Несмотря на свой возраст, он обучился искусству общения с мертвыми и воспользовался им, чтобы поговорить с ушедшей от него Дли Хойн. Он встретил ее призрак в нижнем мире. Она стала упрекать его, что он не любил ее, что он сломал всю ее жизнь, был с нею холоден, и во многих других вещах. Дресил бежал от жалоб, от ее лязгающих челюстей, и после этого стал еще более молчаливым и задумчивым.

Иногда он беседовал с Лэйнталом Эй. Мальчик был умнее, чем Нахкри и Клилс. Однако Дресил не сближался со своим братом-кузеном. В основном потому, что если раньше он презирал Литл Юлия, то теперь он завидовал ему. У Юлия была женщина, которую он любил и был счастлив с нею.

Юлий и Лойл Бри жили все в той же башне и старались не замечать седину, проступающую в их волосах. Лойл Бри наблюдала за Лэйнталом Эй и видела, что он уже полностью входит в жестокую жизнь нового поколения.

Глубоко под Кзинтом жила религиозная секта — Тэйкеры. Первый Юлий как-то мельком видел их. Укрытые в гигантской пещере, обогреваемой внутренним теплом земли, они не думали об изменениях температуры в верхней атмосфере. Однако они поддерживали связь с Панновалом и они получили оттуда известие, которое повлияло на их жизнь сильнее, чем любые изменения температуры.

Хотя это известие было многократно перефразировано, пока добралось до тупоголовых Тэйкеров, оно содержало очень привлекательную для них мысль и, казалось, абсолютную истину.

Тэйкеры — и мужчины и женщины — одевались в мантии, которые окутывали их с головы до ног. В профиль они походили на полураскрытый бутон цветка, склоненный вниз. Эта мантия называлась чарфрал.

И чарфрал можно было рассматривать как символ мышления Тэйкеров. Их философия за много поколений оказалась настолько зашифрованной, закодированной, что понять ее уже не мог никто. Они были одновременно и эпикурейцы, и пуритане. Даже в жестких ограничениях их религии находились парадоксы, которые приводили к различным формам неврозов гедонизма.

Вера в Великого Акху была вполне совместима с их парадоксами по одной простой причине: Великому Акха нет дела до людей. Он действительно борется с разрушительным светом Вутры, но борется не за людей, а за себя. Ему наплевать на человечество. Вся их философия была основана на том, что они были уверены в ничтожности, бессилии людей.

И через много лет после своей смерти пророк Нааб изменил все. Учение Нааба постепенно проникло из Панновала в пещеру Тэйкеров. Он утверждал, что если люди предадутся похоти и разврату до такой степени, что никто даже не будет знать, кто его родители, тогда Великий Отец, сам Акха, обратит внимание на них. И он позволит им участвовать в войне против Вутры. Человечество — и это была основная идея пророчества Нааба — не будет бессильным и слабым, если решит пойти по этому пути. В Панновале оно не было таким убедительным, потому что люди там имели возможность действовать. Но здесь, в пещере, вспыхнули чарфралы.

Всего год потребовалось Тэйкерам, чтобы изменить свой темперамент. Старая, зашифрованная, непонятная философия превратилась в поклонение и покорность каменному богу.

Те, кто не смог приспособиться к требованиям новой морали, был наказан мечом, или бежал, чтобы избежать удара меча.

В разгар революции Тэйкерам было мало преобразовывать себя. Так всегда бывает. Революционеры всегда хотят преобразовать и других. И тогда был предпринят поход Веры. Через сотни миль подземных коридоров Тэйкеры несли слово новой веры. И первой остановкой на пути стал Панновал.

Панновал был безразличен к вернувшемуся учению своего собственного пророка, который был казнен и забыт много лет назад. Панновал был активно против вторжения фанатиков.

Милиция приготовилась к битве. Фанатики тоже. Они не знали ничего лучше, чем умереть за веру. Если при этом умрут и другие, то чем больше, тем лучше. Их предки, общаясь с ними, призывали их к бою. И фанатики ринулись в бой. Милиция делала, что могла, но после дня кровавой битвы бежала.

Итак, Панновал склонился перед новым режимом. Поспешно были изготовлены чарфралы, чтобы их сжечь. Те, кто не смог примириться, либо были казнены, либо бежали.

Те, кто бежал, нашли путь в бескрайние равнины севера. Они вышли из пещер тогда, когда сходил снег и появилась трава. Они выжили. Ведь на небе были два светила и Вутра умерил свою ярость.

Год за годом они шли к северу в поисках пищи и жилища. Они прошли вдоль реки Ласвальт на великую восточную равнину. Они нападали на мигрирующие стада йелков и гуннаду. И они все шли к Чальсу.

В то же самое время повышение температуры стронуло с места жителей холодного континента Сиборнал. Волна за волной новые колонисты двигались на юг через Чальс и Кампанилат.

Однажды, когда на небе был один Фреир, северное племя из Панновал встретилось с колонистами из Сиборнала. И случилось то, что случалось много раз до этого и что будет случаться еще очень много раз.

Вутра и Акха были свидетелями этому.

Таково было состояние мира, когда Литл Юлий оставил его. В Олдорандо прибыли торговцы солью из Кзинта с вестями о лавинах и наводнениях. Юлий — уже совсем старый — поспешил вниз, чтобы поговорить с ними, но поскользнулся на ступеньках и сломал ногу. Через неделю вызвали святого человека из Борлиена и Лэйнтал Эй получил восхитительный подарок — костяную собачку с двигающейся челюстью.

Начиналась новая эпоха правления Нахкри и Клилса.

5. ЗАКАТ ДВОЙНОГО СОЛНЦА

Нахкри и Клилс находились в одной из комнат башни, делая вид, что сортируют оленьи шкуры. На самом деле они смотрели в окно, удивляясь тому, что видели.

— Не могу поверить своим глазам, — сказал Нахкри.

— Я тоже не могу поверить, — ответил Клилс. Он рассмеялся и брат хлопнул его по спине.

Они смотрели на высокую старуху, бегущую вдоль берега реки Вораль. Вот фигура скрылась за башней, затем появилась снова. Однажды старуха остановилась и схватив горсть грязи, вымазала себе голову и лицо, затем снова побежала на заплетающихся ногах.

— Она сошла с ума, — сказал Нахкри, любовно поглаживая пробивающиеся усы.

— Да. Полностью обезумела.

За старухой бежал еще один человек. Юноша. Лэйнтал Эй бежал за своей бабкой, следя, чтобы она ничего не сделала с собой. Она бежала впереди, громко плача. Он бежал за нею, угрюмый, молчаливый, готовый вмешаться.

Нахкри и Клилс посмотрели друг на друга.

— Не понимаю, почему Лойл Бри ведет себя так, — сказал Клилс. — Ты помнишь, что говорил отец?

— Нет.

— Он говорил, что Лойл Бри вовсе не любит дядю Юлия, а только притворяется.

— А, помню. Зачем же она притворяется теперь, когда он умер? Это бессмысленно.

— У нее какой-то план. Она же очень хитрая и умная. Она что-то замышляет.

Нахкри выглянул на лестницу. Внизу работали женщины. Он закрыл дверь и повернулся к младшему брату.

— Что бы ни предпринимала Лойл Бри, это сейчас не важно. Этих женщин не поймешь. Важно то, что дядя Юлий умер и теперь мы должны править Эмбруддоком.

Клилс испуганно посмотрел на брата.

— А Лойланнун? Лэйнтал Эй? Как они?

— Он еще ребенок.

— Это не надолго. Ему семь лет, и через некоторое время он станет полноправным охотником.

— Еще не скоро. Это наш шанс. Мы сильны — по крайней мере, я. Народ примет нас. Они не захотят, чтобы ими правил ребенок, а кроме того, они все тайно презирают его отца, который пролежал всю жизнь с этой сумасшедшей. Нужно обдумать, что сказать каждому, что пообещать им. Времена переменились.

— Это так, Нахкри. Скажи им, что времена переменились.

— Нам нужна поддержка мастеров. Я пойду и переговорю с ними. А ты старайся держаться подальше. Я слышал, что совет считает тебя дурачком, от которого одни неприятности. Затем мы привлечем на свою сторону лучших охотников, как Аоз Рун, и все будет нормально.

— А как насчет Лэйнтала Эй?

Нахкри ударил брата.