В это время в школе обучалось свыше 200 офицеров, подлежавших назначению на подводные лодки в качестве командиров или вахтенных офицеров. Школой руководил капитан 3 ранга Эшенбург; он сумел дать слушателям школы подводного плавания отличное образование, которое должно было способствовать избежанию потерь подводных лодок, а также достижению наибольшего возможного числа попаданий торпедами. Он добился этого несмотря на то, что число находившихся в его распоряжении подводных лодок было очень невелико, так как все вполне готовые лодки высылались в море.

В это время никто из нас не подозревал, что положение на сухопутном фронте вынуждало как можно скорее прекратить всякие военные действия и что через несколько недель нам придется отказаться от подводной войны.

На следующий день, на обратном пути в главную квартиру через Берлин, мы получили известие о разгроме болгарского фронта, что вызвало серьезнейшие опасения за возможность дальнейшего сопротивления наших союзников и ставило под [500] угрозу наш юго-восточный фронт. Это известие побудило кайзера утром 29 сентября возвратиться в Спа после непродолжительного пребывания а Касселе.

При встрече по пути в Спа со статс-секретарем по иностранным делам фон Гинце он сообщил мне, что положение стало чрезвычайно серьезным и еще сегодня в первой половине дня у кайзера состоится совещание по вопросу о дальнейших мероприятиях. Несмотря на то, что я высказал желание участвовать в этом совещании, этого не случилось, и только днем я узнал о том, что произошло. Генерал Людендорф сообщил мне, что главнокомандующий доложил кайзеру о том, что военное положение требует немедленного заключения перемирия и начала мирных переговоров. Последствия, которые будет иметь перемирие для внутренней политики, будут учтены канцлером.

Мы не стали вдаваться в подробности. Я понимал, какие чувства должен был испытывать генерал, который после нескольких лет победоносной борьбы увидел теперь, к какому финалу привела вся его деятельность, проводившаяся с такой несравненной силой воли. Я ограничился поэтому вопросами, имевшими неотложное значение для флота.

Речь шла об очищении Фландрии и об осуществлении большой программы строительства подводных лодок. Об удержании Брюгге для целей подводной войны теперь нечего было и думать. Зато генерал Людендорф просил сохранить в силе план усиления подводного оружия. Угроза, заключавшаяся в этом оружии, могла бы оказаться в равной мере полезной для достижения перемирия на желательных для армии условиях и необходимой в том случае, если бы пришлось напрячь все усилия в ответ на отклонение наших условий.

Тотчас после этого я отправился к кайзеру, чтобы получить его согласие на очищение фландрских опорных баз подводных лодок и на сохранение в силе наших намерений относительно постройки подводных лодок. Согласие было получено. [501]

Пекле того, как были разрешены вопросы, касавшиеся флота, кайзер сказал мне приблизительно следующее.

«Мы проиграли войну. Армия и народ вели себя блестяще, чего нельзя, к сожалению, сказать о политиках. Государственный канцлер сообщил, что он должен уйти. Трудно будет найти подходящего кандидата. Новый кабинет должен быть образован на более широких началах, и в его состав должны также войти и представители левых партий».

Еще в тот же вечер флотскому корпусу был дан приказ очистить опорные базы подводных лодок и приступить к планомерной эвакуации Фландрии; высшее военное командование учитывало, что очищение Фландрии будет производиться шаг за шагом; оставление Антверпена пока не предусматривалось.

1 октября в Кельне состоялось заседание с участием представителей промышленности и кораблестроения; присутствовали также статс-секретарь морского министерства фон Манн и представитель высшего военного командования полковник Бауер. Достигнуто было общее согласие по вопросу об осуществимости расширенной программы постройки подводных лодок при условии предоставления рабочих, в общем количестве в 69 000 человек, которые будут непосредственно заняты на кораблестроительных заводах. В 1918 г. из них требовалось сперва лишь 15–20 тысяч человек. В необходимом сырье в промышленности недостатка не ощущалось. Конечно, заводы, которые до этого времени были заняты другими заказами, как, например, по сооружению мостов в Румынии, должны были быть освобождены от всех этих работ.

Представитель высшего военного командования выразил готовность армии всеми мерами поддержать это начинание.

Я не считал себя вправе давать пояснения об изменившемся положении на фронте, но указал, что сохранение этого плана соответствовало единодушному желанию военного и военно-морского командований. [502]

5 октября новым государственным канцлером, принцем Максом Баденским, была послана президенту Соединенных Штатов нота с предложением о мире. При военно-морском командовании для предстоящих переговоров о заключении перемирия была создана соответствующая комиссия, которая должна была приступить к работе совместно с комиссией, назначенной высшим военным командованием.

6 октября я имел разговор с генералом Людендорфом. Желая наметить общую линию поведения в предстоявших переговорах, я задал вопрос, на какие уступки согласится пойти военное командование для достижения перемирия, и высказал предположение, что эти уступки не пойдут слишком далеко и что в случае надобности мы должны вновь взяться за оружие с надеждой на успех. Генерал Людендорф подтвердил наличие этой основной точки зрения. Он сказал, что высшее военное командование готово будет согласиться на частичную эвакуацию занятой на западе территории, на первый случай — примерно до линии Брюгге — Валансьен, затем — до линии от Антверпена западнее Намюра до Мааса. С требованием отдать неприятелю Мец высшее военное командование согласиться не могло бы. Государственный канцлер хотя и желал бы дальнейших уступок, но ввиду технических трудностей присоединился к предложению высшего военного командования.

Для флота был важен вопрос, придется ли прекратить подводную войну на время перемирия. Поскольку министерство иностранных дел заявило, что без этого условия нельзя будет добиться перемирия, я выразил готовность прервать подводную войну на время перемирия, но подчеркнул, что взамен этого необходимо выговорить взаимные уступки в виде предоставления нам права на доставку в Германию ценных судов, находившихся в иностранных портах, а также сырья и продовольствия. Было бы несправедливо продолжать блокаду после того, как мы прекратили подводную войну. [503]

Относительно использования флотского корпуса было решено, что части, пригодные для действий в поле (полки, сформированные из матросов, и полки морской пехоты, а также подвижные батареи артиллерийских полков, укомплектованные матросами), будут предоставлены в распоряжение армии, а весь остальной персонал будет возвращен флоту. Таким образом, Фландрский флотский корпус перестал существовать. Он был образован 3 сентября 1914 г. в виде флотской дивизии под командой адмирала фон Шредера и с честью участвовал 10 октября 1914 г. во взятии Антверпена. 8 ноября 1914 г. флотская дивизия была развернута во флотский корпус. Его командование обосновалось в Брюгге. Пехота флотского корпуса состояла из трех полков матросов и из морской пехоты. Именно последняя и участвовала со славой в больших сражениях, развернувшихся во Фландрии в 1916-м и 1917 гг. Приморский фронт был занят матросскими артиллерийскими полками. Там было установлено тридцать орудий самых крупных калибров, в том числе пять 38-см и четыре 30,5-см, кроме того, большое количество скорострельных орудий от 21 до 10,5-см калибра. До сих пор они отбивали все атаки с моря.

Фландрская флотилия подводных лодок была образована 29 марта 1915 г. В ее составе числилось одновременно до тридцати семи подводных лодок. Крупные итоги ее деятельности были достигнуты ценой тяжелых потерь, так как против этих лодок была направлены наиболее энергичные оборонительные мероприятия противника.

Во Фландрии действовали, кроме того, две флотилии больших миноносцев и многочисленные тральщики. Они неоднократно отличались в ночных набегах в Английском канале и у английских берегов при обстреле укрепленных пунктов (Маргейта, Дувра и Дюнкерка). Они постоянно требовались для уничтожения заграждений, которые ставились для затруднения нашим подводным лодкам выходить в море. Число потерь и повреждений, причиненных этим миноносцам минами и [504] бомбами с самолетов, также было значительно выше, чем на прочих театрах военных действий.