Разумеется, доктор Фелл не мог верить в такую чушь, как вампиры. Возможно, профессор Риго искренне считал, что существуют злые духи, которые поселяются в теле человека; которые способны покинуть тело и материализоваться в воздухе, высоко над землей, так что их белые лица появляются за окнами…

Но только не доктор Фелл. В этом можно было не сомневаться! Майлсу хотелось лишь одного: чтобы тот сказал об этом вслух.

Майлсу хотелось дождаться слова, жеста, подмигивания, способных рассеять ядовитый туман, который Антуан Риго назвал бы туманом вампира. «Ладно, довольно! Довольно! Властители Афин!» – раздастся радостный рев. И он, как в прежние времена, возликует при виде трясущихся подбородков и ходящего ходуном жилета, а Гидеон Фелл развалится в кресле и застучит о пол металлическим наконечником трости.

Но Майлс так этого и не дождался.

Когда он окончил свой рассказ, доктор Фелл сидел откинувшись на спинку кресла, прикрыв глаза рукой, а шпага-трость с засохшими пятнами крови лежала у него на коленях.

– Это все? – спросил доктор Фелл.

– Да. Это все.

– Так-так. Вам же, друг мой, – доктор Фелл громко откашлялся, предваряя этим свое обращение к профессору Риго, – я хотел бы задать один чрезвычайно важный вопрос. – Он кивнул на рукопись: – Вы тщательно выбирали слова, когда писали этот отчет?

Профессор Риго с чопорным видом выпрямился.

– Есть ли необходимость говорить, что дело обстояло именно так?

– У вас нет желания что-нибудь изменить?

– Нет, уверяю вас! С какой стати?

– Позвольте мне зачитать две-три фразы из той части вашего повествования, в которой вы описываете, как оставили мистера Говарда Брука на крыше башни незадолго до той минуты, когда на него напали, – веско проговорил доктор Фелл.

– Слушаю вас.

Доктор Фелл послюнявил большой палец, поправил очки на черной ленточке и начал листать рукопись.

– «Мистер Брук, – прочел он, – стоял у парапета, решительно повернувшись к нам спиной. Рядом с ним…»

– Извините, что перебиваю вас, – сказал Майлс, – но то же самое, слово в слово, говорил нам профессор Риго вчера вечером.

– Вы совершенно правы, – с улыбкой подтвердил профессор Риго. – Моя речь лилась плавно, не правда ли? Вам запомнились эти фразы. Вы можете найти в рукописи все, что я говорил вчера. Продолжайте, продолжайте, продолжайте!

Доктор Фелл с любопытством смотрел на него.

– «Рядом с ним, – вы по-прежнему имеете в виду мистера Брука, – рядом с ним была прислонена к парапету его легкая деревянная трость желтого цвета, а с другой стороны, тоже у парапета, находился пухлый портфель. Этот полуразрушенный зубчатый бортик, по грудь человеку, опоясывает крышу башни и весь покрыт бледными иероглифами – инициалами тех, кто побывал здесь».

Доктор Фелл закрыл рукопись и снова слегка постучал по ней.

– Вы описали все, – требовательно спросил он, – именно так, как было на самом деле?

– Ну разумеется, в точности так, как было.

– Остается один маленький вопрос, – сказал доктор Фелл с просительными нотками в голосе. – Он касается шпаги-трости. Вы сообщаете в вашем прекрасно написанном отчете, что полицейские унесли на экспертизу обе ее половины. Полагаю, они не стали вставлять шпагу в ножны? Просто унесли обе части в том виде, в котором они находились?

– Естественно!

Майлс потерял терпение:

– Ради Бога, сэр, давайте поставим точки над "i"! Давайте решим, по крайней мере, что мы думаем обо всем этом и в каком положении очутились! – Он возвысил голос: – Вы ведь не верите в них, правда?

Доктор Фелл бросил на него взгляд:

– Не верю в кого?

– В вампиров!

– Нет, – мягко проговорил доктор Фелл. – Не верю. Разумеется, Майлс никогда в этом и не сомневался. Он все время твердил это себе, внутренне усмехаясь, мысленно расправляя плечи, и был готов рассмеяться вслух. И все же он с облегчением перевел дух и почувствовал, как его заливает горячая волна радости при мысли, что теперь можно не думать о каких-то ужасах.

– Было бы только справедливо заявить об этом, – серьезно продолжал доктор Фелл, – до нашего отъезда. Вернувшись в Лондон, два пожилых джентльмена будут раскаиваться, что предприняли эту безумную ночную поездку в Нью-Форест, повинуясь внезапному романтическому порыву Риго, – он прочистил горло, – и его желанию взглянуть на библиотеку вашего дяди. Но прежде чем мы уедем…

– Клянусь всеми силами зла, – выпалил Майлс с некоторой горячностью, – вы ведь не собираетесь сейчас отправиться в обратный путь?

– Не собираемся отправиться в обратный путь?

– Я размещу вас в доме, – сказал Майлс, – хотя комнат, пригодных для жилья, не так уж много. Я хочу увидеть вас обоих при дневном свете и почувствовать, что нахожусь в здравом уме. А моя сестра Марион! Когда она услышит всю историю до конца!…

– Ваша сестра уже что-нибудь об этом знает?

– Да, кое-что. Кстати, сегодня вечером я спросил ее, как бы она поступила, если бы ей явилось некое ужасное сверхъестественное существо, способное перемещаться по воздуху. А я ведь тогда еще и не слышал этой истории про вампира.

– Действительно! – пробормотал доктор Фелл. – И что же она вам ответила? Майлс рассмеялся:

– Она сказала, что, вероятно, выстрелила бы в него из револьвера. Я нахожу, что к подобным вещам разумнее всего относиться с юмором, как это делает Марион. – Он отвесил поклон профессору Риго. – Приношу вам, сэр, глубокую благодарность за то, что вы проделали весь этот путь и предостерегли меня относительно вампира с белым лицом и окровавленными губами. Но мне кажется, что у Фей Ситон было уже достаточно неприятностей. И я не думаю…

Он прервал свою речь.

Звук, который они все услышали, донесся с верхнего этажа. Он показался очень громким в ночной тишине. Его происхождение не вызывало сомнений, и нервы у всех напряглись. Профессор Риго застыл, сидя на краю журнального столика. Громада доктора Фелла содрогнулась, очки слетели с носа, а части шпаги-трости медленно соскользнули с колен. Все трое были не в состоянии даже пошевелить пальцем. Это был звук револьверного выстрела.

Глава 10

Профессор Риго, будучи не в силах дождаться реакции остальных, заговорил первым. Он согнал с лица появившееся было на нем саркастическое выражение и посмотрел на Майлса.

– Да, друг мой? – вежливо поощрил он его. – Прошу вас продолжить ваши интересные рассуждения. Ваша сестра отнеслась с юмором, с изрядной долей юмора к вопросу… – Но он не смог сохранить этот тон в такой напряженной атмосфере. Его хриплый голос задрожал, и он посмотрел на доктора Фелла: – Не возникла ли у вас, дорогой доктор, та же мысль, что и у меня?

– Нет! – Громоподобный голос доктора Фелла ослабил сковавшее всех напряжение. – Нет, нет, нет!

Профессор Риго пожал плечами:

– Что до меня, то я считаю: назвав невероятным событие, которое уже произошло, мы мало поможем делу. – Он взглянул на Майлса: – У вашей сестры есть револьвер?

– Да! Но…

Майлс вскочил со своего места.

Он говорил себе, что не должен делать из себя посмешище и со всех ног мчаться наверх, хотя белые пятна выступили на лице Риго, а доктор Фелл вцепился в подлокотники обтянутого гобеленовой тканью кресла. Майлс вышел из комнаты в большую темную гостиную. Из нее можно было подняться по лестнице в коридор второго этажа – и тут Майлс кинулся бежать.

– Марион! – закричал он.

Наверху он попал в очень длинный узкий коридор; на полу светилось желтое пятно от ночника, а множество дверей с обеих сторон казались наглухо запертыми.

– Марион! С тобой все в порядке?

Ответа не последовало.

Дверь спальни Марион была последней слева. По дороге Майлс задержался только затем, чтобы взять с отопительной батареи ночник, маленькую лампу с цилиндрическим стеклянным абажуром.

Майлс обнаружил, что руки у него дрожат. Он терпеливо возился с лампой, прибавляя огня. Повернув дверную ручку, он рывком распахнул дверь, высоко подняв лампу.