Через несколько дней в кинотеатре «Форум» ко дню Советской Армии демонстрировался фильм «Два бойца». Пригласили и Марка Наумовича как исполнителя главной роли. До демонстрации фильма Бернес сказал, что это — одна из его любимейших кинокартин, и прочел тексты новых песен: «Журавли», «С чего начинается Родина». Зал с беспредельной теплотой встретил мастера кино.

Всем своим существом он был артистом. Он помогал людям быть чище и честнее, быть гуманными. Певец говорил: «Пока человек поет — он молод».

Зимой, в начале 1969 года, я поехал в Казань. Проездом побывав в Москве, позвонил Марку Наумовичу. Как всегда, он пригласил к себе. Но, к сожалению, не было времени, и я сказал, что обязательно встретимся осенью. Еще успеем много раз повидаться и поговорить.

В конце августа 1969 года я брал книгу в зале Ереванской публичной библиотеки и вдруг услышал, как одна сотрудница с грустью сказала другой: «Бернес скончался»… Я не поверил, я не мог поверить, но они показали мне некролог…

Скончался неповторимый человек. Слишком рано распрощался с жизнью. Весь вечер я просидел в сквере и вспоминал о наших незабываемых встречах… Семь лет мы были близки. Он остался для меня непревзойденным певцом, человеком, другом, и я знал, что на свете не будет нового Бернеса. А в мире более трех миллиардов людей и очень много певцов. <…>

В моем рабочем кабинете в Ереване висит фото артиста с добрыми глазами, устремленными вдаль, с обаятельной бернесовской улыбкой. Это фото он подарил мне…

Очень жаль, что обрушилась не только большая страна, но и души людей, подмятые заграничным и местным музыкальным шумом и сомнительными мыслями. Я не говорю, что все нынешние песни плохи. Есть среди них и замечательные. Я говорю лишь о том, что сегодня, кажется, нет потребности в песнях Марка Бернеса, а честное и человечное выглядит чуждым и смешным. Вот что ужасно!

Уверен, что все веяния и вихри пройдут и доброта и искренность опять поднимутся на сцену.

Когда по радио звучит голос Бернеса, жена и внуки зовут меня: «Иди… Бернес!» И это мой праздник души.

Долгое время мне было трудно слышать его песни.

А потом я стал снова слушать их и начал думать, что он — есть и живой…

Марк Бернес пел нежно…[33]^{121}

«…Опустел наш дом. Нету больше с нами веселого, радостного, а иногда грустного Марка. Постоянно мне кажется, что он все-таки придет, что он где-то на гастролях, а я в мыслях с ним, ибо он где-то там один. А он так не любил ехать один… Я знаю, что это все фантазия, но так легче…»

Это одна часть письма, направленного непосредственно после смерти большого художника, актера и певца Марка Бернеса, написанного в январе 1970 года. В письме его супруги Лили, которая писала их белградскому другу, дальше следует:

«Я хожу два раза в неделю на Новодевичье кладбище. Я отнесла ему от тебя букет гвоздик и сказала: „Здравствуй, Марко“… Вообще много югославов приходят на могилу Марка — я их не знаю. Кажется, что многие во время пребывания в Москве приходят, чтобы отдать ему почет. И ты знаешь, сколько он любил ваш народ и вашу страну…»

Марк Бернес любил своих югославских друзей, так что при первой возможности он спел и песню Белграду. Он любил людей, пение которых было прежде всего нежным. Его баритон знал успокоить и шумных «электриков», потому что «Три года ты мне снилась», «Подмосковные вечера» и знаменитая «Темная ночь», столь популярная в первые послевоенные годы, действительно чудесно красивы…

Таким был Марк Бернес — певец. Такой же он был и как актер. Он снялся в больше пятидесяти картинах, некие из которых известны и нам… «Пастырь Костя»… «Человек с ружьем», в котором он впервые запел. Это все картины, которые и нынче показываются во многих кинотеатрах по всему миру.

Друзья его звали коротко и близко: Марк. А друзей у него было много. Был он таким, что запросто сказано: он не мог не иметь друзей! Он, как самый наивный ребенок, верил всем людям! Перед его благородством человек просто не мог быть злым!

Такое чувство я приобрел, когда познакомился с ним, а это еще больше закрепилось в течение нашей дружбы. Он был нежным товарищем, и в первый момент, когда мы познакомились в белградской гостинице «Метропол», я почти не смог в нем узнать образ веселого матроса с гармошкой из кинофильма «Человек с ружьем». Выглядел он скромно и просто…

После знакомства [в] тот же вечер мы договорились погулять по Белграду, чтобы Марк познакомился с городом. «Чтобы погулять по белградским улицам», — объяснил он просто.

Завтра утром, точно в назначенное время, он ждал в холле гостиницы. Его веселые глаза были нетерпеливыми, он едва ждал шагнуть на улицу! Заворожен этой радостью, которую я заметил, я как-то без размышления приветствовал его: «Здравствуй, Марк!» Сразу же я извинился. Я понял, что мы знаем друг друга только с вчерашнего дня, а еще я изменил его имя и вместо «Марк» я сказал «Марко».

Он принял это как неважную деталь:

— Здравствуй… Пошли, идем…

Он был людски любопытным, интересовался всякой мелочью, нежно улыбался прохожим, узнавающим его…

Он почти подскакивал, это был признак какой-то радости в нем.

Но тогда — он остановился, будто прислушивается, и вдруг — он начал петь. Запел он тихо этим своим бархатистым голосом, но это было все-таки так сильно, что его слышали и прохожие. Он пел для себя, для прохожих, для белградцев.

Мы дошли до Калемекдана, я показал ему Саву и Дунай[34]:

— Ой, какая красота! — воскликнул он. И долго так стоял, засмотревшись в две реки, которые слились в обнимку под развалинами древнего города. А затем он опять напевал легко и весело, чтобы… дать обещание:

— Знаешь… В следующий раз, когда приеду в Белград, я буду петь на моем концерте песню о Белграде. Буду! Наверное — буду!

После нескольких месяцев мы встретились в Москве. Я увидел его еще издалека, он махал руками и мы еще не успели поздороваться, а он уже говорил:

— Слова готовы!.. А и музыка при конце!

В моменте я растерялся, смотрел на него с малым удивлением.

— О Белграде песня. Услышишь ее!

Тогда я вспомнил его обещание. Концерт в Белграде! Он дал обещание [приехать] вместе с этой песней…

Я был у него дома. И у меня было такое ощущение, что я нахожусь у себя дома. В доме Марка Бернеса человеку и нельзя чувствовать себя иначе…

Тут были его дети, супруга Лиля — его друг и приятель, та, которая бросила карьеру… чтобы полностью посвятить себя своему Марку и воспитанию детей. Просто она поняла, что нужна Марку!