И отчаянно захотелось, что бы это был сон и я смогла, наконец, проснуться.

Алексей зло выругался, пожелав родителям бедных представителей правоохранительных органов совокупиться с гуманоидами и некоторыми животными (я даже покраснела, воображение-то у меня всегда богатое было), но сместился к обочине и остановился. Нагнувшись к бардачку, он вытащил оттуда паспорт, водительские права и бумажник. Задавать лишних вопросов не стала, оставшись сидеть на месте. Возможно, всё обойдётся, и мы поедем дальше. А может, и нет. Тогда я смогу попросить добрых дядей в милой форме отправить меня домой на такси или самим подвезти.

И, если честно, я надеюсь на второй вариант.

Волков вернулся через пять минут, довольно улыбающийся и насвистывающий что-то фривольное. Судя по улыбке на его лице и тому, что патрульная машина удалилась восвояси, улов у гаишников в эту ночь знатный.

— Взятки — это уголовно наказуемое дело, — поучительно протянула, не отрываясь от вида из окна.

— Что-то не заметил, что бы впихивал им деньги силой, — насмешливо ответил Алексей и мы тронулись с места. — Они были очень даже «за», когда я предложил им деньги.

— Куда мы катимся, куда мы катимся… — Возмущённо покачала головой. — Слушай, а куда мы едем-то?

— Ко мне домой. Я же говорил уже, — его отражение в стекле говорило о том, что Алексей улыбался. Несколько самодовольно, на мой взгляд, но в целом очень мило…

Так, мило?! Нет, алкоголь явно всё ещё бродит по моим жилам.

Дальше ехали молча, правда теперь скорость была нормальной. Относительно, но всё же это вселяло надежду, что до места назначения мы доедем. И даже в полном составе, в целости и сохранности.

Пока мы двигались, я умудрилась задремать, под мерный рёв мотора и шелест шин. Снилась мне какая-то фигня, казавшаяся полностью нереальной, поэтому было определённо ясно, что это сон.

Я стою в подвенечном платье, с букетом белых калл и прозрачной, тонкой фатой, наброшенной на лицо. Честно говоря, планируя выйти когда-нибудь замуж, мной заранее была проведена разъяснительная беседа с подругами, сёстрами и матерью, что этой детали свадебного наряда у меня точно не будет.

Впрочем, если верить отражению в откуда-то взявшемся зеркале, мне она идёт. Только вот украшения в волосах слишком кокетливые. И гламурные. Фу, какая гадость…

Ладно, в целом платье ничего так. Правда меня цвет не устраивает, но это же сон, а не явь. Так что можно особо не придираться.

Вздохнув, откинула мешающую «штору» назад и покрутилась перед зеркалом. Широкая юбка взметнулась вверх и окутала мои ноги шёлковым коконом, после чего снова вернулась на место.

— Ты очень красивая… — Раздался голос за моей спиной. В гладкой поверхности отразилась чья-то достаточно высокая тень, явно мужская и в чёрном смокинге.

— Видеть платье невесты до церемонии плохая примета, вроде бы, — улыбнулась. Почему-то на душе было так хорошо, словно я выиграла кругосветное путешествие, причём абсолютно бесплатное. Или кто-то оставил мне в наследство миллион… В общем, я просто была счастлива… По-настоящему, без условностей и прочего.

— Ну вообще-то я уже видел твой наряд, когда мы его покупали, — улыбнулось отражение и сзади меня обняли за талию тёплые, сильные, надёжные руки. Затем подхватили на руки и прижали к твёрдой груди. Я чётко слышала биение сердца и чувствовала жар, исходящий от мужского тела.

А ещё запах виски, аромат какой-то туалетной воды, кстати, очень приятной.

— Вот что за день? — Раздалось ворчание над ухом, вырывая меня из приятных объятий такого странного, но очень интересного сна. — Ты не могла уснуть в другом месть?

— Заткнись, — буркнула в ответ, зарывшись носом в его рубашку и от досады, что меня разбудили, ущипнула его за руку. К чести Волкова он меня не выронил, но зато ущипнул в ответ, за пятую точку. Какой он всё-таки добрый! Кто бы знал! — Куда ты меня тащишь?

— Пить, — лаконично ответил Алексей, размеренно куда-то шагая. Вот раздались звуки открывающихся дверей кабины лифта, куда меня, по всей видимости, занесли. Снова раздался металлический лязг, и кабинка двинулась вверх, с противным скрипом.

— А надо? — Страдальчески вздохнула и приоткрыла один глаз, что бы окончательно убедиться в том, что на руках меня тащит именно мой бывший одноклассник. Похоже, домой я сегодня не попаду… Печально.

— Надо. Я же ещё хотел тебе что-то сказать… Но кажется, забыл что именно, — недовольно поморщился Алексей. На его лицо было написано презрение к сложившейся ситуации, но явно не ко мне. Во всяком случае, я хотела в это верить.

— Ну и хрен с ним, — фыркнула и потёрлась носом о его рубашку. Волков вздрогнул и как-то странно на меня посмотрел. — У меня кончик носа приморожен был. Теперь всегда мёрзнет. Так что никаких посторонних мыслей не было!

— А жаль…

— Засунь свои сожаления, знаешь куда? — «Вежливо» предложила, сожалея о том, что не могу лишить данного индивида верхней одежды и завернуться в неё.

Лифт остановился и меня потащили, по-прежнему на руках, куда-то дальше. На ноги поставили только возле стены, прислонив спиной к нею. Глаза открывать не стала, что я не лестничных клетках не видела? Надписи на исконно матерном русском? Признания в любви с огромным количеством орфографических ошибок? По-моему все подъезды похожи друг на друга, как однояйцовые близнецы. И есть консьерж или нет, никакой роли тут не играет.

Послышался звук ключей, затем скрежет замка, и вот меня подхватили под локоть и запихнули куда-то. И только когда щёлкнул выключатель и по закрытым векам ударил яркий свет, я соизволила приоткрыть глаза, что бы присвистнуть от удивления и широко их распахнуть.

Надо признать, обстановка прихожей меня удивила. И вовсе не вычурным дизайном и прочими прелестями современной жизни, нет.

Просто деревянный шкаф, высокий, под потолок. Дверцы превращены в сплошное зеркало, в рост. Следом пристроилась невысокая прямоугольная тумбочка для обуви. Около двери примостился маленький пуфик. Больше ничего не было, кроме серого коврового покрытия. На стене висели два небольших светильника. Немного, но со вкусом, мне понравилось. Мебель, выполненная из дерева, создавала ощущение уюта.

— Ммм, мне нравится, — протянула, плавно съехав прямо на пуфик. Он, наверное, специально для подобных случаев стоит. Любопытно, сколько девушек в подобном состоянии побывало в этой берлоге? Явно холостяцкой берлоге, если быть очень точной. Никаких безделушек, голые обои, ничего милого и приятного сердцу. Так и знала, что он сухарь.

— Раздевайся, — сухо бросил Алексей, сняв ботинки и протопав вглубь квартиры. — И иди сюда!

— Мда, какой мужчина, какой мужчина, — расстроено вздохнула и принялась стаскивать с себя дублёнку. Это прошло довольно легко и просто, а вот с сапогами пришлось повозить, ибо всё время заваливалась вперёд, едва не столкнувшись со шкафом лбом. — Блин, что б он так жил, как мне сейчас хреново!

— Ты что-то сказала? — Из-за угла выглянул хозяин апартаментов.

— Не-а, — отрицательно покачала головой и всё-таки смогла стащить одно из ужасных пыточных орудий, насмерть, практически, замучившее мою ногу. — Как хорошо-то… Вот ещё бы кто-нибудь второй снял…

— Помочь? — Он появился передо мной, как Сивка-Бурка перед тем, кто её вызывал. Или его. Не важно, в общем-то.

Лёша (мы пили вместе и у него дома, можно называть его и так) опустился на колени и взял мою правую ногу, осторожно удерживая за пятку. Легко расстегнув молнию, аккуратно снял замшевую обувь с моей конечности, при этом умудрившись сделать лёгкий массаж. Мда, чудо, а не мужчина. Когда ты не совсем нормальная. Ну или совсем не.

— Мерси. А теперь возьми меня на руки и помоги добраться до ближайшей горизонтальной поверхности. Я спать хочу! — И капризно надула губки.

— Ножками, ножками, — его улыбка могла поспорить с выражением лица любого киношного маньяка. Подав мне руку, Алексей помог моей тушке подняться, и мы направились в ближайшую комнату как мамочка с маленьким сыночком. Благо, что местами поменялись, я в роли «сына», Лёша в роли «мамы».