— Смотри на меня, черт бы тебя побрал! — девушка исполнила его приказ. — Если уж у тебя достало храбрости забрать мою жизнь, имей мужество смотреть, как я умираю.

Честь и отвага — вот идеалы, которыми жил ее отец, эти качества Лионесс вырабатывала и в себе самой. То же самое отражалось в блеске его твердого взгляда.

Девушка в ужасе остановилась. Что же она чуть не натворила? Это была бы уже не месть.

Внутри все скрутило. Это было бы убийство.

Меч в ее руках дрогнул. Мужчина буравил ее взглядом. Он готов принять смерть. И не в пример трусу, не станет умолять сохранить ему жизнь. Меч покачнулся и выпал из ее руки.

Лионесс словно очнулась от оцепенения и внимательно посмотрела на Фоко.

Он твердо выдержал ее взгляд.

— Миледи, вы совершаете роковую ошибку.

Она приняла решение.

— Тащите его в повозку! — крикнула Лионесс своим людям.

Фоко безуспешно боролся с мужчинами, которые почти-что на руках перенесли его в поджидающую повозку для сена. Его угрозы и ругань давили ей на уши.

Не желая выслушивать его тирады на обратном пути в Таньер, Лионесс перегнулась через край повозки и приказала:

— Заткнись, Фоко!

— Ты заплатишь за это. Все вы заплатите. — Фоко злобно глянул на мужчин. — И вы слушаетесь приказов этой сопливой девчонки?! Король найдет и покарает каждого из вас.

Его пустые угрозы привели ее в ярость.

— Фоко, я тебя уже предупредила. Замолчи! Или я найду способ заткнуть тебе глотку.

В ответ он злобно огрызнулся:

— Ты, мелочь писклявая, ты хоть понимаешь во что влезла?! Настанет день, когда ты раскаешься в содеянном.

— Я точно знаю, чего хочу и ни в чем раскаиваться не стану.

Схватив из телеги грязную, мятую тряпку, она скатала ее в шарик.

— Может вот это остановит твои угрозы?

Тряпка, заткнутая в рот, прервала поток гневных проклятий Фоко. Лионесс попятилась от ненависти и злобы, горевших в его взоре. Его молчаливое обещание страшной мести за ее деяния было понятно и без слов.

Не будь ее намерение отомстить столь твердым, Лионесс поняла бы, что позорит себя. Если бы ее чувства к Гийому были менее сильны, она бы не задумываясь приказала освободить Фоко и уехала. Но утраченная любовь ожесточила ее сердце.

Поспешно взобравшись на лошадь, девушка обогнала остальных и направилась домой. Оставшись наедине с собственными мыслями и зловещим криком парящего высоко в небе сокола, Лионесс громко проворчала в пустоту:

— Фоко должен заплатить за свое вероломство. У меня есть свидетель, который докажет его вину.

Люди Гийома принесли его хладный, обезображенный труп обратно в Таньер. Они описали убийцу, оборвавшего жизнь дю Пре.

Последняя деталь, о которой ей рассказали люди Гийома, оказалась более чем красноречивой. Глаза того человека под темным норманнским шлемом[6] отливали позолотой. Как и хищная птица, в честь которой его назвали, он пронзительно посмотрел на добычу, прежде чем убить.

Конечно, Фоко до неузнаваемости искалечил ее благородного Гийома. Поэтому сомнений не осталось. Неважно, да пусть хоть все воины Фоко окажутся у ворот ее замка. Пусть приходят. Вскоре они уяснят, что имя само по себе не всегда может защитить их от расплаты за грехи.

Она обрадовалась, увидев мощные, серые стены своего замка. Лионесс легким галопом пустила лошадь вперед; на ее окрик «Таньер!» мгновенно отреагировали люди, находившиеся в смежных башнях над въездными воротами. Подъемный мост медленно опустился, а металлическая решетка поднялась, открывая вход во внешний двор.

Через вторые ворота она въехала во внутренний двор замка и соскользнула со взмыленной лошади. Передав поводья поджидавшему ее пареньку-конюху и задержавшись на некоторое время, чтобы отдать распоряжение, которое и так было бы выполнено:

— Проследи, чтобы о нем хорошо позаботились, Саймон. — Лионесс направилась к высоком ступенькам крыльца, ведущего в большой зал.

Она на миг остановилась, чтобы узнать от своей служанки Хелен, что прибыло послание от священника дю Пре, прежде чем очутиться в благостной тишине собственных покоев. Она наспех стянула тяжелые доспехи со своего мокрого от пота тела.

— Матерь Божья, как они это носят?

Вздох сорвался с ее губ, когда она сорвала плотную нижнюю сорочку с разгоряченного тела.

Освободившись от старых, заскорузлых кожаных доспехов и исподнего, она схватила с кровати пергамент и развернула его, падая на тюфяк. Наспех подцепив кончиком ногтя сургучную печать, Лионесс развернула свиток и пробежала глазами по содержанию[7].

Она не смогла сдержать смеха, вырвавшегося из груди. Впервые за многие месяцы, Лионесс испытала некоторое облегчение и удовлетворение. Господь услышал ее молитвы.

Лионесс остановилась, войдя внутрь замковой темницы. Даже спящий и прикованный цепью к ложу, Фоко выглядел весьма внушительно. Был ли он и в самом деле порождением дьявола? Получал ли удовольствие от сражений и убийств? Шрамы, избороздившие его тело, свидетельствовали о доблести. Наверняка ему удалось оправиться после стольких ранений и выжить благодаря силе и коварству. Кто он — воин, которого нужно прославлять или же демон, которого следует бояться? Доблесть или колдовство?

В любом случае, он — убийца.

Убийца, который живет и дышит с ней одним воздухом.

Лионесс нахмурилась. Она не ожидала, что окажется в таком неловком положении. Когда она и Джон разрабатывали план мести, они не обсуждали, что будут делать с Фоко, если его привезут в Таньер. Все сводилось лишь к тому, где похоронить труп.

Точнее тело, которое совсем недавно не заботило ее так сильно. Потребовались усилия троих человек, чтобы удержать Фоко, когда она вливала ему в глотку снотворное зелье Хелен. И вовсе не доброта заставила ее промыть и зашить рану у него на боку и позаботиться о синяках и порезах на лице и шее этого мужчины.

— Миледи, вам нужна помощь? — спросил Ховард, входя в маленькую комнатку в башне, ставшую для Фоко тюремной камерой.

— Нет, Ховард, все в порядке.

Смехотворно, но пока она находилась рядом с Фоко, капитан ее воинов ни на шаг от нее не отставал. И дня не прошло, а сплетни уже поползли. Слишком много людей узнало, что она использует эту комнату в башне, как темницу. Им известно и кто ее узник.

Чуть более двух недель назад Лионесс спешно покинула замок своего отца в Рионне. Девушка намеревалась уехать до того, как он вернется с королевской службы и сможет ее остановить. Так как ей не хватило времени подыскать себе в Таньере собственную прислугу, ее сопровождали слуги ее отца. Она бы не рискнула убивать Фоко в присутствии такого множества людей из Рионна. А то пойдут языками чесать.

Независимо от ее доводов, ее отец не одобрил бы подобный способ мщения.

Но Лионесс не смогла бы дожидаться подходящего момента. В конце концов, ей же удалось пленить великого Фоко, не так ли?

Ховард откашлялся.

— Миледи, ни в коем случае не торопитесь с решением.

Лионесс обернулась и всмотрелась в его лицо. Она открыла рот и тут же быстренько загнала обратно язвительный ответ, уже просившийся с языка. От обеспокоенного выражения на лице Ховарда у девушки мучительно скрутило желудок.

— Ховард, честное слово, сегодня я его убивать не стану.

Он посмотрел на нее сверху вниз, несколько секунд изучая ее лицо, прежде чем предупредить:

— Не спускайте глаз с сэра Джона. Я не думаю, что он так просто отступится.

Вот чего Лионесс никогда не могла понять, так это почему Ховард не доверял людям Гийома.

Ховард кивнул головой в сторону кровати и спросил:

— Он умрет от этих ранений?

— Нет. Повреждения незначительны. Он спит после отвара Хелен.

Хотя морщины на лице Ховарда от беспокойства стали еще глубже, она подтолкнула его к двери.