Превозмогая боль, я выбралась наружу. Ноги и руки затекли, резкая боль простреливала позвоночник, все тело ныло, голова гудела как колокол.

Облачка дыхания Спарки поднимались в морозных сумерках, ее пистолет был нацелен прямо мне в живот.

Я огляделась. Джеффри сидел в своем «линкольне» «Таун-кар», стоящем рядом с «кадиллаком» Спарки. Гарри Марли нигде не было видно, но я заметила свой потрепанный стол и старое офисное кресло.

Встряхнула головой, пытаясь стряхнуть наваждение. Мы были у здания Консолидейтид-банка, на пустой улице перед входом в башню. Брошенную мной старую мебель вынесли наружу, чтобы ее забрал мусорщик.

Зачем мы тут? Голова шла кругом. Этот тихий, пустынный дворик, на котором я часто замечала любителей порыться в отбросах, теперь казался заброшенным на окраину цивилизации. Весь район радиусом в два квартала был оцеплен во избежание несчастных случаев при предстоящем сегодня взрыве здания. Все события вечеринки Большого Бабаха состоятся на другой стороне здания, напротив главного входа.

Холодный голос Спарки вырвал меня из раздумий:

— Поняла, что не такая уж ты умная, какой себя мнила?

Дуло уперлось мне в желудок.

— Вытаскивай покойника, или я стреляю. Выбор за тобой.

Ухватив Нормана за лацканы, я потащила его из багажника, разорвав по ходу дела дорогой пиджак. Мне едва хватило сил дотащить труп до лифта. Тело Гарри Марли уже лежало там. Должно быть, ублюдки сначала отнесли его, и лишь потом открыли наш багажник.

Джеффри держался от меня на расстоянии. Быть может, мне хоть немного удалось задать ему тогда, в лифте?

На пути к шахте я осматривала стены в поисках камер, но не заметила ни одной. Интересно, что предпримет эта парочка, обнаружив, что лифт не работает? Ребята Майкла Дрейка наверняка обрезали питание. Но, к моему отчаянию, Спарки нажала на кнопку и механизм загудел. Видимо, временную систему электроснабжения еще не свернули. Я прислушалась, стараясь уловить знаки присутствия Майкла или его рабочих, но слышались только характерное потрескивание и постанывание лифта.

Меня отвели в помещение, называвшееся раньше моим кабинетом. Демонтажники побывали здесь, ослабляя несущие колонны, и обнесли их проволочной сеткой, чтобы предохраниться от падающих обломков. Большая часть сложенной без раствора стенки была разрушена.

Сердце мое екнуло, когда я заметила установленные на колоннах подрывные заряды. Потом в глаза бросилась куча горючих материалов, сваленных на полу.

— Тебе предстоит разлететься на клочки вместе с двумя твоими жертвами. Тела твоего никогда не найдут и, естественно, никак не свяжут твое исчезновение с «Хай-Датой». Все, как с башнями-близнецами, только никто не станет рыться в обломках, разыскивая погибших.

Она втолкнула меня в мой встроенный шкаф, заставила встать на колени и сунула сумочку.

И тут вдруг я поняла, что предсказывали тетушкины девятка бубен и видение. Но опасность грозила не только мне, но и ее бесценным бернсовским реликвиям.

— Никто не поверит в мою вину! — крикнула я Спарки.

— У тебя в квартире покойник — само по себе хорошее объяснение тому, что ты пропала. Но самое веселое в том, что ты даже не в курсе происходящего на твоем собственном банковском счете. Сдается, не такой уж и хороший из тебя следователь.

— На моем банковском счете?

На нем накануне Рождества находились 431 доллар и сорок два цента. С тех пор, зная, что перерасхода образоваться не должно, я не удосуживалась его проверить.

— Пятьдесят тысяч поступило к тебе на счет в день, когда ты обнаружила тело Кена, — ухмыльнулась Спарки, выглядевшая в тусклом свете временных ламп словно настоящая дьяволица. — Отличный получится козел отпущения.

— Пятьдесят тысяч долларов? — у меня никогда не было таких денег. Теперь даже Скотти мог поверить в мою причастность. — Деньги-то хоть настоящие или самодельные?

— Абсолютно законная транзакция, совершенно неотслеживаемая по банковской линии. Для «Хай-Даты» — ничтожная плата за большую выгоду. Полиция поверит, что ты была замешана с самого начала. Я дам показания, что Кен настаивал на твоей кандидатуре, потому что хотел получить для Марси добро на доступ к самым секретным изысканиям «Хай-Даты» и тем самым дать ей возможность украсть новейшие технологические разработки в области сканирования и оцифровки.

— Быстрее, Спаркс! — воскликнул Джеффри, внезапно возникший на лестнице.

Я чувствовала себя раздавленной. Не заподозрив истинной личины Спарки и Джеффри, я совершила то, что мой инструктор начального уровня по страховым расследованиям называл «ошибочным определением базовых посылок».

— Полиция решит, что ты пришила Кена, потому что хотела еще денег. Потом угрожала Марси разоблачением, вынудив ее совершить самоубийство. Не забывай, в пользу насильственной смерти мисс Кент не существует ни единого доказательства.

Спарки наслаждалась эффектом, который произвела на меня выдуманная ею схема. Выглядело все довольно убедительно и вполне могло сработать. Шанс совершить убийство и избежать наказания составляет один к двум, тогда как вероятность стать жертвой убийства не превышает одного к восемнадцати тысячам. Хотя грубый подсчет был вроде как в мою пользу, я чувствовала, что в данный конкретный момент мои шансы уцелеть тают с каждой секундой.

— Бедняга Норман обнаружил доказательство твоей причастности к смерти Кена, но не успел ничего сказать Джеффри. Он исчез, мистер Марли тоже исчез, и ты тоже исчезнешь. Если тело твое вдруг найдут, хотя это маловероятно, потому как от тебя вряд ли что останется, то придут к выводу, что ты убила обоих и не успела выбраться из здания до взрыва. Копы с радостью ухватятся за шанс закрыть дело, и на меня и Джеффа никто никогда не подумает.

— А как с фальшивками? — спросила я, пораженная ловкостью, с которой они могли замести все следы, не считая этого. — Федералам известно про нечистые дела в «Хай-Дате».

— Мисс Макгил, — проговорил Джеффри, приближаясь. — Нас не поймают, но даже если так, то здесь, в этой стране, все, что от тебя требуется, это высказать сожаление о своем поступке, и тебя отпустят, шлепнув по попке. Есть резон попытать счастья.

Но сейчас речь идет не об интеллектуальном преступлении, за которое можно отделаться шлепком по попке — эта парочка усеяла свой путь трупами. Джеффри — конченый маньяк, не допускающий даже мысли, что его планы могут пойти наперекосяк. Но Спарки права — есть очень весомые шансы, что их никогда не заподозрят в совершенных убийствах.

— Нельзя терять времени, Спарки, нам пора.

Я ждала выстрела, удивляясь, услышу ли я звук или умру раньше. Перед глазами мелькнула красная вспышка, и острая боль унесла меня в окутывающую тьму.

58

Глаза открылись. Я лежала лицом вниз, голова моя покоилась на ногах Гарри Марли. Откуда-то доносились приглушенные голоса. Все болело. Я жива? Что произошло? Здесь ли еще преступная парочка?

Я попыталась сесть, но теперь мне перехватили скотчем колени, и ничего не вышло. Кое-как извернувшись, я уселась на плечо Гарри Марли. В голове просветлялось, и голоса стали более разборчивыми. На Спарки и Джеффри не похоже.

Приободрившись, я закричала. Но услышала только глухой хрип. Во рту у меня был кляп. Я быстро оценивала ситуацию — другого шанса может не быть.

Голоса то отдалялись, то приближались. До меня долетели обрывки фраз про то, что надо переместить заряды ближе к несущим колоннам, про окончательный расчет времени и ожидаемый характер обрушения здания.

Выходит, жизнь моя в руках Майкла Дрейка и его бригады. Я снова попыталась закричать, но кляп был забит так плотно, что вырывающиеся из горла звуки больше походили на шепот. Голоса постепенно замирали в отдалении, пока не стихли совсем.

Кое-как взобравшись на Нормана и Гарри, я дотянулась до стены и начала стучать по ней, пока руки не заболели и кожа на костяшках пальцев не содралась. Никто не пришел. Слишком поздно.