И еще как пример, в одном из писем петербургскому агенту «Искры» Ульянов-Ленин писал: «Образовать русский О. К. (т. е. Организационный Комитет. – Авт .) непременно должны Вы и взять его в свои руки: Вы от Вани, Клер от Сони, да плюс еще один из наших с юга – вот идеал». Итак, «Ваню» и «Соню» вы знаете, а кокетливое Клер – Кржижановский, возглавлявший самарскую группу искровцев; который до этого, в 1901 году, побывал за границей у В. И. Ленина и получил от него необходимые инструкции.

Крупской, приняв должность секретаря «Искры», довелось решать множество проблем, но она была полна сил и желания показать, что она лучше всех, – но показать не хвастаясь, не говоря о том ни единого слова! И этого принципа: быть первой, но словно бы непричастной!  – она придерживалась до конца своих дней.

…Как-то уже на склоне лет Надежда Константиновна посетила библиотеку в Москве, которая к тому времени стала носить имя В. И. Ленина. И просматривая старые издания, с удовлетворением обнаружила, что в «Искре» со дня соединения четы Ульяновых в Мюнхене, вплоть до 5 мая 1912 года, когда вместо «Искры» стала выходить газета «Правда», а также в журнале «Заря» и других «ленинских» изданиях большинство статей, подписанные фамилией или псевдонимами Владимира Ильича, были написаны ей лично , большую часть жизни числившейся супругой этого уникального представителя хомо сапиенс . Крупская, обладавшая недюжинным умом, невзирая на возраст, прекрасно помнила все свои материалы, которая она подготовила для Владимира Ильича Ленина.

* * *

Многие из пламенных революционерок, а не только некоторые из упомянутых «искровцев», оставались «служебными женами», служившими прикрытием тем, кому женщины, как таковые, были мало интересны. И даже те, кто по природе своей были мягкими, отзывчивыми и добродетельными натурами, претерпевали чудовищные изменения, сказывающиеся на душевных качествах и образе мышления. Окажись они в иных условиях, несомненно, их женская психофизиология получила бы иное развитие. Ибо это та категория священного женского начала, когда многое зависит от того, в каком социуме женщина оказалась, каково влияние на нее мужчин. Но будущие идейные революционерки, задававшие тон в революционном движении, попадали в социум мужчин, по большей части всецело поглощенных утопическими идеями, фанатиков, экстремистов, психопатов, часто нагло развратничающих на глазах у женщин и дегенератов, считавших себя избранными, мессиями будущих мировых преобразований.

История 4. Все, что полезно «для самой серой работницы»

Балалайка, балалайка,

Выговаривай слова!

За хорошую работу

Ты мне в премию дана.

– Ты не очень расходися! —

Жена мужу говорит. —

Трудодни в конце покажут,

Кто кого будет кормить!

Советские частушки

Для того чтобы изменить любое общество, достаточно изменить сущность Женщины. Имею в виду ее роль, духовное и моральное предназначение.

Чтобы переворот в Российской империи был успешным, а плоды революции могли закрепиться, надо было в первую очередь сломать внутреннюю сущность Женщины, сделать ее самкой, животным, безгласным, безвольным, ограниченным, униженным и уничтоженным деградирующим существом. Так что не зря по заданию тайных интернациональных сил Чернышевский писал свою, ставшую в СССР хрестоматийной, книгу «Что делать?». Не зря на этом поприще подвизались другие литераторы (некоторые даже неосознанно, главное ведь что: задать тему, запустить в массы, раскрутить, сделать ее модной, – как сказали бы сейчас). После «раскрутки» романа «Что делать?» отдельные члены русского общества стали решать личные и семейные неурядицы в духе героев и героинь этого произведения, попирая принятые нормы морали; к тому же этим и иными трудами литераторов той эпохи словно был дан старт на создание женских трудовых ассоциаций и «коммун».

Литераторы, конечно, сыграли свою негативную роль в перерождении Женщины; однако более активно, более целенаправленно и жестко долбили нравственные устои общества революционерки.

Как сложно было поначалу заставить русскую женщину уразуметь, поверить, что она… несвободна . Что она должна изменить СВОЕ место в обществе, стать наравне с мужчиной во всех делах и начинаниях. Что она должна работать наравне с ним, в том числе и физически.

Для того чтобы корректировать планы, скажем так, наступления на психику женщин, разрушения нравственных устоев, большевики не единожды (то за границей, а то даже в России) собирали провокационные съезды, конференции, писали брошюры, переводили книги определенного направления. К примеру, не успела в Германии в 1911 году выйти книга немецкой еврейки Греты Мейзель-Хесс «Die Sexuelle Krise», как Александра Коллонтай тут же, спешно пишет статью «Любовь и новая мораль» по мотивам этой книжки. Она информирует русского читателя, что Мейзель оказала великую заслугу (!) современному им обществу, посмев «со спокойным бесстрашием крикнуть обществу, что… современная половая мораль – пустая фикция»; пустая фикция , как ее хотели видеть порочные революционерки.

Мейзель, как и Коллонтай, заботило, что «открытую смену любовных союзов современное общество… готово видеть как величайшее для себя оскорбление» ; что «пробные ночи» обязательно должны стать нормой в обществе будущего, «иметь право гражданства» ; что «современная форма легального брака беднит душу» !!! Выход же, по словам А. Коллонтай, «возможен лишь при условии коренного перевоспитания психики» , при условии изменения всех социальных основ, на которых держатся моральные представления человечества. Идеал, – «последовательная моногамия» , то есть неизбежная смена партнеров!

Вот какие антиморальные, античеловеческие идеалы закладывали в психику русских женщин новые «подруги» и «передовые учителя».

«Пусть не скоро станут эти женщины явлением обычным, …дорога найдена, вдали заманчиво светлеет широко раскрытая заповедная дверь…» (См. А. Коллонтай. Любовь и новая мораль. Сб. Философия любви. М., 1990, ч. 2).

Все большевички обязаны были внести свою лепту в дело уничижения Женщины. Получая при этом задания напрямую: местечковые – от руководителей партячеек, при должностях и доверенные – от главных партийных боссов, ну а те – в свою очередь – от их «работодателей», истинных заказчиков так называемой русской революции. В партии большевиков все роли были распределены и каждый отчитывался перед товарищами за проделанную работу: будь то перевод капитальных трудов «великих мыслителей» Маркса, Энгельса, или похабная брошюрка о содомии «прогрессивного» направле ния.

Неудивительно, что наконец и пламенная Инесса Арманд собралась «просветить» русских женщин в сфере свободной любви. В 1915 году она присылает В. И. Ленину план брошюры, которую собралась написать по этому поводу (правда, незадолго до того обещала своему интимному другу написать кое-что по педагогике, но с педагогикой у нее ничего не получилось). Любовники переписываются и доказывают друг другу, что следует понимать под любовью, страстью, поцелуями без любви, проституцией, под грязным и пошлым браком и так далее. Видимо, не зря Инесса после Октябрьского переворота была назначена заведующей женским отделом при ЦК РКП(б) (но уже после того как не справилась с работой председателя совнархоза Московской губернии).

Отрабатывая свой сытный кусок (это вовсе не метафора), она пописывала лживые статейки и брошюрки, призывая работниц поддержать советскую власть. Представляясь, конечно же, не Инессой Арманд, – о которой могли узнать, что она вела порочный образ жизни, сходилась-расходилась с мужчинами, рожала от разных мужчин, бросала детей на попечение то бывшего мужа, то товарищей по партии, путалась с Лениным и другими видными большевиками, и тому подобное. Нет, она подписывалась как безвестная Елена Блонина, или Е. Блонина (как циничная насмешка!).