Требование все новых и новых платежей от населения наряду с привычным религиозным пылом, сопровождавшим подготовку крестоносного воинства к походу, привели к вспышке в Англии насилия по отношению к евреям. Все началось с того, что прибывших на коронацию Ричарда евреев, которые хотели вручить королю свои дары, на церемонию не пустили. Запрет касался женщин и евреев. Собравшаяся на улице толпа, которую, видимо, тоже не впустили, напала на евреев и убила несколько человек. В Лондоне началось всеобщее буйство. Люди грабили и поджигали еврейские дома, убивали их обитателей.

Ричард не отличался любовью к евреям, но, с тех пор как они впервые прибыли в страну при Вильгельме Завоевателе, все еврейское население Англии находилось под особым покровительством короны. Кроме того, евреи были источником крупных поступлений в казну. Разгневанный Ричард попытался остановить убийства, но за несколько месяцев бесчинства распространились и на другие английские города.

Кульминацией насилия стала жуткая резня в пятницу, 16 марта 1190 года, на шабат а-гадоль[167] во время которой в Йорке были убиты сто пятьдесят человек, пытавшихся найти убежище в одной из башен города. Хронист Вильгельм Ньюбургский, который жил поблизости от этого места, писал: «И в этой толпе было немало священников, а один из них, по виду отшельник, неистовствовал пуще иных… то и дело возглашая, что враги Христовы смерти достойны»[168]. Подстрекателями беспорядков были Ричард Малебис и Вильгельм Перси, друзья епископа Дарема. Король наложил на них пеню и отобрал земли. Помочь восстановить свои дома евреям не предложил никто.

Сам Ричард к этому времени уже покинул Англию.

По пути к Восточному Средиземноморью Ричард решил заключить союз с Санчо VI, королем Наварры, и обручился с его дочерью Беренгарией[169]. Этот шаг немедленно осложнил его отношения с королем Франции Филиппом II. Дело в том, что Ричард еще в юности был помолвлен с Алисой, сестрой Филиппа, росшей при английском дворе. Но, встретившись на Сицилии, английский и французский короли разногласия устранили — Ричард попросту откупился.

Королева Алиенора, которой в то время было около семидесяти, привезла Беренгарию к Ричарду, и 12 мая 1191 года на Кипре состоялось венчание. Похоже, что все время до свадьбы король посвятил завоеванию этого острова. Позже выяснилось, что удерживать его слишком хлопотно, и Ричард продал остров тамплиерам. Те тоже сочли Кипр не слишком удобным владением, и он перешел к Ги де Лузиньяну, вдовцу Сибиллы, королевы Иерусалима.

Наконец короли Франции и Англии прибыли к стенам Акры, которая четыре года назад была захвачена Саладином. Они совместными усилиями осадили город, и после долгой и трудной зимы осада увенчалась успехом — Акра пала.

Здесь произошли два события, о которых в дальнейшем Ричард часто вспоминал. Одно из них в то время казалось малозначительным. Австрийский герцог Леопольд сражался у Акры дольше, чем подошедшие позже короли Франции и Англии. Когда же город пал, он велел поднять свои знамена вместе со знаменами Ричарда и Филиппа. Ричард, подумав, что Леопольд намеревается присвоить третью часть добычи, приказал сорвать их: он уже договорился с Филиппом поделить все пополам. Оскорбленный Леопольд решил увести своих воинов домой и, уходя, затаил злобу против Ричарда.

Второе событие нанесло ущерб репутации Ричарда сразу же. Он захватил около трех тысяч мусульман, населявших город, и потребовал за них выкуп в сто тысяч византинов. В какой-то момент ему показалось, что Саладин платить этот выкуп не расположен. Ричард хотел покинуть Акру, но не мог этого сделать, не избавившись от пленников. Однажды утром он вывел мусульман за городские стены и всех умертвил. Это подтверждают и арабские, и христианские источники. Вот что пишет арабский летописец:

«Называют множество причин этого жестокого деяния. По одной из них, это было возмездие за ранее убитых мусульманами христианских пленников. По другой — король Англии собирался идти на Аскалон и захватить его, но при этом не хотел оставлять у себя в тылу город с большим числом (вражеских воинов). Истинную причину знает только Бог»[170].

Какой бы ни была причина случившегося в Акре, Ричард не выиграл от этого ни в глазах мусульман, ни в глазах своего народа. Даже королевский летописец поэт Амбруаз, почитавший Ричарда совершенным рыцарем, не смог найти нужных слов; вот как он объяснил этот эпизод: «Ричард, король Английский, уже предавший смерти великое множество мусульман, не хотел, чтобы те досаждали ему, и дабы проучить их за гордыню и сломить в них веру, а также жаждая отмщения за христиан…»[171]. Думаю, звучит не слишком убедительно.

Вскоре Ричард понял, что, даже захватив Иерусалим, он не сможет его удержать. В 1191 году он заключает с Саладином перемирие на три года и отправляется домой. Хотя он и добился определенных успехов, захватив прибрежные города, Святая земля, цель крестового похода, осталась под властью мусульман.

Из-за кораблекрушения на обратном пути Ричард был вынужден идти через земли Леопольда Австрийского. Как и его спутники, он шел под видом простого паломника, возвращающегося со Святой земли. Однако их маскировка оказалась не очень искусной. Ричард и его спутники были куда богаче обычных паломников и на постоялых дворах требовали самого лучшего обслуживания. В результате Ричарда узнали люди Леопольда, и король был схвачен. Полтора года он провел в неволе, удерживаемый сначала Леопольдом, а затем императором Священной Римской империи Генрихом VI. Папа немедленно отлучил Леопольда, но, похоже, это никого не взволновало.

Поведение самого Ричарда в этот период поразило и его врагов, и его друзей. Он сочинял стихи, шутил с приставленными к нему стражниками и очаровал всех и каждого.

Генрих VI потребовал за Ричарда выкуп. Такое не было принято среди христианских государей, но ни папа, ни тем более кто-либо другой не смогли воспрепятствовать императору. Поскольку Иоанн, младший брат Ричарда, не был заинтересован в его возвращении, бремя поиска денег — ста тысяч фунтов — пало на Алиенору. Эта сумма превышала годовой доход короля, да еще собирать ее приходилось в стране, которая только что отдала последнее на крестовый поход.

На что только не способна мать в стремлении освободить из заточения любимого сына! Алиенора тут же засыпала письмами папу Климента III, в которых напоминала понтифику, что король Англии был еще и «воином Христовым, помазанником Божьим, паломником креста»[172]. Она же приняла на себя труды по сбору денег. Двадцатипятипроцентным налогом обложили все движимое имущество. Церквам было предписано сдать все золото и серебро. Цистерцианцы и гильбертинцы[173] надеялись, что их сие не касается, поскольку в церквах этих орденов не было излишеств и они обходились простым орнаментом. Алиенора, со своей стороны, предложила им сдать вместо золота годовой настриг шерсти.

Захватив сокровища и заложников, которых также потребовал Генрих VI, она отправилась в Германию и 17 января 1194 года прибыла в Шпейер, к месту заточения Ричарда. Алиеноре в это время минул семьдесят один год. Ричарда освободили через месяц. Алиенора с сыном вернулись в Англию, где он в рамках специальной церемонии возложил на себя корону, чтобы напомнить всем, кто в доме хозяин. Как это ни странно, но его жена Беренгария (помните?) на церемонии отсутствовала. Она осталась на континенте. Триумфальное возвращение Ричарда разделила с ним мать.

Оставшиеся годы правления Ричард расхлебывал кашу, которую заварили его младший брат Иоанн и король Франции Филипп. Во время отсутствия Ричарда они постарались урвать от его владений кто сколько смог. Братец даже утверждая в какой-то момент, что Ричард мертв и королем Англии должен стать он, Иоанн. Алиенора положила конец этим притязаниям, но тем не менее в южных владениях Ричарда начались мятежи, и он вскоре покинул Англию. Вернуться назад ему было не суждено.