Вот этим встречного хвати —
И нет преграды на пути.
А ты без пользы пол-узла
Пустого хлама набрала.
Я б дряни этой не берег,
А взял бы лучше сундучок.
В нем целой армии казна,
Он полон золотом до дна.
Айлебойта
Куда мне! Словно врос он в пол.
Не подыму, так он тяжел.
Габебальд
Нагнись, не уплыло б из рук.
Я на тебя взвалю сундук.
Айлебойта
Ой-ой! Приходит мой конец!
Ларец сломает мне крестец.
Ящик падает и раскрывается.
Габебальд
Ты видишь, куча золотых.
Живей хватай горстями их.
Айлебойта (на корточках)
Скорей в передник их сейчас.
До самой смерти хватит с нас.
Габебальд
И живо уходи. Пора.
Она встает.
Ай-ай, в переднике дыра!
Карман-то оказался худ,
И на пол денежки текут.
Телохранители истинного императора
Как в императорском шатре
Вы рыться смеете в добре?
Габебальд
Да так, что мы за этот приз
Служить в солдатах нанялись.
А скарба вражьего дележ —
Захват по праву, не грабеж.
Телохранители
У нас в войсках иной разбор.
Солдат не вор, не мародер,
И к нам на службу лишь идет
Высокой честности народ.
Габебальд
И этой честности прием
Мы контрибуцией зовем.
Девиз наш: «Отдавай мошну!» —
Вот с чем идем мы на войну.
(К Айлебойте.)
Пойдем, тащи свою суму,
Мы не милы тут никому.
Уходят.
Первый телохранитель
Зачем грубьяну-наглецу
Ты не дал тотчас по лицу?
Второй телохранитель
Рука не поднялась, представь.
Казалось, это сон, не явь.
Третий телохранитель
И мне глаза застлала муть,
Так что не мог на них взглянуть.
Четвертый телохранитель
Я сам не знаю, но с утра
Была ужасная жара,
И все смешалось в духоте:
Валились эти, бились те.
Противник падал, что ни шаг,
От взмаха чьих-то рук впотьмах.
Глаз был туманом замутнен,
В ушах стоял какой-то звон.
И вот мы здесь, а доищись,
Как мы сюда перенеслись.
Входит император в сопровождении четырех князей.
Телохранители удаляются.
Император
Что там ни говори, мы выиграли бой.
Разбитые враги рассеялись толпой.
Вот трон изменника, а вот сундук тяжелый
С казной, которой он поддерживал крамолу.
Мы ж, свитой окружив себя со всех сторон,
Ждем представителей от подданных племен.
Известья добрые: везде успокоенье,
В стране подавлен бунт, нам радо населенье.
Нам скажут, в наш успех вмешалось колдовство,
Плоды достались нам — довольно и того.
А мало ли еще случайности какие
На памяти хранят анналы боевые?
На голову врагов то дождь кровавый льет,
То град камней летит, то ураган невзгод.
Или вселяет гул таинственный в пещере
Уверенность в одних, а в остальных неверье.
Но побежденный пал, преследуем стыдом,
А тот, кто победил, не помнит ни о чем,
Но славит господа, сливая в хор хвалебный
Мильоны голосов собравшихся к молебну.
В счастливый этот час дарений и наград
Я на себя смотрю и перемене рад.
Правитель молодой пусть времени не ценит,
Года пройдут, года его и переменят.
Я долю уделить хочу вам четырем
В распоряженье царством, домом и двором.[244]
(Первому.)
Устройство войска, князь, налажено тобою,
В опасный миг оно не пошатнуло строя.
Во время мира будь таким же молодцом.
Я жалую тебя фельдмаршальским мечом.
Фельдмаршал
Нам до сих пор внутри страны случалось биться.
Когда ж давать отпор начнем мы у границы,
Тогда на торжество весь двор мы созовем
И в императорском чертоге родовом,
Меч этот обнажив, с тобой я рядом стану,
Тем знаменуя, как крепка твоя охрана.
Император (второму)
Ты — храбр и слыл всегда учтивости примером.
Вот трудный пост тебе, будь первым камергером.
Тот государь без слуг, при ком семью и двор
Подтачивают рознь, интриги и раздор.
А ты покажешь, как характером покорным
Нетрудно угодить монарху и придворным.
Первый камергер
Одушевляемый стремлением одним —
Хорошим помогать и не вредить дурным,
Я буду прям без лжи, без плутовства спокоен
И близости с тобой, мой государь, достоин.
А на твоем пиру перед столом твоим
Предстану пред тобой я с тазом золотым,
И кольца подержу, и радоваться буду,
Что руки моешь ты водою из сосуда.
вернуться
244
Я долю уделить хочу вам четырем // В распоряженье царством, домом и двором. — Имеется в виду учреждение наследственных верховных придворных должностей в «Золотой булле» Карла IV. Эти верховные наследственные должности были распределены между четырьмя виднейшими духовными и светскими князьями империи.