Я придумаю что-то.

Я помешаю им.

Я вытащу тебя из Мэнора, а потом убью своими руками. Сверну твою красивую шею. Запру в своей спальне и не выпущу ни на шаг. Сделать что угодно, но не допустить, чтобы твои слова: “Тебе пора. Увидимся вечером” были единственными, оставшимися в памяти.

Не увидимся.

Последний взгляд не должен быть взглядом в спину.

Хотя, кому он врёт. Ведь память хранит не то, что каждое её слово — каждый вдох. Прямой или исподтишка.

Он вообще не хотел думать о том, что придётся прощаться со всем этим. Прощаться с ней. Нет.

И вот оно. Вливается в кровь, как горчащий яд. Подогревающий вены и мясо. Уверенность в том, что он не позволит Миллеру и его отцу прикоснуться к Грейнджер и пальцем. Грёбаным пальцем. Пусть только тронут.

Он не посмотрит ни на что. Просто — слепо — уничтожит каждого, кто прикоснулся к ней без разрешения. И начнёт с Курта.

Холод Хогвартса проходил сквозь тело, потому что теперь изнутри грела ярость. Настоящая, рычащая, гремучая ярость. На то, что их ведут, словно под конвоем. Что эти раздражающе-правильные шаги — прямо за спиной. Впервые за все годы учёбы декан настолько злил Драко одним своим присутствием.

Только потому, что не было возможности поговорить с Забини.

Они спускались всё ниже, и вот уже ощутился знакомый запах ледяной влаги подземелий, а Малфой почти подскакивал при каждом шаге. Ему нужно было подумать. В тишине подумать, что можно сделать. И остановить долбаный отсчёт времени, который уже запустили мозги.

— Мистер Малфой?

Голос Снейпа, и без того гулкий, ударил по барабанным перепонкам, эхом отбившись от каменных стен. Они с Блейзом уже свернули в коридор, ведущий ко входу в гостиную Слизерина, но Северус, идущий за ними, остановился, сжимая губы.

— Мне понадобится ваша помощь.

Как же вовремя, господи.

Драко проглотил желание поскорее обсудить с Блейзом, что можно предпринять, игнорируя уставшие попытки мозга доказать ему, что ничего им самим не добиться. Не из Хогвартса уж точно. Но разговор. Нужен был разговор без свидетелей, потому что — а вдруг получится что-то придумать?

— Помощь? — Это прозвучало нетерпеливо и заставило Снейпа сощуриться. Что он ещё задумал?

— В кабинете. Вам ведь не трудно выделить мне некоторое время?

Время?

Время, мать вашу? Он издевается? Не было ни одной минуты долбаного времени!

Мулат выглядел напряжённым, было видно, что он разделял беспокойство друга. То самое, не беспокойство-за-Грейнджер, а признание своей ошибки. Желание исправить её во что бы то ни стало. Они переглянулись, и Забини пожал плечами.

— Ладно, идём, — сказал он Малфою, но профессор приподнял брови, не двигаясь с места.

Мулат нахмурился.

— Что?

— Только мистер Малфой.

Драко бросил на зельевара удивлённо-раздражённый взгляд, но встретившись с непреклонно поднятым подбородком, только скрипнул зубами.

Да к чёрту, блять.

Посмотрел на друга, мысленно пообещав примчать, как только освободится. Тот едва заметно кивнул. Ну, конечно же, заметно для Снейпа, который только сильнее прищурился.

— Я полагаю, вы запомнили, куда вам нужно проследовать, мистер Забини. Не заблудитесь по пути в гостиную Слизерина?

Вход в гостиную был за спиной мулата.

Да быстрее же, рычал про себя Драко, глядя, как Блейз кивает и, взглянув на Малфоя в последний раз, торопливо разворачивается и произносит пароль. А блондин смотрит на декана и молит Мерлина, чтобы взгляд не получился затравленным.

Тот разворачивается и шагает в сторону своего кабинета. Не остаётся больше ничего — только побрести за ним, натужно втягивая в лёгкие холодный до ломоты в теле воздух.

— Это… займёт много времени? — негромко поинтересовался, поравнявшись с высокой долговязой фигурой, шествующей по коридору почти не спеша.

— Да.

Ответ короткий и ни о чём не говорящий.

Не вызывающий ничего, кроме раздражения.

— Вы не говорили, что моя помощь может вам понадобиться сегодня вечером.

Снейп бросает один медленный предупреждающий взгляд на Малфоя, а затем снова смотрит перед собой.

— У вас были какие-то планы?

— Можно сказать и так.

Голос полон злой иронии, которую не удаётся проконтролировать. Малфой сам не совсем понимает, что можно сделать, но просто идти тут, просто, блин, идти за деканом, когда в Мэноре скоро начнётся что-то ужасное…

— Я не позволю вам совершить ни одной глупости за сегодняшний вечер, мистер Малфой. Смиритесь с этим.

Спокойно, Драко. Не обязательно задавать этот вопрос, ты ведь и сам всё понял, да? Легилименция.

— Вы рылись у меня в голове? — шипит он.

— Мне не нужно нигде рыться, чтобы понять, что вы замышляете. Вы прозрачны, как стекло. И столь же хрупки в том, что касается эмоционального давления.

— Поэтому вы решили запереть меня у себя в кабинете?!

Это, определённо, получается куда громче, чем того требовало. Но не производит на Снейпа никакого впечатления.

— Что вы. Я очень своевременно вспомнил о том, что картография зелий срочно требует внимания студента.

Драко сцепил зубы, сверля взглядом обтянутые мантией плечи профессора, который тем временем открывал дверь в кабинет. Чёрт. Чёрт возьми. Откуда в нём этот сволочизм? Неужели он не понимает?

— Прошу, входите.

Просто невообразимо.

Грейнджер в темницах Мэнора. Неизвестно, что с ней делают, и неизвестно, что с ней собираются делать через несколько часов. Возможно, Логан уже пытает её Круциатусом или ещё чего похуже… а Малфой. Что Малфой? Будет сидеть и переписывать картографию зелий в кабинете декана?

Это просто издевательство.

— Мистер Малфой, никогда раньше не замечал за вами такого натянутого отношения с дверьми, как сегодня.

Он шутит.

Это была грёбаная шутка прямо сейчас.

Драко влетает в кабинет, разворачивается и рявкает, едва створка успевает закрыться:

— Вы что, не понимаете, что происходит?!

Заклинание заглушения вспыхивает на стенах, и в ушах можно разобрать лёгкий гул, если бы не шум и пульсация яростно бегущей по венам крови. Снейп издевается. Совершенно точно. Потому что проходит к кафедре и отодвигает тяжёлый деревянный стул с высокой спинкой. Тот начинает натужно скрежетать ножками по каменному полу. Звук этот ввинчивается в затылок и словно толкает Драко вперёд. Он и моргнуть не успевает, когда уже оказывается у профессорского стола.

— Не понимаете, да?

Взгляд тёмных глаз слегка привёл в чувство.

— Я понимаю, мистер Малфой. Всё хорошо понимаю. Чего не скажешь о вас.

— Я пытаюсь что-то делать! — заорал слизеринец.

Зря. Но срать.

— А не нужно пытаться, не будьте идиотом! — зельевар тоже повысил голос, тяжело опускаясь за своё место. — Это дело Министерства, за это взялся профессор Дамблдор. Вы не имеете никакого права лезть.

— Я имею все права. Я могу прямо сейчас отправиться в поместье, потому что там… мой дом и моя мать.

— В первую очередь, там сейчас опасно.

Драко зарычал. Мотнул головой, словно отметая все сказанные зельеваром слова.

— Вы не можете запретить мне, сэр.

Обращение сорвалось с губ почти ругательством, но вряд ли кто-то из них обратил на это внимание. Северус фыркнул, как фыркал только он. Словно перед ним пыталось изъясняться неразумное существо.

— Сейчас я могу запретить вам. Потому что отвечаю за вас.

— Вы не отвечаете за меня, я сам могу о себе позаботиться.

— Да уж в гробу я видел такую заботу о себе, — процедил тот. А когда Драко только бессильно скривил губы, кивнул на стеллаж с карточками. — Вам туда, мистер Малфой.

Несколько секунд слизеринец всё ещё сверлил взглядом профессора, который уже переключил всё своё внимание на какие-то пергаменты, исписанные кривоватым почерком, отдалённо напоминающим почерк Гойла.