- Сожалею, Глеб Викторович, но я на работе, - она невинно улыбнулась и развела руками. - Можете подождать. Вот только ни парашютов, ни самолетов у нас нет. Боюсь, Вы заскучаете.
- Понятно...- сквозь зубы прошипел мужчина. - Конструктивно не получилось, придется как всегда...
Дети дружно ахнули, когда он в мгновение ока преодолел расстояние до девушки и, сломив всякое сопротивление, закинул ее себе на плечо.
- Прошу прощения, молодые люди, - извинился Булавин. - Нам с Кариной Александровной срочно надо обсудить один очень важный кошачий вопрос.
- Глеб, ты... - закричала девушка.
- Милая, здесь дети! - коротко оборвал он.
Мальчишки восторженно смотрели вслед удаляющейся парочке, и только самый маленький, Артур, недовольно хмурил брови. Не нравился ему этот "эксперт", а вот воспитательница нравилась. Даже больше, чем просто нравилась.
***
Вскоре полянка осталась позади. Карина, что было силы, лупила Булавина кулачками по спине. Тот в отместку звонко шлепнул ее по попе и ускорил шаг.
- Неандерталец! - возмущенно воскликнула девушка. - Отпусти меня немедленно!
- Обязательно! - Глеб снова приложил пятерню к ее мягкому месту, но в этот раз шлепка не последовало. Рука смело, по-хозяйски ощупала ягодицу. - Что-то, родная, ты совсем исхудала без меня. Одна кожа да кости, прикоснуться боязно.
- А вот и не прикасайся!
- Не могу. Оказалось, что я без тебя вообще не могу.
Пораженная таким признанием, Карина на время даже сопротивляться перестала.
- Затихла? - мужчина сбавил темп и потерся щекой о женское бедро. - Умница!
Больше никто не проронил ни слова. Узкая лесная тропинка сворачивала к реке, и крутой спуск впереди заставил остановиться. Глеб бережно, словно хрустальную вазу, поставил на землю свою драгоценную ношу. Зеленые глаза напротив недовольно блестели, но разрисованное лицо сводило на нет все усилия девушки выглядеть серьезно.
- Моя свирепая кошка! - Булавин приблизился. - Господи, как я соскучился...
- Глеб, не надо, - Карина уперлась вытянутыми руками в грудь мужчины, не позволяя себя обнять. - Я не знаю, зачем ты приехал, но все напрасно.
- Ой ли? - он обхватил ладонями кулачки девушки и, приподняв, поцеловав каждый. - И тебе на самом деле не интересно, зачем я приехал?
- Нисколечко! Твои интересы никогда не простирались выше ремня на собственных брюках, а меня этим больше не заманишь.
В ответ Булавин резко завел руки ей за спину и прижался всем телом.
- Чувствуешь? - хрипло шепнул на ушко.
- Это именно то, о чем я говорила... - горячая волна прокатилась по телу девушки, и первые предательские мысли мгновенно вспыхнули в воображении.
- Говорила. Но ты ошиблась, я приехал не за этим, - хищная ухмылка заиграла на лице мужчины. - Вернее не только за этим.
- Нет. Хватит. Мы это уже проходили, - Карина изо всех сил пыталась выбраться из крепкого мужского захвата. Противоречивые чувства одолевали ее все сильней, но поддаваться соблазну было страшно. - Неужели думаешь, что каждый раз, стоит лишь тебе захотеть, я буду забывать обо всем и прыгать в твою кровать?
- Будешь, милая, будешь, - прошептал он все также тихо. - Я приложу для этого все усилия.
- Наглец! - девушка резко извернулась и, освободив одну руку, звонко ударила его по лицу.
- Заслужил, - Глеб потер горящую щеку. - А теперь ты можешь меня выслушать?
- Незачем!
- Есть зачем... - и вместо объяснения притянул ее к себе и поцеловал.
Карина отчаянно сопротивлялась. Та ласка, которой мучительно не хватало долгое время, ласка, от которой отреклась и пыталась забыть, выворачивала душу наизнанку. Казалось бы все, Глеб над ней не властен, только зарубцевались тяжелые раны на сердце, и можно как-то жить, но нет. Несколько жалких секунд, горячие губы, жадные руки, и все ее старания летят насмарку.
На глаза нахлынули слезы, а руки безвольно повисли вдоль туловища. Ни обнять, ни отпихнуть - сил нет.
Как безумный, Глеб все никак не мог насытиться ею. Терзал поцелуем мягкие губы, сжимал ее в объятиях, словно хотел вобрать в себя целиком, и все не верил, что недели кошмара позади. Тело горело огнем, ладони были везде, считывая дрожь и биение сердца. Того самого сердца, которое умеет любить по-настоящему, которое любит его. И больше не нужно запрещать или отпускать. Она его, и так будет всегда.
Все слова, что заготовил для встречи, растворились в жгучих эмоциях. Лишь редкие "никогда больше", "милая" и "люблю". Карина не верила своим ушам. Такого просто не могло быть. Иллюзия, сон, больное воображение - все, что угодно, только не правда. Его любовь... Она хотела этого больше всего на свете и уже попрощалась со всякой надежной.
Девушка робко, словно в бреду, отвечала на поцелуи, а по щекам текли соленые слезы.
- Я приехал за тобой, - Булавин на секунду оторвался от ее губ. Это было нелегко.
- Нет... - Карина отстранилась. - Это сумасшествие. Я не могу...
- Милая, я люблю тебя, - в этот раз слова прозвучали громко и ясно. Слишком дорого они стоили обоим, чтобы мелочиться на шепот. А перед ней и душу обнажить не так уж страшно. Только перед ней.
С видом загнанного зверя девушка смотрела на любимого. Внутри все переворачивалось от смеси боли и радости, отчаяния и надежды.
- Глеб, не играй со мной, пожалуйста.
- С тобой невозможно играть. С тобой только по-настоящему, - он снова приблизился. - Карина, выслушай меня.
- Я не могу... Не сейчас. На поляне меня ждут пятнадцать мальчишек, - ее трясло. - Им я по-настоящему нужна, за них я несу ответственность.
- Карина, пожалуйста, - Глеб чувствовал ее обиду и злость, но давить не хотел. Слишком сильно ей досталось по его вине. - Я готов подождать. Когда ты освободишься?
- Поздно вечером. Но я не обещаю, - девушка смахнула с лица выбившуюся прядь волос. - Все так...
- Знаю, родная, знаю, - мужчина тяжело вздохнул.
Даже смотреть на любимого не было сил, а уж после сказанного - и подавно. Карина аккуратно вытерла непрошенные слезы и бросилась к полянке. Дико хотелось оглянуться, убедиться, что это был действительно он, но сдержалась. Поверить в счастье бывает сложнее, чем принять беду.
- Я дождусь! - вслед ей крикнул Булавин.