Береговой едет в Москву. Почти месяц медицинских тестов, анализов и придирчивых проверок. Летом 1963 года Береговой успешно прошел медицинское обследование в Центральном военном научно-исследовательском авиационном госпитале и получил допуск Центральной врачебно-летной комиссии. Общий вердикт врачей: годен к зачислению в отряд космонавтов.

Казалось бы, теперь-то уже можно радоваться – цель достигнута, он без пяти минут кандидат в отряд космонавтов. Нужно только официальное решение отборочной комиссии. Но вот этого-то решения «по Береговому» все нет и нет. Ему только сказали:

– Ждите результатов!

Пробиться «в космонавты» было фантастически трудно. Из громадного числа желающих оказаться во втором наборе отряда советских космонавтов, решение о формировании которого было принято постановлением Президиума ЦК КПСС полтора года назад, 23 декабря 1961 года, до медицинской комиссии в госпитале дошли 1500 претендентов. После месяца медицинской проверки их осталось около сотни. 10 января 1963 года счастливчиков, зачисленных приказом Главкома ВВС К. А. Вершинина в отряд космонавтов, оказалось всего пятнадцать человек. Но фамилии Георгия Берегового среди тех, кто приступил к подготовке к космическим полетам, не было.

Кроме медицинской, была еще одна, так называемая мандатная, отборочная комиссия, которая внимательно изучала личные дела и аттестации кандидатов в космонавты, наводила справки о них и их родственниках. При отборе интересовались биографией кандидата, его семьей, товарищами, участием в общественной жизни, партийностью и убеждениями. Оценивали не только здоровье, но и всю совокупность культурных и социальных интересов, эмоциональную стабильность и психологическую устойчивость кандидатов. Георгий Тимофеевич Береговой, казалось, по всем статьям подходил.

Но Береговому по-прежнему отказали в рекомендации к зачислению в отряд космонавтов. Причина все та же: запредельный по тем временам возраст для космонавта – целых сорок три года!

Однако Береговой снова решил не сдаваться. Он пишет новый рапорт.

На заседании Военного Совета 23 января 1964 года Главком ВВС маршал авиации Константин Андреевич Вершинин под свою ответственность, без обычной в таких случаях процедуры голосования, принимает решение зачислить полковника Берегового Георгия Тимофеевича на должность слушателя-космонавта отряда космонавтов ЦПК ВВС. Самоуправство? Нисколько! Вершинин, получив рапорт Берегового с просьбой о зачислении в отряд космонавтов, запросил его личное дело, внимательно изучил документы и решил дать шанс слетать в космос целеустремленному и настойчивому фронтовику и заслуженному летчику-испытателю.

Кстати, на том же заседании Военного Совета было принято решение: с 25 января 1964 года начать подготовку шести командиров кораблей «Восток» – Бориса Волынова, Евгения Хрунова, Павла Беляева, Алексея Леонова, Владимира Комарова и… Георгия Берегового. Из этой шестерки пятеро космонавтов были из самого первого, гагаринского космического отряда. Из того же первого отряда своей очереди на полет еще ждали Виктор Горбатко, Дмитрий Заикин, Георгий Шонин. Был уже отобран и второй отряд космонавтов численностью пятнадцать человек. Ожидали старта в космос и четыре космонавтки из женского отряда – Жанна Еркина, Татьяна Кузнецова, Валентина Пономарева и Ирина Соловьева. И вдруг их всех обходит новичок Береговой, которого решено ускоренно готовить на командира корабля «Восток»!

Красноречивая и откровенная цитата из книги Н. П. Каманина «Скрытый космос»:

«29 января 1964 года.

Все космонавты встретили это решение (об ускоренной подготовке Георгия Тимофеевича Берегового для полета на корабле «Восток» – Авт.) в штыки, они великолепно понимают, что это им очередная пощечина, и они ее запомнят. Я был категорически против зачисления Берегового слушателем, но решение Военного Совета нужно выполнять».

Несмотря на все страхи и опасения, на неприятие со стороны космонавтов и первого, и второго отряда Николай Петрович Каманин все-таки решил дать шанс Георгию Тимофеевичу Береговому слетать в космос. 3 февраля 1964 года Каманин рассмотрел и утвердил план индивидуальной подготовки полковника Берегового, рассчитанный на 10 месяцев. Реально же курс общекосмической подготовки Георгия Тимофеевича растянулся ровно на год. За этот год работы в отряде космонавтов Георгий Тимофеевич прошел не только специальную подготовку, но и теоретическую – он детально изучил конструкцию космических кораблей «Восток», «Восход», «Восход-2» и даже перспективного корабля «Союз».

«Многие отнеслись к Береговому с ревностью, – вспоминал космонавт Алексей Станиславович Елисеев. – В то время космические полеты считались уделом молодых Кроме того, в отряде были кандидаты с уже пятилетним стажем, и вдруг появляется человек, который может их опередить. Вполне понятные эмоции. Но Георгий Тимофеевич быстро вписался в молодой коллектив. Он сразу стал жить нашей жизнью: слушал лекции, тренировался в управлении кораблем, прыгал с парашютом, занимался физкультурой. Он был общителен, любил шутить и скоро расположил к себе остальных».

Георгий Береговой с честью выдержал все вступительные экзамены в отряд космонавтов. Но расслабиться после зачисления «в космонавты» ему не пришлось.

Георгий Тимофеевич позднее вспоминал:

«Когда я пришел в Центр, за спиной у меня было сорок три прожитых года, из которых двадцать восемь лет пришлось на летную практику. Казалось бы, подобное соотношение чисел само по себе уже должно устранить все опасения по части накопленной организмом закалки и выносливости. Но на деле это оказалось не совсем так…»

Первым и очень серьезным испытанием для летчика Берегового стала обычная физкультура. До зачисления в отряд космонавтов спортивный опыт Георгия Берегового ограничивался дачным волейболом. Еще иногда ему приходилось бегать короткие кроссы по пересеченной местности, когда опаздывал на электричку. Теперь же, как вспоминал позднее сам Георгий Тимофеевич, ему пришлось заниматься и штангой, и гимнастикой, и бегом на длинные дистанции. Пришлось играть в футбол, кувыркаться на пружинящей сетке батута, прыгать с вышки в воду, ходить в лыжные походы, носиться до седьмого пота по теннисной площадке… И это при том, что организм сорокатрехлетнего летчика-испытателя совершенно не был готов к таким физическим нагрузкам. Да и вес был выше возрастной нормы – около девяноста килограммов. Добрый десяток этих килограммов оказался лишним, и медики настоятельно рекомендовали сбросить его путем интенсивных физических нагрузок.

Вот тут-то Георгий Тимофеевич впервые почувствовал, как может не хватать воздуха не где-то там, на знакомой ему заоблачной высоте, а прямо здесь, на земле. «После короткой стометровки по гаревой дорожке, – рассказывал позднее Береговой, – я чувствовал, как сердце вот-вот выпрыгнет из груди, и вспоминал об обыкновенной, осточертевшей за долгие годы (испытательной работы – Авт.) кислородной маске, как о желанной, но несбыточной мечте. Никогда я еще не чувствовал себя столь отвратительно беспомощным. Виду, разумеется, я не показывал, но легче от этого не становилось. Выносливость, которую я считал гарантированной почти тридцатью годами интенсивной летной практики, оказалась в здешних условиях мифом. Я понял, что все познается только в сравнении…»

Выработанной годами и безотказно служившей Георгию Тимофеевичу в кабине реактивных самолетов физической закалки оказалась явно недостаточно ни на теннисном корте, ни на футбольном поле, ни в спортивных залах Звездного городка. Сил и выносливости на первых порах не хватало. Спасал только характер и выработавшаяся на фронте и на испытательной работе привычка никогда не пасовать перед трудностями и не сдаваться.

Береговой решил для себя: за полгода тренировок нужно догнать тех, кто на десять с гаком лет моложе, и физически подготовиться к космическому полету. А иначе зачем было вообще идти в отряд космонавтов? Чтобы теперь сойти с дистанции из-за обычной физической подготовки? Позднее он рассказывал, что просто заставил себя хотеть физических нагрузок. Внушил себе, что получает от них немалое удовольствие. Каждый день. Каждую минуту. Всегда…