И половцы, и жители южных русских земель получали немалые выгоды от мирной торговли. Поэтому нападения на купеческие караваны в Степи случались редко. Половецкая степь связывала Русь со странами Причерноморья и Закавказья и являлась ареной оживленных международных торговых связей.
Тем не менее письменные источники описывают частые столкновения русских и половецких войск. Причем рассказы о набегах на кочевья половцев встречаются ничуть не реже сообщений о разорении русских земель кочевниками. Нередки были и совместные походы русских князей с половецкими ханами – иногда против своих же братьев.
Еще в 1094 г. князь Святополк женился на дочери половецкого хана Тугоркана. После этого браки русских князей с половчанками стали привычным явлением. Многие князья – Юрий Долгорукий, Андрей Боголюбский, Андрей Владимирович, Олег Святославич, Святослав Ольгович, Владимир Игоревич, Рюрик Ростиславич и другие – женились на половчанках либо сами были наполовину половцами. В роду новгород-северского князя Игоря Святославича, который возглавил поход в Половецкую степь, воспетый в гениальном «Слове о полку Игореве», пять поколений князей подряд были женаты на дочерях половецких ханов.
Вооруженные столкновения с половцами сменялись мирными годами, ссоры – свадьбами. Отношения между Русью и Степью были не так просты и не столь трагичны, как может показаться на первый взгляд. Однако они накладывали самый серьезный отпечаток на внутренние дела южных русских княжеств.
Социально-экономическая специфика региона. Из всех трех регионов бывшей Киевской Руси Юго-Западная Русь имела наиболее благоприятные природно-климатические условия и географическое положение, что стало основой для развития социально-экономических процессов по европейскому пути. Здесь утвердилось крупное землевладение.
Первые сведения о существовании барщины (то есть отработочной земельной ренты) датируются 1287 г. Отрабатывать барщину должны были те, кто жил на господской земле, остальные же платили государственный налог. Однако в регионе еще оставались не занятые князьями и боярами общинные, свободные земли. Чрезмерное давление князей и бояр на крестьян обернулось бы неминуемым бегством последних.
Появление барщины еще не означало утраты личной свободы земледельца. Об отсутствии крепостного права говорит и то, что за выплату налога и отработку барщины отвечал не конкретный крестьянин, а община. Она была небольшой: редко когда в ее состав входило более пяти дворов. Тем не менее община давала крестьянам определенную гарантию личной и экономической свободы.
Только с конца XIV в. начинается ограничение перехода крестьян с земли одного землевладельца на землю другого. К началу XV в. «земли без господина» в Юго-Западной Руси уже не осталось. Вскоре крестьяне потеряли личную свободу – лет на 400 позже, чем крестьяне Западной Европы, где крепостное право установилось к XI в.
Таким образом, к началу XV в. юго-западный регион бывшей Киевской Руси представлял собой социальную систему, развивающуюся в том же направлении, что и Западная Европа. Эта территория отставала в развитии от Италии и Франции (которые в раннем Средневековье использовали исторический опыт Римской империи, имели благоприятные для развития сельского хозяйства природно-климатические условия и выгодное с точки зрения торговли географическое положение), но находилась приблизительно на таком же уровне, как Германия и Англия.
§ 3. СЕВЕРО-ЗАПАДНАЯ РУСЬ
Социально-политическая специфика региона. В XII–XV вв. Новгородская земля на севере доходила до Белого моря, на северо-востоке простиралась за Северный Урал, на востоке граничила с Тверским княжеством, на западе ограничивалась Финским заливом Балтийского моря, а на юге и юго-западе заканчивалась около завоеванных немецкими и датскими крестоносцами земель латгалов, земгалов, куршей, селов и эстов (предков современных латышей и эстонцев).
С географической точки зрения этот регион относится к Северной Европе. Однако, во-первых, Швеция, Норвегия и Дания территориально ближе к другим европейским странам, что порождало более тесные торгово-ремесленные и культурные связи между ними. Во-вторых, влияние Гольфстрима делало климат Скандинавских стран менее суровым.
В Средние века в странах Европы основой экономики являлось земледелие. Лишь в отдельных регионах Италии и в Южной Франции большая часть населения занималась ремеслом и торговлей. В покрытой же озерами, болотами и валунами Северо-Западной Руси урожаи были скудными, поэтому основными занятиями ее жителей в течение сотен лет оставались охота и рыболовство. Не случайно на гигантской территории региона возникло всего несколько городов: Новгород Великий, Псков, Изборск, Ладога, Волок Ламский, Ржев, Торжок, Старая Русса, Великие Луки, Пермь, Печора и Югра. Да и те находились в основном на западе Новгородской земли и представляли собой прежде всего крепости.
Показателем невысокого уровня развития региона являлось существование там в качестве особой «отрасли» экономики речного бандитизма – ушкуйничества. Численность разбойничьих отрядов доходила до нескольких тысяч. Этот вид «промысла» был организован новгородскими боярами в 20-е гг. XIV в. для грабежа торговых караванов и прибрежных городов Волги, Камы и их притоков. В соседних Скандинавских странах морской бандитизм в IX–XI вв. также был весьма распространенным занятием. Однако в XII в. социально-экономический потенциал традиционных жертв – Англии, Германии, Франции, Италии – вырос и грабежи прекратились. Население же Поволжья и Камы оказать сопротивление не могло и потому подвергалось нападению новгородцев.
Административным и торгово-ремесленным центром региона являлся Великий Новгород. В нем проживали и трудились ремесленники десятков специальностей: ювелиры, кожевники, кузнецы, гончары, оружейники и т. д. Одна из двух сторон города называлась Торговой, два из пяти районов именовались Гончарный и Плотницкий. Были улицы Щитная, Котельницкая, Молотная. Однако объемы ремесленного производства не следует преувеличивать: основой экспорта Новгорода были не ремесленные изделия, а пушнина и воск.
Политическая специфика Новгорода восходит к легендарному приглашению Рюрика с его братьями в 862 г. Отношения между князем и союзом племен, призывавшим его на правление, определялись договором, согласно которому князю запрещалось самому собирать государственные доходы с подвластной союзу территории. Он получал лишь небольшую часть дани, взимаемой представителями племен.
До середины XI в. все новгородские князья были посадниками – наместниками киевского князя, но не все посадники являлись князьями. Поэтому одновременное наличие в Новгороде князя и посадника было невозможно. Посадников – не всегда членов княжеской семьи – присылали из Киева.
Однако во второй половине XI в. ситуация начинает меняться: посадник противопоставляется князю. Уже в 1096 г. новгородцы изгнали князя Давыда Святославича и с этого момента, видимо, сами решали, кто именно будет у них княжить. При этом князь утратил самостоятельную роль.
Обязанности князя и посадника разделились. В Новгороде формируется посадничество нового типа: теперь именно посадник обладает высшей властью, а сам термин «посадник» служит для обозначения высшей государственной должности.
Возникает система двоевластия, юридически оформленная договором 1117 г., заключенным в момент вокняжения в Новгороде Всеволода Мстиславича (1117–1132). В нем, с одной стороны, оговаривались ограничение степени вмешательства киевского князя в дела Новгорода и право новгородского князя искать себе другие «столы», а с другой – посадничество утверждалось в качестве представительного органа местного новгородского боярства, обладающего властью наравне с князем.
Завершением преобразований стало новгородское восстание 1136 г. Некоторые исследователи называют его новгородской революцией, поскольку считают, что новгородцы прежде не участвовали в государственном управлении, а, добившись победы, сразу создали у себя боярскую республику. На самом деле эти события – лишь окончание длительного процесса становления особой новгородской системы правления. 28 мая новгородцы посадили под арест, а затем изгнали из города своего князя Всеволода Мстиславича. Пока Всеволод с семьей почти два месяца сидел под стражей, князя в Новгороде не было. С этого времени окончательно утвердился порядок выбора новгородского князя на вече, подобно тому как осуществлялось назначение на все прочие государственные должности Новгорода Великого. Князь стал одним из представителей городского управления. Теперь его функции ограничивались военными вопросами. Позднее, со второй четверти XIII в., должность князя в Новгороде вообще стала необязательной.