Когда я подкатила к стоянке, он открыл пассажирскую дверцу и сунул чемодан от Гуччи в багажное отделение за спинкой.

— Привет, лэсс, — радушно поздоровался он, садясь в авто с экономичной расчетливостью движений, достойной атлета. Проблема была лишь в том, что он плюхнулся на мою сумочку. Торопливо выдернув ее, я бросила бедолагу на заднее сиденье, надеясь, что она не расстегнется и не рассыплет содержимое по всей машине.

Обменявшись со мной формальным рукопожатием, Джордж промолвил с лукавой улыбкой:

— А вы и впрямь красавица, как предупреждала ваша тетушка. Да и этот автомобильчик тоже.

Не раскусив его пока, я не бралась судить, комплимент это или ирония. Вид у Джорджа был такой, будто он и не совершил только что продолжительного перелета: одежда без единой складки, глаза излучают энергию.

— Ррванул прямиком сюда. В офисе даже не знают о моем отъезде. Я решил, что лучше будет дерржать все в секрете и застать Джека врасплох.

Губы Джорджа Мюррея расплылись в улыбке Чеширского Кота. Что мне еще оставалось делать, как не проникнуться симпатией к этому парню? Быть может, есть в нем некое je ne sais quoi,[48] что способно укротить Дракона?

Джордж заявил, что давненько не бывал в Штатах и намерен воспользоваться возможностью, но развлечения, конечно, подождут, потому как необходимо срочно разобраться с «делом Джека Максуини». Я с радостью согласилась. Чем скорее мы покончим с проблемой, тем скорее станет ясно — суждено мне жить или умереть. Поэтому я поведала Джорджу все в деталях про вторжение «Санта-Клауса», работу Тома Джойса над аутентификацией реликвий, нападение у книжного магазина и клок кашемировой ткани, вырванный Вульфи из пальто налетчика.

Джордж внимательно слушал, слегка наклонив голову вправо. Потом выразил радость по поводу того, что никто серьезно не пострадал, и спросил, с какой стати мне потребовалось аутентифицировать артефакты.

— Ведь я же заверил вашу драгоценную тетушку, что они подлинные, так чего же еще надо?

Я подозревала, что в своем кругу он считался человеком, чье слово ценится на вес золота. Потом Джордж попросил меня набрать по сотовому Тома.

Я потянулась за своей пострадавшей сумочкой. «Миата» дернулась на дороге, и слава богу, что Джордж успел перехватить руль. Оба мы проигнорировали возмущенные гудки идущей за нами машины.

Том ответил сразу. Я рассказала ему про Джорджа и объяснила связь, существующую между куском кашемирового пальто, выдранным Вульфи, и компаньоном мистера Мюррея, Джеком Максуини. Потом передала трубку Джорджу, который поинтересовался, не могли бы Том и Вульфи как можно скорее присоединиться к нам в чикагском офисе фирмы в Харбор-Пойнте. Он снабдил Тома инструкцией, как провести Вульфи в здание.

— Надеюсь, мы и сами сможем заставить Джека раз и навсегда покончить с этим делом по реликвии Бернса, — пояснил Джордж Тому, — но с присутствием вашим и Вульфи это случится наверняка.

На северной окраине Грант-Парка мы нырнули на подземную стоянку «Харбор-Пойнт Кондоминиумс». Эта пятидесятичетырехэтажная высотка расположена на углу северной части Лейк-Шор-драйв и восточной оконечности Рэндольф-стрит. Мне это здание хорошо знакомо, там располагается офис одного из моих приятелей-поверенных. Примерно год назад, во время одной веселой коктейльной вечеринки у меня выдалась прекрасная возможность ознакомиться с интерьерами дома, включая комнаты для гостей и подогреваемый бассейн. Если честно, некоторые сильно перебрали и, сбросив одежду, попрыгали в бассейн. Бдительная охрана вычислила нас, купающихся при свете луны на крыше, и кое-как выпроводила вон. Мне подумалось, что статистически шансы нарваться на ту же смену охранников ничтожно малы, да к тому же сегодня я полностью одета, так что меня все равно не узнают. Поэтому я глубоко вздохнула, припарковала машину и предусмотрительно решила не посвящать Джорджа в эти детали.

Поднимаясь на сорок второй этаж, я бережно придерживала сумочку с оторвавшейся застежкой, стараясь не растерять содержимое. Надо будет отнести ее в ремонт.

Доставая ключи, Джордж пояснил, что окна их апартаментов выходят на ту сторону треугольника высотки, которая смотрит на озеро Мичиган, и каждый раз ему не надоедает любоваться видом.

— Это оччэнь отличается от Эдинбуррга, — пояснил Джордж с усилившимся вдруг шотландским акцентом. — Эдинбуррг — великий город, столица Шотландии с 1437 года. В нем множество средневековых строений, памятников георгианской эры, и мы резко выступаем против небоскребов.

Мюррей повернул ключ в замке и мы вошли в квартиру, не постучав и вообще никак не дав знать о себе. На миг мне показалось, что я слышу далекий голос волынок под Баннокберном.

46

Джек Максуини обернулся, расплескав коктейль из бокала, который держал в руке. Буквально на мгновение зрачки его сузились, и я сразу поняла, что именно он напал на меня. И Джек тоже понял, что узнан.

— Джордж! — воскликнул он, кивнув. — Какой приятный сюрприз!

«Ага, — подумала я. — Приятный для нас, но не для вас, мистер фальшивый Санта-Клаус».

— О, не сомневаюсь, — многозначительно ответил Джордж, сбрасывая пальто в обставленном со вкусом фойе. Не представив компаньону, он провел меня в необъятных размеров комнату. В дальней ее стене имелось огромное, от пола до потолка, окно, из которого открывался шикарный вид на Военный пирс.

— Я не знал, что ты здесь, в Америке, — произнес Максуини. Посредине лба у него обозначилась глубокая складка. — Почему ты не сообщил? И кто это с тобой, может, скажешь?

«Как будто сам не знаешь», — подумала я, чувствуя саднящую боль в плече. Но промолчала — это игра Джорджа, и мне остается только следовать за ним, по крайней мере до поры.

— Ты прекрасно знаешь, кто эта девушка, Джек. И знаешь, почему я здесь. Ты и так уже натворрил много дел, не усугубляй положение дальше. Я приехал, чтобы забрать сокровища Бернса, которые ты похитил у нее.

— Я ничего не похищал. Ты спятил, что ли? С какой стати ты поверил первой попавшейся девке? Я ведь твой партнер, не забывай об этом!

— Хватит молоть чепуху и давай перрейдем к сокровищам. Порра покончить с этим.

Двое шотландцев стояли друг напротив друга посреди роскошных апартаментов. Джордж был несколько выше, но Джек плотнее. Гордо вскинув подбородок, он подошел к стене с окном и стал вглядываться вдаль.

Воцарилась тишина. Джордж мерял шагами пол, я рассматривала старинную мебель. Благодаря «Антикварным гастролям» и братьям Кино[49] я научилась определять шедевры американской меблировки. Стоявший в фойе карточный столик красного дерева в стиле шератон наверняка удостоился бы восторгов экспертов. Еще бросился в глаза чиппендейловский высокий вишневый комод, и мне стало интересно, сошлись бы оба брата в оценке стоимости этих вещиц и не усомнились бы в их подлинности?

В соседней комнате обнаружились два округлых кресла с желтыми подушками и внушительный филадельфийский секретер с кленовой, красного дерева и белой сосны облицовкой. На меня все это произвело глубокое впечатление. На одной из стен разместились портретные миниатюры. На противоположной висела картина кисти сэра Джошуа Рейнольдса, изображавшая женщину. У той имелось сходство с тетей Элизабет, но я понимала, что такое невозможно. Художник скончался в девяностых годах восемнадцатого века.

Джордж Мюррей поочередно выдвигал и задвигал ящики прелестного каштанового туалетного столика в фойе. Затем откатил столик от стены и обошел вокруг. Постепенно багровея, он воззрился на Джека:

— Ты что, дуррачить меня решил? Это не тот столик времен Вильгельма и Марии,[50] который здесь был. Ты изготовил фальшивку и приволок сюда.

Джек Максуини молчал.

— У этой штуковины нет оригинальных гравированных шплинтов.