— Когда же вы все-таки узнали?

— Когда выяснили, где останавливался Ито по приезде в Токио. Честно говоря, сначала мы ничего не подозревали. Что ж тут необычного, если человек, приехавший из провинции, остановился в гостинице «Цуцуия». Правда, нам поначалу было неясно, почему он поехал в район Сэтагая. Версию о том, что Ито привезли туда насильно, мы сразу же отбросили. Несмотря на солидный возраст, он все же имел третий дан по борьбе дзю-до. Такого человека силой не затащишь.

— И что же?

— Мы пришли к выводу, что кто-то обманным путем заманил его в это место. И этот кто-то и был его убийцей. Причем задушить такого сильного человека, как Ито, можно было, если накинуть ему шнурок на горло неожиданно. Но потерять бдительность настолько Ито мог лишь в том случае, если человек, шедший рядом с ним, был хорошо ему знаком.

— Так, — согласно кивнул головой Кадота. — И вы сразу стали подозревать меня?

— Нет, для этого потребовалось время. В самом деле, розыск длился очень долго. Дело в том, что оставалась неясной причина, побудившая Ито срочно приехать в Токио. До сих пор он всегда извещал нас заранее о своем приезде в столицу. И только на этот раз ничего не сообщил. Ведь мы узнали о том, что Ито находился в Токио, лишь из газеты, поместившей извещение о его убийстве… А ведь он был наш соратник. Он лишь для виду занялся в провинции галантерейной торговлей, на самом же деле продолжал оставаться активнейшим борцом, посвятившим себя патриотическому служению родине. Но для того, чтобы тщательно скрыть свою деятельность, он поселился в провинции, вел скромный образ жизни и даже не вступил в Лигу братства бывших военных, которая была создана после войны.

— А дальше? — спросил Кадота.

— Итак, оставалась неясной причина приезда Ито в Токио, хотя мы, безусловно, были уверены, что между его приездом и убийством существовала тесная связь. Поэтому вначале мы занялись выяснением причин, побудивших его приехать в Токио. Прежде всего мы послали письмо его приемному сыну, но тот ничего вразумительного нам ответить не смог. Нам удалось выяснить, что накануне убийства Ито ездил в Дэнэнтефу и Аояму. Мы проверили списки всех жителей этих районов и натолкнулись на интересный факт: оказалось, что в Дэнъэнтефу проживает Таки — бывший главный редактор известной газеты, а в Аояме — начальник отдела в департаменте стран Европы и Азии министерства иностранных дел Мурао. Это позволило нам сделать первый шаг к разгадке. Ведь Мурао находился на дипломатической работе в том самом представительстве в нейтральной стране, где ты был стажером, а Таки — спецкором газеты. Но ведь в том же представительстве служил и военный атташе Ито. Вот почему поездки к Таки и Мурао, да еще такие поспешные, невольно наводили на мысль о том, что стряслось нечто экстраординарное.

Пока один из мужчин говорил, другой крепко держал Кадоту за руки.

— И это действительно было так, ибо Ито встретился, можно сказать, с призраком. В книге посетителей одного из храмов он наткнулся на подпись, сделанную этим призраком… Дальше все было уже просто. Мы догадались, что посещение Таки и Мурао было связано с намерением Ито выяснить кое-что о дипломате, служившем одновременно с ними в представительстве. В сорок четвертом году там умер первый секретарь Кэнъитиро Ногами. Вроде бы в связи с болезнью его поместили в швейцарскую больницу, где он и скончался. По крайней мере так сообщалось в газетах. Вот мы и подумали, что, обнаружив в книге посетителей знакомый почерк, Ито помчался в Токио, чтобы выяснить у Таки и Мурао, действительно ли Ногами умер… Потребовалось немало времени, прежде чем мы пришли к этому выводу. Но и тогда мы еще не знали, что Кадота и владелец гостиницы «Цуцуия» — одно и то же лицо.

В ночной тишине послышался отчетливый шум проходившей электрички, хотя до нее было не меньше километра.

— Итак, мы предположили, что Ногами вовсе не умер. Ничем иным нельзя было объяснить поспешный приезд Ито в столицу и его визиты к Таки и Мурао. И все же твердой уверенности у нас не было: ведь о смерти Ногами в свое время было опубликовано официальное сообщение. На всякий случай мы решили проверить семью Ногами и выяснили, что у вдовы, по-видимому, нет и тени сомнения относительно кончины мужа. Отсюда следовало, что, даже если Ногами жив и приехал в Японию, он не сообщил об этом ни жене, ни другим родственникам. Возникает вопрос: почему? Нас это заинтересовало, и мы решили выяснить причину столь странного его поведения. Вначале мы попытались расспросить об этом Хаки, но после нашего первого к нему визита он быстренько уехал из Токио на горячие источники Асама. Мы отыскали его и там. Он встревожился, но ничего нам не сказал и сразу после нашей встречи скрылся на горном курорте в Татэсине. Одновременно он подал в отставку с поста директора-распорядителя Ассоциации по культурным связям с зарубежными странами… Его поспешная отставка показалась нам подозрительной, и, когда мы встретились в Татэсине и спросили его напрямик, где находится Ногами, он ответил, что Ногами умер, но его побледневшее от страха лицо сказало нам больше всяческих слов.

— Да, он типичный интеллигент и слабый духом человек, — сказал Кадота.

— Правильно. И когда мы как следует на него нажали, он признался, что, хотя сам в точности ничего не знает, смерть Ногами далеко не достоверна, поскольку ни один японец не был свидетелем его последних минут в швейцарской больнице. Тогда мы спросили у Таки: если Ногами не умер, зачем понадобилось официальное сообщение о его кончине?..

— Что же ответил Таки?

— Сказал, что не знает. Тогда мы через наши каналы проверили деятельность Ногами в бытность его первым секретарем японского представительства и выяснили: японский дипломат Ногами работал в пользу врага. И это в тот момент, когда Япония вела ожесточенную войну!

Словами не передать наше возмущение и негодование. Ногами стремился добиться скорейшей капитуляции Японии и в этих целях вступил в контакт с находившимся в то время в Швейцарии руководителем американской стратегической разведки и с разведывательными органами Англии. Стало ясно, что официальное сообщение о смерти Ногами не что иное, как камуфляж, для того чтобы он мог принять гражданство другой страны. По-видимому, он сбежал из швейцарской больницы в Англию, где совместно с представителями союзных держав стал добиваться скорейшей капитуляции Японии. В то время Швейцария была центром разведывательной деятельности этих держав. Американскую разведку возглавлял чрезвычайно опытный человек, ставший впоследствии руководителем Центрального разведывательного управления и пользовавшийся абсолютным доверием Рузвельта. Английские разведчики имели прямой контакт с Уинстоном Черчиллем. Попав в сети этих матерых разведчиков, Кэнъитиро Ногами в конечном счете стал на путь предательства родины.

— И что же дальше? — тихо спросил Кадота.

— Безусловно, такие типы имелись и в японских правительственных кругах. Каким бы выдающимся человеком ни был Ногами, осуществление задуманной операции в одиночку было ему не под силу. Поэтому, вне всякого сомнения, он поддерживал секретную связь с проанглийской и проамериканской группировкой, окопавшейся в правительстве. И эта ядовитая змея, притаившаяся на груди у льва, своими действиями заставила Японию сдаться, хотя японская армия обладала достаточными силами и вооружением, чтобы продолжать длительное сопротивление.

— Но послушайте!..

— Подожди. Ты хочешь сказать, что один Ногами не мог добиться такого результата. Трудно, конечно, измерить, насколько его предательская деятельность способствовала столь огромному по значению событию, каким явилась капитуляция Японии. И все же… И все же не может быть прощения человеку, который, будучи японским дипломатом, вступил на путь сговора с вражеской стороной во время войны, отказался от своего гражданства и содействовал поражению в войне нашей Великой империи. Мы ему этого никогда не простим, — сказал мужчина, возвысив голос. — Наверно, Ито тоже верил, что Ногами умер, — продолжал он после некоторой паузы, — но потом понял, что это был камуфляж и Ногами — живой и здоровый — приехал теперь в Японию развлечься. Это возмутило бы не только Ито, но и любого гражданина Японии: допустимо ли, чтобы предатель родины тайно пробрался в Японию и преспокойно разгуливал по нашей земле?! Ито, несомненно, сразу по приезде в Токио направился к Таки и Мурао, сказал им, что Ногами, по-видимому, жив и в настоящий момент находится в Японии, и настойчиво стал их расспрашивать, где его можно найти. Однако оба они притворились, будто ничего не знают. Это, конечно, наше предположение, но, думаю, оно вполне обоснованно. Несмотря на их лживые заверения, Ито им не поверил. В то же время он начал догадываться об истинном лице Ногами. На эту мысль его навело присутствие в столице еще одного важного лица.