В этот же вечер они расположились в садовой беседке рядом с домом. Генрих увидел пожилого незнакомца, который уверенной походкой приближался к ним. Его силуэт ему чем-то напомнил Геббельса — тот же рост, та же фигура и та же хромота, но возраст был значительно старше, роговые очки, морщины и белизна волос несколько отличали его от министра пропаганды. Он сразу вспомнил свое необычное видение в полете над Берлином, когда, попав в смерч, он потерял сознание. Теперь Генрих окончательно понял, что небесный Ангел, который сопровождает его всюду, уже заранее указал ему верный путь.

Хозяйка, выйдя из беседки, с улыбкой на лице встречала гостя. Незнакомец, подойдя ближе и взяв ее руку, прильнул губами к ладошке. Затем, посмотрев на нее с улыбкой, он произнес:

— Я безмерно счастлив вновь видеть вас, моя дорогая Мария. Я очень долго вас не видел и, конечно же, скучал. Теперь сложилось так, что я приехал в этот район в свой заброшенный дом и теперь надеюсь, что не покину его, ибо часто я вспоминал наши с вами вечера за чашечкой кофе и длинные беседы о древней истории. Вы мой самый приятный сосед и умеющий слушать собеседник.

— Ха-ха-ха! Как я рада вновь видеть вас и слышать ваш притягательный и магический голос. Предупреждаю вас, мой дорогой друг, вас не было так давно, что я вынуждена была вам изменить, — и она показала рукой на Генриха.

— Именно вот с этим молодым человеком нам приходится проводить вечерами вместе за интересными беседами о миссии человека на земле.

Она кивнула племяннику и произнесла:

— Подойди, Генрих, ближе и познакомься с моим давним другом.

Незнакомец представился:

— Меня зовут Эйген Нудельман, я профессор истории.

Тетя Мария произнесла:

— Это мой любимый племянник Генрих Штайнер. Он военный летчик и жил в России. Теперь вот уже несколько лет он офицер Люфтваффе, у него даже произношение стало чисто берлинским. Он очень способный мальчик, советую к нему присмотреться.

— Способных и умных молодых людей сейчас трудно найти, а тем более летчиков. Теперь, надеюсь, мы втроем будем вести наши беседы в кружке науки и философии.

Профессор смотрел на Генриха, его взгляд был цепкий и изучающий, он ждал ответной реакции. Генрих не заставил себя долго ждать и отреагировал мгновенно:

— Надеюсь, мне, как самому молодому и неопытному собеседнику в интересной науке, будет предоставлено некоторое снисхождение, поскольку я пришел в ваш кружок, чтобы постичь истину, а истина, как говорил философ, рождается в споре.

— И не только в споре рождается истина, ее философию мы черпаем из земли, как тот самый археолог, потому что мы выходцы оттуда, их потомки. Одновременно с этим предметом спора могут быть не голословные философские рассуждения, а рассуждения, основанные на фундаментальной науке, называемой метасистемой.

— Метасистема! Что это такое, профессор? Я где-то уже слышал такое понятие, но не придавал этому значения.

— А зря, дорогой Генрих, метасистема — это новое представление о мире, об интеллекте и о том, как мыслящий человек воспринимает мир и себя. Многое, кажущееся необъяснимым и мистическим, имеет очень простое объяснение, и, что важно, это объяснение — научное.

— Ах да, профессор, я что-то припоминаю, не так давно я где-то читал. Кажется, один автор опубликовал статью, где он утверждает, что разгадана тайна озарения и интуиции. Он пишет, что каждый человек может стать невероятно эффективным генератором идей.

— Вы правильно все поняли. Статью эту написал я и в продолжение сказанного завершу свою мысль, в этой связи вдохновение можно будет приглашать, а проницательность — быстро развивать.

— Неужели развитие этих способностей можно регулировать? — осторожно спросил Генрих.

— Это зависит только от желания. Больше скажу, я вижу, в вас это присутствует в более значительной степени, чем у многих других.

— Вот как! — удивился Генрих.

— Еще профессор Нордек вывел теорию закрытого подсознания человека, которая действует самостоятельно, помимо воли человека. Вы, надеюсь, читали его работу, она так и называется: «Теория Нордека», — произнес профессор.

— Нет, не читал. Признаюсь, я о ней даже не слышал.

— Да, да, это же закрытая тема и хранится в секретных фондах.

— Теперь я понимаю, насколько вы эрудированны, а поэтому отдаюсь в ваши руки, чтобы с радостью постичь новые научные знания.

— Скажу честно, из вас получится достойный ученик.

— Ваше мнение, профессор, для меня очень важно, и оно вселяет в меня уверенность в завтрашнем дне.

— Вот поэтому и необходимо фундаментальное изучение Аристотеля, а также других подобных ему философов. Именно такие выдающиеся мыслители придерживаются идеи, что философия человека не ограничивается наличием материальной субстанции. В ней присутствует ее духовная часть, душа, которая ограничений в пространстве и времени не имеет, а поэтому все необъяснимое, в том числе будущее человека, — это лишь кажущееся непостижимое явление, на самом деле все предсказуемо и имеет свое объяснение.

На следующий день у Генриха была запланирована встреча со связной. Перед тем как зайти к ней, он полчаса на автомобиле катался по улицам Берлина, надеясь обнаружить «хвост». Убедившись в безопасности, он заехал на знакомую улочку, где у проходного двора оставил автомобиль, и пошел пешком. Уже смеркалось. В назначенное время он вошел в магазин Ангелины Вильберг. Бдительный Курт, как всегда, ждал его на входе. Хлопнув его по плечу в знак приветствия, он моментально закрыл за ним входную дверь. Генрих пошел по лабиринтам подсобных помещений, и вдруг до него донеслась польская речь. Это был голос Ангелины, второй неизвестный голос был мужской.

«Вероятно, упражняются», — подумал он и вошел в помещение, где увидел рядом с Ангелиной лицо незнакомого мужчины.

— Не удивляйтесь, Генрих, этот посланец принес оттуда интересное известие.

— Как резко изменилась обстановка в Германии, строже стали порядки, — высказался гость.

— Мы здесь к этому уже привыкли и стараемся к законам конспирации относиться чрезвычайно серьезно, а поэтому не следовало бы назначать встречу у связного, это очень опасно. Насколько я знаю, после известной директивы Гитлера военная контрразведка и гестапо работают в активном режиме и круглосуточно контролируют все основные представительства — как полпредство на улице Унтер ден Линден, так и торгпредство на Гейсбергерштрассе, 39. Надеюсь, вы перепроверялись?

— Да, несколько раз я перепроверялся, прежде чем войти сюда. Не волнуйтесь, у меня имеется кое-какой опыт нелегальной работы.

— Будем надеяться, что все обойдется благополучно, — изрек Генрих.

— А сейчас о главном. Центр с помощью специалистов тщательно изучил документы, которые вы нам предоставили по плану «Юпитер». Из этих документов следует, что кто-то намеренно изъял ключевое звено в цепи расчетов и показал тупиковое направление.

— Вы хотите сказать, что кто-то умышленно подсунул мне эти расчеты?

— Не знаю, есть здесь умысел или что-то другое, но главное здесь присутствует: кто-то пытается заигрывать с вами, и этот кто-то делает это довольно — таки грамотно.

— Мне кажется, вы слишком все преувеличиваете. Тот человек, который мне передал эти расчеты, вполне порядочный человек, и не верить ему у меня нет никаких оснований.

— Я советовал бы вам не спешить с выводами. А у меня есть лишь голые факты, которые я вам изложил, а там думайте сами, здесь, на месте, вам видней.

— Хорошо, я проанализирую ситуацию и попытаюсь что-либо предпринять.

— Предпринимайте, но только зря не рискуйте. То, что вы делаете сегодня, — это для нас очень важно. Вы много информации прислали относительно технических новинок Люфтваффе, и за это вам от центра огромное спасибо. Наши конструкторы очень довольны вашими материалами. От них вам огромная благодарность. Поэтому, еще раз повторяю, постарайтесь не рисковать по «Юпитеру».