Скорбя о погибшем, юноша приказал своим воинам строить лагерь, а сам поскакал на помощь Юэ Юню.
— Берегитесь! Янь Чэн-фан здесь! — крикнул он, обрушиваясь на врагов.
Воины доложили Учжу:
— Молодой варвар Юэ Юнь с каким-то Янь Чэн-фаном ворвались в наш лагерь. Никто не может их удержать! Прикажите послать подмогу.
«Я пришел сюда с несметным войском, а Ян Цзай-син в первом же бою убил четверых моих лучших военачальников, — подумал Учжу. — Теперь еще этот Юэ Юнь с каким-то юнцом устроили побоище! Если и дальше так пойдет, разве я овладею Поднебесной?»
Он приказал войскам одновременно выступить из всех лагерей и во что бы то ни стало взять живьем обоих юношей.
Кольцо вокруг Юэ Юня и Янь Чэн-фана сжималось…
В это время подошел четвертый отряд Хэ Юань-цина. Не медля ни минуты, он бросился на помощь друзьям.
Вскоре один за другим подоспели к месту битвы Юй Хуа-лун и Ло Янь-цин. Охваченный гневом, Ло Янь-цин крикнул своим воинам:
— Стройте лагерь, а я иду мстить за полководца Яна!
Проезжая мимо речки, он увидел лежащего в грязи Ян Цзай-сина, соскочил с коня, дважды низко поклонился и со слезами воскликнул:
— Старший брат! Ты пожертвовал жизнью ради государя! Я о тебе скорблю и буду мстить! Пусть твой дух охраняет меня в бою!
Ло Янь-цин вытер слезы и ворвался в неприятельский стан.
У Шан-чжи со своим отрядом подошел последним.
Увидев Юэ Юня, Янь Чэн-фана, Хэ Юань-цина, Юй Хуа-луна и Ло Янь-цина в окружении врагов, он грозно крикнул:
— Ну, чжурчжэни, держитесь! У Шан-чжи здесь!
Шесть богатырей без устали разили врага. Кто вставал на их пути — падал мертвым. Чжурчжэням казалось, словно всю землю окутал мрак, солнце и луна померкли!
Наблюдая за сражением, Учжу воскликнул:
— Ничего не понимаю! Мне не верится, что южные варвары так сильны! — И он отдал приказ приближенным: — Взять их живьем! Иначе нам нечего и надеяться на победу!
Чжурчжэни удвоили усилия. Не успеют сунские богатыри пробиться через одну преграду, как перед ними встает другая. Битва продолжалась всю ночь, пока не подошла армия Юэ Фэя и Хань Ши-чжуна. По пушечному выстрелу воины остановились и стали располагаться лагерем.
Как только молодые воины, сражавшиеся в гуще врагов, услышали этот выстрел, им стало понятно, что подошло подкрепление. Юэ Юнь первым прорвал кольцо. За ним последовали остальные.
Когда вышли из окружения, то обнаружили, что не хватает Янь Чэн-фана.
— За мной! — скомандовал Юэ Юнь. — Спасем друга!
Богатыри бросились обратно — Янь Чэн-фан все еще отбивался от наседающих на него врагов.
— Хватит, брат! Пора возвращаться! — крикнул ему Юэ Юнь.
Янь Чэн-фан ничего не ответил и продолжал орудовать молотами. Молодой воин пришел в такой азарт, что перестал различать, где чужие, а где свои.
С трудом удалось вернуть его в лагерь.
Молодые люди доложили Юэ Фэю о выполнении приказа, и тот распорядился отправить Янь Чэн-фана на отдых в тыловой лагерь.
Потом юаньшуай обвел взглядом стоявших перед ним военачальников и сразу обратил внимание на расстроенное лицо Ло Янь-цина.
— Не убивайся, брат! — сказал он. — Высшая честь для воина — умереть в бою! Мне тоже очень жаль, что такой герой не дослужился до высоких почестей! Отдадим ему должное! Пусть похоронят его в шкуре боевого коня!
Не будем рассказывать о том, как юаньшуай хоронил павшего воина и как приносил жертвы на его могиле. Вернемся теперь к Учжу. Цзиньский предводитель очень сожалел о том, что ему не удалось захватить сунских богатырей. Своих убитых воинов он с почестями похоронил, а раненых отправил лечиться.
— Ну, что прикажете делать с Юэ Фэем? — говорил он на совете своим военачальникам. — Если к нему подойдут войска, нам придется дать решительный бой! Почему Цинь Гуй мне не помогает?! Или он умер? Я ему оказывал милости, его жена поклялась мне в верности… Неужели оба забыли, что я для них сделал?..
— Не сомневайтесь в Цинь Гуе, государь, — утешал военный наставник. — От него еще придут добрые вести!
В этот же день в лагерь Юэ Фэя прибыл посол с государевым указом.
Юэ Фэй вышел его встречать. Оказалось, что государь жаловал Юэ Фэю Властный меч и грамоты за своей подписью на право пожалования военных должностей.
Юэ Фэй поблагодарил за милость, проводил императорского посланца назад и вернулся в шатер, где его ждал разведчик.
— Государев наставник Чжао недавно умер, и на должность первого министра назначен Цинь Гуй из ведомства церемоний, — сообщил он.
Юэ Фэй и его военачальники послали в столицу чиновников с подарками и поздравлениями.
Прошло несколько дней. По императорскому указу недавно избранный на экзаменах «первым из сильнейших» Чжан Цзю-чэн был назначен советником при войске Юэ Фэя. Чжан Цзю-чэн прибыл к войску в гражданской одежде, а когда вошел в шатер юаньшуая, то сразу же опустился на колени. Юэ Фэй попросил его встать, предложил место.
— Да как же я посмею сесть в присутствии столь высокопоставленных господ! — воскликнул новый советник.
— Почему же не сесть? Ведь государь назначил вас на должность, и нам полагается слушать ваши наставления! — возразил Юэ Фэй.
Чжан Цзю-чэн сперва отказывался, но потом все-таки сел в сторонке.
— Почему вы, с вашими замечательными талантами, не остались служить при дворе? — поинтересовался Юэ Фэй.
— Спасибо еще, что сын Неба не отправил меня в изгнание! — горько посетовал Чжан Цзю-чэн. — Звание советника для меня и то высокая честь! Дело в том, что я не оказал достаточного уважения государеву наставнику Цинь Гую, и он порекомендовал назначить меня на эту должность.
— Вот видите! — сказал Юэ Фэй военачальникам. — Государев наставник Цинь Гуй десять лет прожил на чужбине, знает, что такое бедность, и все-таки, возвысившись до первого министра, вымогает взятки!
Пока происходил этот разговор, юаньшуаю доложили о прибытии посланца с новым императорским указом. Военачальники вышли из лагеря ему навстречу. Не сходя с коня, государев посланец объявил:
— Указ касается «первого из сильнейших» Чжан Цзю-чэна — пусть он сам его принимает!
Чжан Цзю-чэн вышел вперед.
— Государь жалует Чжан Цзю-чэну верительный знак и повелевает навестить пленных императоров в Угочэне.
Чжан Цзю-чэн поблагодарил за доверие, а посланец продолжал:
— Государь также повелевает Юэ Фэю немедленно снарядить Чжан Цзю-чэна в путь.
Посланец вручил Чжан Цзю-чэну верительный знак, повернул коня и уехал.
Военачальники оживленно обсуждали случившееся:
— Это не государев указ! Видно, Цинь Гуй приобрел власть и задумал погубить господина Чжана!
— Ни один честный человек не будет чувствовать себя в безопасности, когда при дворе появился такой предатель! Страшно подумать, что теперь будет!
— Когда вы, господин Чжан, собираетесь отправиться в путь? — спросил Юэ Фэй.
— Придется ехать немедленно, как повелевает государь, — ответил Чжан Цзю-чэн. — Но только как мне сообщить об отъезде матушке и младшему брату Цзю-сы?
— Напишите письмо, — предложил Юэ Фэй. — Мой человек отвезет.
Чжан Цзю-чэну принесли столик и письменные принадлежности. Сдерживая слезы, советник написал письмо, положил в мешочек, запечатал его и передал Юэ Фэю. Тот вызвал одного из телохранителей:
— Срочно доставишь это письмо в Чанчжоу, и пусть его вскроет лично брат «первого из сильнейших».
Телохранитель с письмом удалился, а Чжан Цзю-чэн сказал:
— Письмо отправлено, так что разрешите попрощаться! У меня есть одна просьба, господин юаньшуай: дайте мне какого-нибудь военачальника, чтобы помог пробиться через неприятельский стан.
— С уважением принимаю ваше повеление, — сказал Юэ Фэй и обратился к военачальникам: — Кто из вас осмелится проводить государева посла через цзиньский лагерь?