Кэл не спускал требовательного взгляда с отца Норы, которому светлые глаза зятя показались очень опасными. Наконец, мистер Марлоу решился.

— Элеонор, я прошу у тебя прощения за то, что произошло в ту нашу несчастливую встречу. Я хочу, чтобы ты знала, что мы с матерью всегда будем рады видеть тебя и твоего мужа в нашем доме. И надеюсь, что вы обязательно привезете показать нам нашего внука или внучку.

Нора тепло улыбнулась, время залечивало старые раны.

— Я думаю, мы так и сделаем.

— Вы уверены, Кэл, что не можете задержаться у нас на несколько дней? — спросил мистер Марлоу. — У нас есть свободная комната.

— Спасибо. Может быть, в следующий раз, -ответил Кэл. — Сейчас нам нужно ехать.

Покинув родительский дом, Нора чувствовала успокоение в душе, но надеялась, что ее отношения с собственными детьми будут теплее и искреннее. На вокзале она поделилась своими соображениями с мужем.

— Нора, — тихо произнес Кэл. — Ты можешь представить, что наши дети будут обмениваться с нами рукопожатием при прощании?

Нора вспомнила, как тепло встречают друг друга члены семьи Калхэйнов, как все они любят друг друга, как открыто проявляют свои чувства, и все ее тревоги исчезли.

— Думаю, дети будут любить нас, между нами не будет секретов и отчужденности. Я очень счастлива, дорогой.

— Нет, мы очень счастливы, — мягко поправил жену Кэл.

Нора не собиралась спорить. Когда поезд шумно остановился на станции, выпуская белые облака пара в прохладный воздух ранней осени, глаза молодой женщины сияли от радостного возбуждения, а рука лежала на животе, где покоился их ребенок.