Рыжеволосая Карви, пятидесятилетняя проститутка, заметив его, ухмыльнулась. Она все еще была хороша, вид портили только темные зубы, которые обнажались всякий раз, когда она открывала рот. Джон-Джон содрогнулся при виде их.

— Ты, парень, становишься все симпатичнее!

Он рассмеялся.

— Жаль, что я не могу сказать тебе того же, Джиндж.

Она вновь ухмыльнулась.

— Ах ты маленький наглец…

Карви налила ему виски. Джон-Джон быстро осушил стакан, забрал деньги и направился к выходу. Девушки улыбались, глядя на него. Когда просочилась новость, что он встречается с проституткой, все надеялись на его благосклонность. Девушки были согласны на все, чтобы хоть немного облегчить жизнь.

К тому же он симпатичный, этот Джон-Джон, и выглядит старше своих лет. Они подмигивали ему, когда он выходил из салона. В этот момент он услышал крик и решил вернуться.

В одной из кабин на девушку наседал здоровый мужик. Он крепко держал ее за волосы. Она была почти голой, как и он. Из-под майки торчал обвисший живот, поросший волосами.

Джон-Джон схватил его за плечи и свалил на пол. Отпустив девушку, мужчина грязно выругался.

— Ты что, рехнулся? За что бьешь девушку? — взревел Джон-Джон.

— Отцепись, ублюдок!

Джон-Джон с размаху ударил его ногой в живот и тут же вытащил финку. Он не любил рисковать.

— Это мы еще разберемся, кто ублюдок. Говори, в чем проблема!

Девушка к тому времени вышла из-за ширмы уже одетой.

— Она должна мне! Скажи ему, сука, иди сюда и скажи сама!

Девушка плакала, и Джон-Джону стало ее жалко.

— Она брала у меня в долг, а возвращать, похоже, не собирается!

— Она тебе ничего не должна. — Это было замечание Карви. Джон-Джон и не заметил, как она вошла.

— Она брала у тебя две сотни фунтов и отработала за них сполна. Ты же отсюда не вылезаешь!

Джон-Джон поднял брюки и швырнул их мужчине.

— Одевайся и вали отсюда. Долг оплачен.

— Я так не считаю!

Джон-Джон смерил его взглядом.

— Ты что, хочешь серьезной разборки?

В тоне юноши было нечто такое, что заставило всех присутствующих заволноваться. Глаза его сощурились, рот перекосился. Джон-Джон был готов к разборке — к серьезной разборке.

Мужчина покрылся красными пятнами и с трудом натянул брюки — руки его заметно дрожали. У выхода он плюнул девушке в лицо.

Джон-Джон тут же бросился на него. Он полоснул финкой по лицу мужчины, а когда тот попытался прикрыться, порезал ему пальцы. Затем Джон-Джон принялся избивать его ногами, пока тот не затих.

Отерев пот, он выволок мужчину на задний двор и оставил его на парковке.

Вернувшись в салон, он вымыл руки и сказал Карви:

— Если вернется, позвонишь мне, понятно?

Она кивнула.

— Ты молодец, Джон-Джон.

— На кого он работает?

— На Джесмонда.

Джон-Джон рассмеялся.

— Значит, я могу ожидать визита?

Карви нахмурилась.

— И это тебя не волнует?

Джон-Джон пожал плечами.

— Вообще-то, нет.

— А следовало бы поволноваться. Джесмонд — твердый орешек.

Джон-Джон кивнул.

— А ведь и я не подарок.

Когда он садился в машину, Эрл сказал:

— Твой телефон звонил не переставая.

— А почему же ты не ответил?

Эрл пожал плечами.

— На экране было «мама». Ясно, что с работой это не связано.

У светофора они подрезали полицейскую машину. Эрл засмеялся, когда фараоны пропустили их вперед.

— Зачем ты это сделал? — осадил его Джон-Джон. Под сиденьем у них было около сорока тысяч долларов. А матери он позвонит позднее.

Джоани была обеспокоена. Кира исчезла. По дороге к Томми она тем не менее улыбалась. Кира была в таком восторге от комнаты Барби, что скорее всего находится там.

Томми открыл дверь и был удивлен, увидев Джоани. На нем был халат — очевидно, он только что принял ванну.

— Привет, Джоани.

Он не пригласил ее войти, и она почувствовала себя неловко.

— Я только что из ванны.

Она кивнула, услышав его объяснение.

— Не нужно быть Эйнштейном, чтобы догадаться об этом, Томми. Ты случайно не видел Киру?

Он сразу заволновался.

— Нет. Она должна была бы прийти, но пока ее нет. Он пытался обернуть халат вокруг себя, что было почти невозможно, так как халат был несколькими размерами меньше.

— А она не говорила тебе, куда собирается пойти?

Он уловил в голосе Джоани страх.

— Нет, не говорила. А ты не спрашивала у ее подружек?

— Скоро уже семь, Томми. Так долго она не засиживается.

Он покачал головой, явно озадаченный.

— Послушай, Джоани. Я сейчас оденусь, и пойдем вместе, хорошо?

Он закрыл дверь, сбросил халат и натянул свою одежду.

Моника чуть было не грохнулась в обморок, когда увидела в дверях Джоани.

— Привет, Мон.

Джоани была настроена дружески, и Моника, изобразив улыбку, пригласила ее войти. В глубине души ей хотелось помириться. Никто не мирился с ней так же охотно, как Джоани.

До Джоани долетел неприятный запах. Она и раньше обращала на него внимание. Моника часто разрешала Бетани оставаться у них ночевать, но Джоани своей Кире — никогда: ее отпугивала грязь. Но сейчас она была так взволнована, что не возражала бы, если бы Кира находилась в постели своей подружки.

— А Бетани дома? Я ищу Киру.

Моника поморгала глазами и позвала дочь. Затем она развернулась и пошла на кухню. Джоани последовала за нею.

— Еще рано, Джоани, видно, она гуляет с девчонками. — Голос Моники был уставшим. — Ты всегда проявляешь излишнее беспокойство. Пора приучать ее к независимости.

— Как ты приучаешь Бетани?

Сказав это, Джоани подумала, что обижает Монику.

— Что ты имеешь в виду? — В голосе Моники проступили воинственные нотки.

Джоани тяжело вздохнула.

— Прости, Мон, я не нахожу себе места.

Моника сбавила обороты:

— Дети такие рассеянные, Джоани. Это естественно. Кира, видимо, заигралась, позабыв о времени. Такое с Бетани часто бывает.

Это потому, что Бетани знает: в доме нет никого. Никого, кто бы заботился о ней. Джоани не решилась произнести это вслух.

— Может она у… Томми?

Это было сказано с подтекстом, но Джоани прореагировала спокойно:

— Моника, не заводи меня сегодня. Я понимаю, что ты хочешь сказать, но я не хочу ссоры. Договорились?

Моника надула губы и вздохнула.

— Согласись, Джоани, здесь что-то не так. Взрослый человек — и возится с куклами… это ненормально.

Ее голос был дружелюбным, но слишком уж назидательным, и Джоани решила уйти, пока у нее не лопнуло терпение.

— Если увидишь Бетани, скажи ей, чтобы она известила меня о Кире, хорошо?

— А куда ты пойдешь?

Джоани печально вздохнула.

— Пойду искать свою девочку. Кстати, Мон, а где Бетани?

Моника промолчала.

— Вот видишь: тебе неизвестно. Она может оказаться где угодно, а тебе хоть бы что.

— Бетани в состоянии постоять за себя.

Это было сказано ровно, без эмоций. Джоани взглянула на подругу, а затем, окинув взглядом неряшливую кухню, язвительно проговорила:

— Да уж — такая, как она, постоит.

Спускаясь вниз на улицу, она размышляла над тем, почему Моника безразлична к собственным детям. Наверное, потому что она никого никогда не любила, даже себя. Бедная Бетани! Неудивительно, что она такая, какая есть.

Когда Джоани отыщет Киру, она обязательно даст ей нагоняй. Затем угостит ее сладким и всю ночь будет держать в своих объятиях.

Пол и Джон-Джон отчитывали Эрла, который и сам считал себя виноватым.

— Просто не могу поверить, чтобы ты решился на такое. Ты что, совсем очумел? А если бы полицейские обыскали автомобиль и нашли деньги? Как бы ты объяснил их наличие?

Эрл молчал.

Пол рвал и метал. Сегодня ему хотелось дать выход эмоциям. Он получил письмо от адвоката Сильвии. Как и следовало ожидать, она требовала целое состояние.