В сентябре Киото взрывался фейерверком цвета, безумным калейдоскопом пламенеющей листвы на фоне прозрачно-голубого неба. Сезон красных листьев — койо — шел с севера на юг, страна ждала праздника урожая и со сдержанной страстью погружалась в момидзигари — обычай любования алыми листьями кленов.

Вдвоем с Саюри они сбегали ото всех, уезжали в идиллический Никко, маленький, словно игрушечный город, где можно было скрыться ото всех и вся. Всего два года назад они бродили по шатким мосткам, ласкали друг друга под кронами кленов и строили бесконечные планы на будущее, вернее, строил-то их только он, а Саюри кивала и загадочно улыбалась. Планы так и остались планами, счастье и надежда были заложниками прошлого, а в настоящем была предстоящая встреча с безликой и безымянной гейшей.

Лиза едва успела заехать домой переодеться и потому безбожно опаздывала на встречу с Евгением, Москва безнадежно замерла в пробке длиной во Вселенную, и у девушки было достаточно времени подумать. Положение «Весны» было устойчивым и даже кризис, излюбленная тема всех и вся, не повлиял на их успех, в конце концов, люди того уровня, что посещали магазин и не думали отказываться от своих дорогих и супердорогих пристрастий. Претензий к ней самой ни у Евгения, ни у владельца, для которого «Весна» была не более чем модным развлечением, не было, тогда, в чем же причина неожиданной встречи и затравленного взгляда. Лиза убеждала себя, что лично у нее нет поводов для беспокойства, но сама понимала, что в этой браваде есть большая доля лукавства. У нее было слишком много «хочу», а найти другую столь же высокооплачиваемую и интересную работу ей вряд ли бы удалось.

Наконец, бесконечная вереница машин двинулась вперед, и движение возобновилось. Лиза прокручивала в голове возможный сценарий разговора с шефом, отметала его доводы, приводила свои, хотя так до конца и не понимала, о чем будет этот разговор.

В Emporio-cafe играла легкая музыка, официанты бесшумно сновали между столиками, и модная публика лакомилась модной молекулярной едой, Лизе же становилось дурно от одного взгляда на жидкий хлеб и мороженое из фуа-гра.

Евгений с удовольствием наблюдал за приближающейся к нему Лизой, она была не просто красивой молодой женщиной, во всем ее облике ощущалась какой-то нездешний аристократизм и утонченность, иногда ему казалось, что девушка перенеслась в суетливую Москву совсем из другого времени. Конечно, Лиза была элегантной, у нее был безупречный стиль и то самое чувство моды, которое часто, слишком часто ускользало от их клиенток. Но в то же время можно было легко представить Лизу в совсем ином облике, если снять с нее эти узкие черные брючки, струящуюся лиловую тунику и туфли на 12-сантиметровом каблуке, и заменить все это чем-то гораздо более экзотичным…

— Привет, — Лиза села напротив Евгения, — Я тебя внимательнейшим образом слушаю.

— Купила очередные туфли Jimmy Choo? — всем была известна лизина страсть к лодочкам по 1000 евро за пару.

— Да, еще в Париже в прошлом месяце — ограниченная серия, — Лиза покрутила ножкой в изящной туфле, которая, по ее убеждению, стоила потраченных денег и представляла собой настоящее произведение искусства, — Я все-таки настаиваю, чтобы мы хотя бы обсудили возможность заказывать Jimmy Choo для «Весны», — девушка быстро перешла к излюбленной теме работы.

— Вот об этом-то мы сейчас и поговорим, — тихо сказал Евгений, — Лиза, у нас намечаются серьезные трудности, — он жестом остановил рвавшийся с ее губ вопрос, — Не буду тянуть — «Moscow Building» хочет купить «Весну», — Лиза была удивлена, даже ошарашена — компания, о которой говорил Евгений, была известна своими проектами по строительству первоклассных бизнес-центров, элитных высоток и, главное, по амбициозным проектам в олимпийском Сочи, но зачем им «Весна»? — люксовый универмаг был для «Moscow Building» щепкой в бурном море.

— Они что хотят нас снести и построить очередного стекло-бетонного монстра? — Лиза вдруг осознала всю хрупкость своего финансового благосостояния.

— Не знаю, Лиза, ничего не знаю, — Евгений был озадачен и не скрывал этого, — Наши акционеры погрязли в своих банковских делах и не идут ни на какой контакт. Представители «Building» вроде бы планируют эксплуатировать торговый центр, представляешь, они назвали нас торговым центром, как какую-нибудь жалкую «Мега-Химки», — Лиза поняла, Евгений был оскорблен, в его присутствии применительно к «Весне» слова торговый центр было опасно произносить. — Но у меня нет уверенности ни в чем.

— А что же нам делать? — Лиза, в отличие от начальника, всеми силами скрывала свой испуг. Все казалось каким-то ненастоящим, как выдумка сюрреалиста: вот только они говорят о привычных рутинных вещах: коллекции, брэнды, и вот уже — намерения каких-то неизвестных Лизе лиц, из-за которых может рухнуть такой привычный и устойчивый мир.

— Есть один вариант, но реализовать его поможешь мне ты! — Лиза заинтересованно подалась вперед, — Я не собираюсь терять то, что имею, из-за амбиций одних и нерасторопности других, и, главное, для меня знать, что же именно вокруг нас происходит. Президент «Building» Алексей Корнилов довольно интригующая личность, он очень закрытый человек и знают о нем очень мало. 5 лет он провел в Японии, что-то строил, покупал-продавал, большего я не знаю, да это и не слишком важно. 4 с лишним года он был очень активен, его любила японская и российская пресса — русский уникум в стране восходящего солнца и прочая дребедень, а потом все замолчали, проекты Корнилова продолжали развиваться, а он словно провалился, и спустя полгода объявился в Москве. И вот его «Building» покупает нашу «Весну».

— Это все понятно, но к нам-то какое отношение имеет лично Корнилов и его биография, — недоумевала Лиза.

— Не спеши, — прервал ее Евгений, — Я собирал информацию безо всякой надежды, просто по инерции и вдруг абсолютно случайно узнал странную вещь: Корнилов — постоянный клиент одного московского очень закрытого клуба, я слышал о нем с год назад, но не придал значения. Вроде как в этом клубе удовлетворяют самые взыскательные запросы клиентов, а со средствами Корнилова просить можно, о чем хочешь, — Лизу кольнуло недоброе предчувствие, — Неделю назад Корнилов заявил владельцам, что хочет настоящую гейшу, не вульгарную потаскушку, а утонченную восточную девушку. Как ты понимаешь, в Москве найти можно, что угодно, и японку в том числе, но Корнилов требовал, чтобы она говорила по-русски безо всякого акцента, и тут возник тупик. И вот, что я подумал, этой гейшей будешь ты, — Евгений устремил испытующий взгляд на Лизу.

— Я? Да ты что? — девушка чуть не подскочила от неожиданности, она могла ожидать от своего шефа чего угодно, но предлагать ее в качестве девушки на одну ночь, пусть и столь богатому человеку как Корнилов?! — это уж слишком! — Да это просто исключено! Это невозможно, — процедила Лиза.

— Дорогая, я бы на твоем месте не торопился! — Евгений был готов к яростным протестам — Лизу никогда не отличал покладистый характер. — Закрытие «Весны» — удар не только по мне, но и по тебе. Я-то себя реализую, а вот ты?.. — он недвусмысленно замолчал.

— А что я? Думаешь, я останусь не у дел? — Лиза была на грани взрыва.

— Работу ты, может, и найдешь, но платить, как в «Весне» тебе не будет никто.

— Почему же это?

— Потому что это по средствам только нашим друзьям с противоположной стороны площади, но им ты не нужна, — Лиза и сама знала это, но слышать было гораздо труднее, чем просто осознавать… Тогда 6 лет назад выбор работы был трудным, но сделала она его легко, и время расплаты, кажется, настало. — И потом, не сбрасывай со счетов кризис.

— А что кризис? аналитики любят говорить, что он подошел к концу.

— Не смеши меня, Лиза! Если последние годы мы еще доживали запасы прошлых лет, то дальше такого не будет, запасы-то подыстощились, так что у тебя нет вариантов найти достойную работу с достойной зарплатой, а учитывая какие у тебя расходы… — Евгений многозначительно замолчал?