тебя в президентский номер и обеспечить обслуживание по высшему разряду.

– Благодарю.

Джесика вскочила, забыв о своем похмелье.

– Значит, договорились. А что мы будем делать сегодня? Мэделин закинула руки за голову.

– Я знаю, что делать. Надо немного расслабиться после вчерашнего вечера и пройтись по парку. Думаю, ты хочешь того же самого? – Она с сочувствием посмотрела на подругу.

– Вовсе нет! Неужели ты думаешь, что я преодолела тысячи миль, чтобы только посмотреть на тебя, дорогая? – пошутила Джесика. – Я должна посетить магазины Бергдорфа Гудмана, Блюмингдейла, Сакса, – она загибала пальцы, продолжая перечислять, – Бонвита Теллера, Тиффани… и, конечно, заглянуть к Хэммекеру Шлеммеру, чтобы узнать, какие технические новинки они предлагают. – Джесика возбужденно заерзала на стуле, предвкушая удовольствие, какое доступно только настоящим транжирам.

– Только без меня! – засмеялась Мэделин. – Как насчет того, чтобы встретиться потом за ленчем? В час, «У Элейн»?

– Отлично!

В двадцать минут второго Джейк Ширман поспешил в бар «Четыре сезона», где должен был встретиться со своей сестрой Пэтти, которую пригласил утром позавтракать с ним. Она уже сидела за их постоянным столиком, в элегантном костюме от Келвина Кляйна, с нитками жемчуга на тонкой шее и с неизменной сигаретой между пальцев. Она догадывалась, зачем Джейк позвал ее, но ей хотелось узнать, что ему известно, прежде чем заговорить самой. Она заказала сухой мартини и раздраженно постукивала ногой под столом в ожидании брата.

Наконец Джейк появился, запыхавшийся, взволнованный и раскрасневшийся. Он поцеловал ее в нарумяненную щеку.

– Извини за опоздание, Пэтти. Меня задержали на работе, да и на улице ужасное движение.

– Ты плохо выглядишь, – заметила она осуждающе. Ее голос звучал мрачно и хрипло от постоянного курения.

– Ты не лучше со своими сигаретами! – возразил Джейк. – Ужасная привычка! Закажем что-нибудь из еды или ты хочешь еще выпить?

Между братом и сестрой было полное взаимопонимание. Они могли говорить друг другу грубости, так что люди, слышавшие их, иногда думали, что они ссорятся. На самом деле между ними существовала устойчивая любовь, длившаяся вот уже пятьдесят лет, и любой, кто пытался встать между ними, вызывал лишь гнев и у Пэтти, и у Джейка, которые были неизменно верны друг другу.

– Конечно, я хочу еще выпить, – сказала Пэтти, гася окурок и тут же закуривая очередную сигарету. – Я слышала, у тебя вчера была стычка с Мэделин, после того как я покинула выставку вечером! – продолжила она без всяких предисловий.

Джейк настороженно посмотрел на нее:

– От кого ты это слышала? – Если Пэтти знает об этом, значит, уже большая часть Нью-Йорка в курсе дела.

Она пожала плечами:

– Здесь слухи распространяются очень быстро. Так в чем дело?

– Давай сначала сделаем заказ.

– Хорошо. Я хочу крабов с зеленым салатом… и еще мартини, который ты обещал мне.

– Хорошо, хорошо! Ты пьешь, как алкоголик. – Джейк сделал заказ покорно стоящему рядом официанту. – И принесите нам, пожалуйста, бутылочку белого французского вина урожая восемьдесят пятого года, – добавил он.

– Ну, давай выкладывай, Джейк! – сказала Лэтти с нетерпением. – Я хочу знать, зачем ты сегодня притащил меня сюда. Джейк глубоко вздохнул:

– Мэделин разговаривала по телефону с Джорджем Даримплом, и он просил ее приехать к нему в Англию. Я, конечно, против, но не думаю, что мои запреты остановят ее.

Пэтти задумчиво смотрела в пространство.

– Значит, он все-таки связался с ней? – сказала она как бы сама себе.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Джейк.

– Он звонил мне дней десять назад. Меня не было дома, но Маллаби принял сообщение. Джордж хотел узнать, как связаться с Мэделин.

– И Маллаби сказал ему?

Пэтти фыркнула:

– Не говори глупости! Конечно, Маллаби ничего не сказал ему. Я тоже. Я позвонила Джорджу и спросила, не могу ли чем-то помочь ему, но он отказался говорить со мной, этот высокомерный старый дьявол! Он разузнал номер телефона Мэделин у кого-то другого, но она ничего не рассказала о разговоре с ним, не так ли? Насколько мне известно, это Карл обо всем сообщил тебе.

Джейк кивнул:

– Да. По-видимому, он не предполагал, что это вызовет ссору между мной и Мэдди прошлым вечером. Я сказал ей, что она не должна иметь с дедом никаких дел.

– И она, конечно, послушалась тебя! – съехидничала Пэтти. – Послушай, Джейк, ты уже не можешь запрещать дочери что-либо. Ей почти двадцать шесть лет. Запретами ее не остановишь.

– Тогда что же делать? Я мог бы рассказать Карлу всю историю – хотя, по-моему, это крайняя мера – и убедить его отговорить Мэделин от поездки в Англию. Однако, думаю, это бесполезно.

– Ты сделаешь большую ошибку, посвятив Карла в эту историю. Думаешь, он выдержит, чтобы не рассказать обо всем жене? В их отношениях может возникнуть напряженность. – Пэтти глубоко затянулась своей сигаретой «Мальборо». – Мне кажется, Джордж Даримпл вряд ли расскажет Мэделин о ее матери. Возможно, мы напрасно паникуем. Вероятно, он хочет просто взглянуть на свою единственную внучку, пока не поздно!

– Но почему именно сейчас? – спросил Джейк, проведя рукой по нижней части лица, как бы проверяя, побрился ли он сегодня утром. – Почему вдруг, после двадцати лет молчания, она понадобилась ему?

– Возможно, Джордж стыдился того, что произошло когда-то. Тем не менее Камилла была его единственным ребенком, и поэтому он, чувствуя приближение своего конца, решил снова вернуться к событиям тех дней.

Джейк тяжело вздохнул:

– Вероятно, ты права. – Сама мысль о Камилле вызвала у него дрожь, и он ощутил горечь прошедших лет, в течение которых старался уберечь Мэделин от неприятностей. Порой он испытывал страх и отчаяние, вспоминая о случившемся, и отчасти утешало его лишь то, что дочь была тогда слишком маленькой, чтобы помнить эти ужасные события.

Пэтти, чувствуя, что Джейк погрузился в воспоминания, протянула свою костлявую, украшенную драгоценностями руку через стол и коснулась его руки.

– Перестань думать об этом, Джейк! – сердито сказала она, но глаза ее были полны сочувствия. – Мне кажется, ничего страшного не случилось. Должно быть, Джордж слишком стар и просто хочет повидать Мэделин. Ты не должен осуждать его за это.

Это не убедило Джейка.

– А что, если она начнет расспрашивать жителей Шеркомба? В этой маленькой деревушке найдутся люди, которые помнят события двадцатилетней давности.

– Ну и что? – Пэтти яростно попыхивала сигаретой. – Пусть Мэделин наконец узнает то, что должна знать. Ты не сможешь вечно уберегать ее от этого. – При последних словах голос ее сделался резким.