И солнце горячее, чем сегодня.

Ты была моим милым другом,

Но остались лишь сожаленья

И песня, что пела ты мне.

Я всегда, всегда буду слушать ее.

- Я думаю, что хорошо понимаю, что он хочет сказать последней частью, - осмелилась она сказать, тронутая словами, которые напомнили ей другую песню, которую она хранила в красном уголке ее памяти.

- Скажи мне, - прошептал он.

- Полагаю, что он говорит, что всегда будет помнить ту песню в своем сердце, поскольку он лелеет свою любовь к ней, - отвечала она, высвобождаясь из объятий Терри, и голос певца умолк вместе с нотами пианино.

Молодая пара вернулась к столику, а пианист темными глазами проследил за ними, завидуя солдату, которому принадлежала любовь этой женщины. Ибо, видите ли, для молодого музыканта было очевидно, что она любила его каждой частичкой ее души. Блондинка и солдат снова сели за столик и в тишине довершили еду, пока их пульс медленно оправлялся от сладкого возбуждения, которое вызвала в них обоих физическая близость, повысившийся от музыки и слов поэмы.

Кенди отставила свою тарелку, и ее малахитовые зрачки блуждали по улице, которая была видна в окна бистро. В это время проехал грузовик с солдатами с британским флагом, и молодая женщина снова вспомнила о мучительной истине исторического момента, который они переживали.

- Во сколько ты завтра уезжаешь? - спросила она, пытаясь сдержать слезы, которые она уже чувствовала в душе, потягивая вино.

- В девять, - ответил он бесстрастным голосом.

- Я бы хотела увидеть тебя, - прошептала она, все еще глядя в окно.

- Но к этому времени ты уже будешь на работе, - возразил он, пытаясь встретить ее зеленый взгляд.

- Я постараюсь, не волнуйся, - небрежно ответила блондинка, прилагая невероятные усилия, чтобы держать себя в руках.

- У меня есть идея получше, - осмелился предложить Терри, нервно сминая салфетку в правой руке. - Не могла бы ты провести остаток полдня со мной?

Молодая женщина повернула голову и наконец встретилась с огромными синими лагунами, которые смотрели на нее с искренним светом. Его глаза умоляли, и она поняла, что человек вроде него нечасто делал такое.

- Я была бы не против, - сказала она, и он наградил ее одной из своих редких улыбок.

Летом в Париже всегда толпы туристов, но с началом войны древние улицы не были запружены посетителями, как обычно. Обычно лодки, катающие туристов по Сене и вокруг островов, в субботний полдень полны людей, но этот день этим очаровательным удовольствием наслаждались лишь несколько пассажиров.

Молодая женщина с длинными вьющимися волосами обеими руками держалась за перила лодки, часть ее стройного тела высунулась из лодки, а ее глаза смотрели на белую каменную отделку над поверхностью реки. Молодой солдат рядом с ней казался весьма увлечен живой болтовней девушки. Слева от них величественный вид готических линий Нотр-Дама различался все яснее по мере приближения лодки к "Ile de la cite", один из двух островов в середине реки, на которой этот известный собор и построен.

Белокурая девушка болтала без остановки. Будто поток слов, рожденных где-то в ее крошечном естестве, вырвался наружу. Ее глаза отражали детскую наивность наряду с синими тенями Сены, но кое-что в ее сверкающем выражении также говорило умному наблюдателю, что она смотрела на мужчину рядом с ней не так, как смотрел бы ребенок. С другой стороны, солдат внимал своей болтливой спутнице, и время от времени отвечал несколькими словами или дразнящим комментарием, который всегда приводил к забавной гримаске, которую корчила блондинка. Они оба составляли такой гармоничный вид, что любая чувствительная душа только бы радовалась, глядя на них.

- Альберт ответил на мое письмо. Я говорил тебе? - небрежно спросил Терри.

- Нет, не говорил! Что он пишет? - возбужденно спросила Кенди.

- Он казался очень довольным, что я написал ему. Он сказал, что он был рад, что со мной все хорошо после операции и даже поделился со мной кое-какими своими планами. Ясно, что он - все еще благоразумный и добрый человек, которого я однажды встретил, - объяснял молодой человек.

- Разве это не хорошо поддерживать связь со своими друзьями? - спросила она, покидая перила и садясь на скамейку поблизости.

- Да, должен признать, - ответил он, следуя за ней и садясь рядом с девушкой. - Я бы не сделал этого, если бы не ты, спасибо.

- О, вовсе нет, - возражала она. - Я хорошо знаю, как ободряют хорошие вести из дома, когда ты далеко.

- Ты скучаешь по ним. Не так ли? - шепотом спросил он.

Кенди с руками, закинутыми за шею, глядя на речные волны, шумно вздохнула.

- Да, конечно, - признала она. - Я здесь уже больше года. Это самое долгое время, когда я когда-либо была далеко от дома за целую жизнь.

- И разумеется, это не было круизом, но тяжелой работой. Я знаю это, потому что видел своими собственными глазами, - подтвердил он, и в его голосе звучало глубокое восхищение женщиной перед ним.

- Но я не жалуюсь, - поспешила она объяснить. - Я встретила здесь много замечательных людей и получила шанс помириться с Флэмми.

- Она сильно изменилась с того времени, как я увидел ее в Чикаго. Я помню, она могла убить одним своим взглядом и уж точно не из-за красоты, - с усмешкой прокомментировал Терри.

- Ты жестокий! - парировала Кенди. - Она замечательная медсестра, и ты должен восхищаться ей. Я очень горжусь, что я ее подруга.

- Я уверен, что она всегда была хорошей медсестрой, но раньше она была еще хуже Нэнси, а теперь она..., как бы это выразиться? …Менее страшная?

- Ты никогда не перестанешь, не так ли? - засмеялась Кенди. - Все равно я рада, что еще раз повстречалась здесь с Флэмми... и еще Жюли, и конечно доктор Дюваль. Без него меня бы здесь с тобой не было... - печальным тоном добавила она.

- Доктор, который спас тебе жизнь, не так ли? - уточнил Терри, внутренне чувствуя, что он в долгу перед человеком, которого никогда не встречал. - Я тоже обязан ему своей жизнью, ведь он спас ее, - подумал он.

- Да. Я бы хотела, чтобы вы встретились с ним, Терри. Он был одним из самых замечательных людей, которых я когда-либо знала, - пылко сказала она.

- Уверен в этом. Я думаю, ты права, несмотря на всю боль и смерть, эта война принесла кое-что хорошее, - продолжил он. - Если бы не она, я бы не смог увидеть тебя снова... - прошептал он.

Девушка потупила глаза, снова ощущая в груди ту нервозность, когда танцевала с Терри в бистро. Она сменила тему.

- Ну, Сена - это не озеро Мичиган, - хихикнула она. - Но она тоже красивая.

- У тебя так много воспоминаний, связанных с этим озером? - полюбопытствовал он.

- Очень много, Терри, это мое детство, моя юность, рассвет моей жизни. Люди, которые были однажды так важны для меня, теперь далеко, там, где я не могу их увидеть, потому что это место за пределами этого мира. Их память всегда будет связана с этим озером. К примеру, когда я встретила Стира, он прокатил меня до дома Лока, и его автомобиль сломался прямо на мосту над озером. Мы оба упали в воду, вымокли до нитки, получили несколько ушибов и очень повеселились, - сказала девушка с грустной улыбкой.

- Ты никогда мне этого не рассказывала, - заинтересовался он.

- Теперь ты знаешь. Еще я встретила Альберта около озера, и Арчи, и... - она резко остановилась.

- И Энтони, - закончил предложение молодой человек, догадываясь об этом не без намека ревности. Независимо от того, что могло произойти между ним и блондинкой, Энтони был воспоминанием, которое он не мог стереть из сердца девушки. Он знал это, и наиболее разумная часть его сердца принимало это со стоицизмом, но его инстинктивная сторона еще хранила обиду на жизнь, ибо он хотел бы быть единственным в сердце Кенди. Хотя Энтони не был его главным предметом беспокойства в настоящем. Было другое имя, которое не было упомянуто за целый день, которое было большей опасностью.