– Как нож попал в ее квартиру?

– И в этом случае можно найти множество объяснений. Может быть, она украла его, а убийца случайно увидел нож и воспользовался им. Или кто-то взял его из моего кабинета, чтобы ложно обвинить меня в причастности к убийству.

– Почему кому-то понадобилось обвинять вас? – спросил Трэвен, глядя на японца.

– Разумеется, чтобы попытаться убрать меня с занимаемой мной должности. – Йоримаса снова сладко улыбнулся. – На своем высоком посту я пользуюсь многими благами: привилегии, власть и, конечно, деньги. Множество моих соперников, стремящихся устранить меня и занять мое место, будут рады прочитать в газетах, что я как-то замешан в таком скандале.

– Кто именно? – Хайэм достал из кармана записную книжку.

– За кого вы меня принимаете? – поморщился Йоримаса. – Если бы мне было известно имя преступника, работающего в корпорации, мы сами решили бы эту проблему. У нас есть свои способы. Если бы Нами Шикара не была гражданкой США, вам бы не открыли

сюда доступ.

– Где вы находились вчера вечером? – спросил Трэвен. Женщина, стоявшая рядом с Йоримасой, уставилась на детектива, словно не веря своим ушам.

В помещении воцарилась мертвая тишина. Йоримаса повернулся к Трэвену и посмотрел на него убийственным взглядом:

– Вы недостойно ведете себя, детектив Трэвен. И не удивительно, что вас недавно перевели из другого отдела. Но еще более странно то, что вы вообще все еще служите в полиции.

– Вы не ответили на мой вопрос. – Трэвен не сводил с японца холодных глаз.

– Это верно, не ответил. – Йоримаса сжал руки за спиной, выпрямился и расправил плечи. – И не собираюсь отвечать. Мое местонахождение не может служить предметом интереса для полиции, не говоря уж о том ее отделе, который не способен хранить тайну следствия. Моя корпорация поручилась за меня, и в полицию направлено письмо, подписанное советом директоров, заявляющих, что в момент убийства Нами Шикары я не мог находиться вблизи ее квартиры. Наша встреча – простая формальность, и в ней даже не было необходимости, но мне захотелось увидеть вас и предупредить о серьезных последствиях ошибок, которые могут быть допущены вами в ходе расследования.

– Значит, вы вчера присутствовали на заседании совета директоров? – спросил Хайэм.

– Я не говорил этого. Я сказал, что они знают, где я был.

– Итак, им известно, где вы находились?

– Если бы им не было известно, они не подписали бы официального документа, говорящего об этом, не так ли?

– Не знаю. А вас я все же прошу рассказать нам, и поподробнее, где вы были вчера. – Лицо Хайэма выглядело бесстрастным.

Повернув кисть с тяжелыми золотыми часами, украшенными драгоценными камнями, Йоримаса произнес:

– Господа, наша беседа окончена. В оставшиеся несколько минут мне хотелось бы представить вам Отсу Хайяту, сотрудницу отдела по связям с общественностью, с которой вы будете теперь поддерживать связь.

Женщина чуть наклонила голову.

– Она предоставит вам все, что может понадобиться для успешного хода следствия, а также передаст мне ваши вопросы, хотя я не вижу в этом необходимости. Надеюсь, что, работая вместе с ней, вы сумеете найти способ покончить с распространяемой враждебной информацией, касающейся корпорации Нагамучи. – Йоримаса позволил себе улыбнуться. – Мне хотелось бы порекомендовать вам найти человека, действительно совершившего убийство, и сообщить его имя средствам массовой информации. – Он повернулся и пошел к двери под символом корпорации.

– До свидания, господа, – произнесла женщина тихим голосом и поклонилась.

Трэвен сделал ответный поклон, не сводя глаз с женщины, идущей по ковру следом за Йоримасой.

– Мне кажется, нас действительно пнули в зад, – заметил Хайэм, глядя на закрывающуюся дверь.

Трэвен молча согласился с ним, подошел к двери и приложил к считывающей панели магнитную карточку. Дверь раздвинулась.

– А откуда он мог узнать относительно твоего недавнего перевода в наш отдел? – продолжил Хайэм. – Такая информация не могла содержаться в тех сведениях о тебе, которые имел право передать капитан Канеоки службе безопасности Нагамучи.

– Я не знаю.

– Значит, они копались в нашем прошлом. Зачем? Трэвен остановился перед дверью маленького лифта.

– Не сомневаюсь, нам все сообщат, когда, по их мнению, придет время.

– Вот это больше всего приводит меня в ярость. Я чувствую, что сукин сын что-то скрывает.

Двери лифта закрылись, и повсюду снова появились вспышки рекламных клипов, включая новый, только что выпущенный Крейгом Трэвеном.

– Черт побери, – произнес Трэвен с усмешкой. – Ты – настоящий оптимист. Не исключено, что он скрывает не что-то, а очень многое.

– Единственное, в чем я не сомневаюсь, так это в вероятности предъявления судебного иска.

Лифт медленно опускался, и внимание Хайэма поглотили особенно сексуальные рекламные клипы.

Трэвен принялся обдумывать каждое слово только что закончившейся беседы с Йоримасой, пытаясь найти хоть какую-нибудь зацепку, но быстро сдался, потому что в его воображении то и дело появлялась Отсу Хайята. И это тоже показалось ему странным.

22

Трэвен вывел свой «Чероки» из подземного гаража корпорации Нагамучи, притормозил у ворот, где одетый в черный комбинезон охранник отклеил с ветрового стекла машины гостевой пропуск, и остановился у выезда на бульвар. Хайэм сидел рядом с ним на переднем сиденье, перелистывая тоненькую папку с материалами об убийстве Нами Шикары.

– Дело просто дрянь, – сердито произнес он и закрыл папку.

Трэвен не ответил, сконцентрировав внимание на сплошном потоке автомобилей, едущих по бульвару Мушаши между трех небоскребов. Клонящееся к закату солнце закрывали надвигающиеся дождевые облака, и на улицах быстро темнело. Он подключился к банку данных «Дата Мэйн», узнал, что уже семнадцать минут пятого. Значит, такой поток автомобилей – следствие окончания дневной смены на заводах. Он медленно продвинулся вперед, ожидая просвета, чтобы успеть влиться в нескончаемую вереницу машин, движущихся по ближней к нему стороне улицы с шестью транспортными полосами. Трэвен даже подумал, не стоит ли включить полицейскую сирену и мигалку, но потом решил, что это может привлечь внимание едущих в потоке представителей прессы или телевидения и они не упустят случая подчеркнуть связь корпорации Нагамучи с убитой женщиной.

– Без разрешения Йоримасы мы даже не сможем получить доступа к личным делам их служащих, – проворчал Хайэм.

– Кое-какие документы можно добыть в архивах департамента иммиграции, – заметил Трэвен, включил сцепление, и «Чероки» занял освободившееся место в транспортном потоке, так как один из автомобилей свернул в боковую улицу.

– Это верно, но иммиграционная служба не такой уж всезнающий источник информации, когда речь заходит о крупнейших корпорациях. Им известно лишь то, что сообщают им Нагамучи и другие крупные фирмы, вот и все. – Хайэм презрительно бросил тонкую папку. – Для того чтобы получить доступ даже к тем документам, которые у них есть, нам потребуется ордер.

Транспорт двигался медленно, метр за метром, каждый автомобиль полз мимо светофора на перекрестке в конце длинного квартала.

Не обращая внимания на переполняющее его нетерпение, Трэвен снова обдумывал разговор с Йоримасой, пытаясь понять, что тот скрывает от полиции. А может быть, все высокопоставленные чиновники крупных корпораций ведут себя так? Он лениво постучал пальцем по рулю.

– Тебе приходилось раньше иметь дело со служащими подобных корпораций?

– Сталкивался пару раз, – ответил Хайэм, глядя в боковое зеркало у своего локтя. – Проклятье, ты только посмотри, в какую пробку мы попали. Ни за какие деньги не согласился бы ездить вот так каждый день.

– Как ты считаешь, он прикрывал свой собственный зад или защищал интересы корпорации? – Трэвен включил мигалку левого поворота и начал пробираться в левый ряд, чтобы повернуть налево. Между ним и перекрестком стояли еще пять машин. Сзади послышался рев двигателя приближающегося мотоцикла.