— Я действительно испугалась, Вася. Она так уверенно утверждала, что только я могу уговорить тебя пойти на уступки… Что это было, ты можешь мне сказать? Что вообще происходит? — Вероника была слаба и еле говорила, и от этого ситуация казалась еще более тягостной.
— Все нормально, — как можно более твердым голосом сказал Василий. — Кто мне может угрожать? Мы решим все вопросы. А по поводу твоей Елены и прочего и того, чтобы тебя больше не тревожили всякими глупостями, я, во-первых, дам команду никого к тебе больше не пускать, а во-вторых, непременно разберусь, что и как. Я думаю, мои недруги — а у меня, конечно, есть недруги — хотят создать вокруг нас нервозную обстановку, с тем чтобы я совершал ошибки, а их, в свою очередь, «широко освещать» в средствах массовой информации. А что до аварии, то любой человек может попасть в аварию. А сейчас, когда ты находишься в сложной ситуации, пугая тебя мистическими возможностями моих недругов, они могут давить на тебя, а через тебя — на меня.
— Наверное, ты прав, — выдохнула Вероника.
— Лучше скажи, как ты себя чувствуешь, что говорят врачи? — спросил Василий, пытаясь переменить тему.
В дверь постучали, вошел главный врач больницы, а с ним женщина — как оказалось, лечащий врач Вероники.
— Василий Николаевич, хотим доложить вам, что с лечением у нас все идет нормально. Я считаю, что даже неплохо, — сказал главный врач, вежливо поздоровавшись. — Ирина Владимировна, лечащий врач вашей супруги, — очень опытный доктор, и мы все вместе сделаем все для скорейшего ее выздоровления.
— Я пришлю людей, которые круглые сутки будут находиться у палаты, — сказал Василий.
— Конечно, как вам будет угодно. Хотя, узнав об инциденте, я уже распорядился, чтобы в коридоре постоянно дежурили сотрудники из нашей охранной структуры, — сказал главный.
— Этого не надо. Будет достаточно моих людей, но за оперативность в любом случае спасибо, — поблагодарил Василий. — Я, если позволите, буду звонить супруге и иногда вам, чтобы быть в курсе дел.
— Всегда готовы оперативно предоставить любую информацию и помощь. А сейчас, если мы не нужны, то, с вашего позволения, мы откланяемся.
Главный и лечащий врачи попрощались и покинули палату.
В коридоре сидели двое охранников. Василий отдал команду организовать охрану палаты силами другого ведомства, сделал еще несколько организационных звонков, попрощался с супругой и уехал, пообещав навестить ее вечером.
Глава 5
Более чем сомнительный хеппи-энд
Вероника шла на поправку. Кости срослись правильно. Конечно, полученные в аварии травмы были очень серьезными, даже пришлось ставить специальные штифты и спицы для сращивания костей, но лечение было соответствующее, и дело шло к выздоровлению.
Персонал больницы опекал VIP-пациентку. Попыток пройти в хорошо охраняемую палату также больше никто не предпринимал. Василий постоянно навещал супругу, с удовольствием выполняя ее просьбы, капризы и прихоти.
Сначала после полученных травм Вероника страшно похудела и осунулась, но постепенно, несмотря на разработанное для нее специальное малокалорийное меню, сильно поправилась. При этом она требовала всякие вкусности, Василий выполнял подобные заказы и подшучивал над женой, называя ее порозовевшие щеки пухлыми булочками и говоря, что то ли еще будет, когда она будет ждать ребенка.
Время шло, никаких неприятностей более не возникало.
После окончания лечения супруга вернулась домой. Последствия аварии медленно, но верно уходили в прошлое. Пластику лица решили делать в московской клинике.
С наскоком на детище Василия — реабилитационный центр и, соответственно, медицинский фонд, который финансировал работу центра, — разобрались. Были принесены извинения за некорректное вмешательство, журналисты и телевизионщики также приутихли. Ситуация в целом нормализовалась.
Ранее, в сложный период времени, Василий несколько раз видел во сне своего давнего друга котика, но каждый раз, когда котик пытался заговорить, он делал усилие и просыпался. Этим встречам на пространствах сна не суждено было привносить дискомфорт в жизнь нашего героя.
Василий много работал, занимаясь различными вопросами службы, но что вызывало неподдельное удивление и даже раздражение в бизнес-кругах — он стал сторониться неформальных встреч и переговоров. На все попытки пригласить Василия Николаевича на какие-либо подобные мероприятия подавляющее большинство приглашающих получало отрицательный ответ. Было распространено мнение, что такое неприятие связано с болезнью супруги.
Некоторые пытались получить аудиенцию в кабинете, но любые попытки неформальных разговоров пресекались, к общему неудовольствию.
Вообще ситуация сильно изменилась, и это не совсем нравилось, а если сказать прямо, совсем не нравилось многим и многим денежным тузам, которые самым серьезным образом стали вынашивать планы изменения в руководстве нужного им ведомства.
Что еще больше вызывало непонимание и даже удивление, так это любовь Василия Николаевича к поездкам в Нило-Столобенскую обитель. Все это создавало дискомфорт определенной группе людей, жизнь которых состояла из денег, больших денег и очень больших денег, и поэтому никаких накладок в их добывании не должно было происходить, то есть любые препятствия на пути к добыванию материальных благ не могли иметь место по определению и должны были быть устранены.
Василий приехал домой. Никого. Он набрал мобильный Вероники и услышал, что она у подруги: поехала проветриться, так как после больницы устала сидеть дома. Услышав обещание скоро прибыть домой и вспомнив, что у супруги теперь был персональный водитель, он положил трубку. После известных событий Вероника не ездила сама за рулем, теперь ее везде сопровождал его человек, в том числе выступая и в роли телохранителя.
Василий пошел на кухню и, включив освещение, оторопел: развалившись в кресле, на кухне сидел его давний друг. Да, это был его котик, тот, что рыжий с полосами да пятнами. Кот сидел, закинув ногу на ногу, почти как в те далекие времена. Но что сразу бросилось в глаза нашему герою, взгляд у котика был какой-то потухший и излучал неуверенность.
Давние знакомые некоторое время молча смотрели друг на друга.
Молчание первым нарушил кот:
— Ну здравствуй, Василий, давно мы с тобой не виделись. Давай присаживайся, хочу, как в прежние времена, поговорить с тобой, можно? — Кот, говорил вежливо, и его явно интересовало мнение собеседника.
— Здравствуй, кот Василий, или как там тебя, может быть, Базилевс. — Наш герой отвесил нарочитый поклон. — Давай поговорим, если это тебе нужно.
При этих словах в глазах кота мелькнул огонек, но через мгновение взгляд стал прежним.
— Разговор не будет коротким, Василий Николаевич.
Кот впервые назвал Василия именно так, по имени-отчеству.
Начало было многообещающим.
Они помолчали, и кот продолжил:
— Василий, наверное, не нужно напоминать, что жизнь твоя до той ночи, когда мы начали наш диалог, была не самая содержательная, а кроме того, и не самая обеспеченная. Если отбросить эмоции, то жизнь сегодняшняя так или иначе связана с моей помощью, и это ты не будешь отрицать, я надеюсь.
Котик замолчал. Интересно, что он не смотрел прямо в глаза собеседнику, как делал это раньше. И теперь, сколько Василий ни пытался поймать взгляд своего давнего знакомого, это у него не получалось.
— Да, много что изменилось. Изменился не только я, вокруг люди становятся другими — некоторые лучше, другие хуже. Или, быть может, мы меняемся и одни и те же факты выглядят для нас по-иному, — сказал Василий и, помолчав, продолжил: — На самом деле ты помог мне. И в первую очередь помог найти себя, новую жизнь и… — наш герой замялся, — быть может, и мою любовь — Веронику. Но ты, насколько я понимаю, не только помогал обрести, ты хотел лишить меня всего этого. Что до материального, то это можно простить — я по-другому стал смотреть на вещи, — но Вероника… — Василий замолчал.