— В общем, все как обычно, — сказал Иван, постаравшись придать голосу легкую расслабленность и даже лень. — Даже этим составом мы уже девять раз…
— Десять, — поправил Марко. — Сегодня одиннадцатый.
— Точно, одиннадцатый. Уходим красиво через Вифлеем, потом — пустыня, потом Элат, затем Акаба, и возле Хакля уходим от залива и прем через горы к побережью Красного моря. Ну и там выходим почти к Деннице. Ничего военного, — сказал Иван и повторил: — Ничего военного…
— Только мы повезем с собой этого урода… — напомнил Юрасик. — Неделю с ним в одной машине…
— И что? — поинтересовался Иван.
— Ничего! Голова у меня от вони болит. Укачает, блевану… Имей в виду, я предупредил.
— Имею. Введу, — пообещал Иван. — Еще есть тонкие замечания?
— Какие тут, на хрен, замечания? — вспылил Юрасик. — С нами идет предавшийся, да не просто хрен с бугра, а Старший Администратор центрального офиса. Ты уверен, что мы вернемся?
— А без него у тебя такая уверенность имеется? — спросил Иван. — Гарантия? В пустыне, в горах, в поселке Денница, в конце концов? Там, в Деннице, около тысячи предавшихся. Что дальше? Одним больше, одним меньше…
Юрасик побарабанил пальцами по карте.
— Ну чего морды воротите? — Иван обвел взглядом всю компанию. — Неделя. Управимся раньше — выйдет еще меньше. В поселке хоть тресни, но три дня мы пробудем. Сэкономить можно только на дороге туда и оттуда. Вот и постараемся. Вы хотели три пикника по дороге туда и столько же — по дороге оттуда? Давайте сократим. Пива не будем брать, мяско замоченное… Небось все уже заказали у Хаммера? Надеюсь, не крепче пива? А то, если я найду, то и вас не пожалею, и Хаммеру бизнес угроблю.
— Пиво, — буркнул Коваленок. — Десять ящиков.
— Сколько? — переспросил Иван.
— Десять, как обычно. И мясо в холодильнике. Часть замоченное, свинина, и часть просто замороженное: свинина, баранина и говядина.
— Для разнообразия… — добавил Юрасик.
— Я еще хотел вина взять, — сказал Марко. — Литров десять.
— Это еще с каких?
— С таких… у меня день рождения. Как раз на второй день рейда. Вино легкое, сухое. Ну и там, фруктов, сыра… Мне из дома прислали.
— Вот ведь… Просто группа продленного дня! — восхитился Иван. — Все такие милые, такие естественные… Ладно, берите.
— Что берите? Деньги вноси, свою долю, — засмеялся Юрасик. — Все уже скинулись, даже молодой.
— Кстати, молодой… — Марко прищурился и посмотрел на Квятковского. — Он выставляется — первый рейд.
— И это может быть очень веселый рейд, — зловещим голосом произнес Юрасик. — Лучше откупиться от мрачных духов пустыни сразу, чем потом мучиться всю дорогу…
— Ты с ним поаккуратнее, — Иван глянул на Анджея и усмехнулся. — Он знаешь как вчера…
Квятковский напрягся и умоляюще посмотрел на Ивана.
— Что вчера? — быстро спросил Юрасик.
— Ничего. Сказал, что обязательно выставится, но только по возвращению. Слышал, что примета плохая — обмывать по дороге.
— Точно, — кивнул Коваленок, — примета хуже не бывает. Это Юрасик лажанулся. Помните, как в прошлом годе группа отметила выход в рейд этого пацана, как его… Ну покойничка…
— А кто его помнит? — с самым серьезным видом подхватил Юрасик. — Ты кого-нибудь из той группы вообще вспомнишь? Сколько там вернулось? Двое. Один в дурке, другой в богоугодном заведении. Только и сказал, чтобы никогда не обмывали выход в рейд и…
— И чтобы не слушали придурков, плетущих языками всякую фигню, — прервал зарождающийся розыгрыш Иван.
— Ну так нечестно… — обиженно протянул Юрасик. — Пацан только поплыл, ушки оттопырились, вешай лапшу и радуйся. А тут ты! Нехорошо.
— А чтобы было хорошо, господин линейный агент Юрий Кононов, ты прямо сейчас, минуя столовую, отправишься в арсенал и примешь оружие. По полной программе. Разрешаю сделать страшное лицо и рассказать о возможных схватках с толпами фанатиков и под эту историю взять полуторный комплект. Вопросы, господин Кононов?
— А почему я?
— Потому что господин Коваленок, на которого вы намекаете, отправится на склад и, пользуясь своими связями, в том числе интимными, обеспечит группу не просто сухим пайком, но качественным сухим пайком. Можно — с изысками. Получится?
— Сделаю, — кивнул Коваленок. — Там как раз Майка дежурит сегодня, я уже выяснял.
— А Марко вместе с молодым человеком шляхетского происхождения отправится в гараж и подготовит машину. Во всяком случае, проверит. Горючее, воду, радио… там по пути будет несколько баз, заправимся, но внутренних запасов в любом случае должно хватить туда, там и оттуда.
— В общем, как обычно, — заключил Марко. — Не первый раз, казалось бы…
— Не первый, но каждый раз все равно фигня получается. Позапрошлый раз полетела рация. Нет? Потому что кто-то ее не закрепил. И она полетела в самом прямом смысле слова. А в прошлом году мы забыли соль и спохватились уже хрен знает где… было?
— Было, — честно признал Марко.
— Вот чтобы не было — разбежались по задачам. И чтобы в шестнадцать ноль-ноль были на исповеди как штык.
— Как штык на исповеди, — меланхолично повторил Юрасик. — В роду поэтов не было?
— Не было. Был дед — прапорщик. Так он меня учил, если кто из подчиненных обнаглеет и начнет к словам твоим цепляться…
— Вырвать то, чем он цепляется? — предположил с серьезным видом Коваленок.
— Не угадал. Выдай ему наряд вне очереди. Например, ночное дежурство.
— Это за что? — спросил Юрасик.
— Два дежурства. И мытье посуды, — спокойно добавил Иван.
Коваленок хихикнул.
— А чтобы не было ему скучно по ночам, пусть его бдения разделит приятель-хохотун. — Иван похлопал Коваленка по плечу и встал из-за стола. — В общем, ты понял.
Иван демонстративно глянул на свои наручные часы.
— Побежали, — сказал Марко, и все вышли из тактического зала.
Без расспросов по поводу Фомы, спасибо им за это.
Если бы не появление Круля — начали бы рассказывать. А так все были слишком удивлены. Настолько удивлены, что не отреагировали на упоминание забытой соли. Про соль Иван сдуру вспомнил. Это ведь Фома соль тогда забыл. Фома.
Иван собрал бумаги и карту в конверт, сунул его за пазуху, выключил в классе свет и вышел.
Всем задачи поставлены, всех разослал, а вот чем заняться самому…
Обедать, а потом слоняться по Конюшне, пока все пойдут на исповедь? И придумывать идиотские ответы на удивленные вопросы? Увольте.
Иван достал мобильник, позвонил Марко и предупредил, что будет ждать группу у «Поросят». Замечательный, кстати, повод пообщаться с Хаммером о Фоме. Заказать пива, пожрать чего-нибудь и, как бы между прочим, перевести разговор на нужную тему.
Иван снова позвонил Марко, напомнил, чтобы тот проверил аптечку и, на всякий случай, зацепил опреснитель. Мало ли что. Потом позвонил Коваленку и сказал, чтобы тот обязательно захватил теплую одежду на всех, обувь, одеяла, спальные мешки и даже палатки. И еще печку. И…
— Я сам все знаю, — не выдержал Коваленок. — Не дергайся, как девочка. Тебе нечем заняться?
Вот такие дела, подумал Иван, пряча мобильник в карман. Даже посторонние, где-то в чем-то подчиненные, замечают твою некоторую неадекватность. Эти-то стучать не пойдут, но ведь скоро появится Ярослав Круль… Тот будет предельно внимателен. И с ним нужно быть предельно осторожным. Что произойдет, если столкнутся предельно внимательный с предельно осторожным?
Будет шанс проверить.
Иван заскочил на проходную, забрал свою дежурную сумку, отмахнулся от пожеланий удачи и двинулся к Яффским воротам, навстречу к трем поросятам, все еще полоскавшимся в воздухе под воздушным шаром.
Взгляд переместился чуть вправо, к Игле, и вдруг Ивану пришла в голову шальная мысль, что Игла — никакой не лифт и не струна. Какая, блин, струна такой толщины? Поэт ни хрена в музыке не разбирался. Иван тоже не слишком в этом рубил, но еще со школьных попыток научиться игре на гитаре, хотя бы на трех аккордах, помнил — чем струна толще, тем звук ниже.