Самая известная формулировка этой последовательности благих состояний или переживаний ума, известная как цепь благих нидан, такова: Поскольку есть страдание, возникает вера; поскольку есть вера, возникает радость; поскольку есть радость, возникает восторг; поскольку есть восторг, возникает покой; поскольку есть покой, возникает блаженство; поскольку есть блаженство, возникает сосредоточение; поскольку есть сосредоточение, возникает знание и видение вещей такими, какие они есть; поскольку есть знание и видение вещей такими, какие они есть, возникает удаление от привычного; поскольку есть удаление от привычного, возникает освобождение от уз, или непривязанность; поскольку есть освобождение от уз, или непривязанность, возникает свобода; поскольку есть свобода, возникает знание разрушения асрав, или неискусных, неблагих состояний.

Итак, эта последовательность есть второй из двух процессов, посредством которых осуществляется принцип пратитья-самутпады, — в ней-то и заключен смысл духовной жизни. Эта последовательность, в свою очередь, делится на два раздела: один — мирской, второй — запредельный. Первый раздел состоит из первых семи нидан, или звеньев, до «возникновения знания и видения вещей такими, какие они есть». Все эти ниданы, кроме седьмой, хотя и являются благими и искусными, всё еще остаются мирскими. Они мирские потому, что, достигнув их, вы всё еще можете снова вернуться в круговорот бытия. Но начиная с «возникновения знания и видения вещей такими, какие они есть» и на протяжении пяти звеньев, составляющих второй раздел спирали, вы уже не можете вернуться, а можете двигаться только вперед. А вернуться вы не можете потому, что эти ниданы есть запредельные достижения.

Это делает седьмую нидану ключевой. Возникновение «знания и видения вещей такими, какие они есть» знаменует переход от мирского к запредельному. Оно представляет собой возникновение запредельного видения, или вхождение в поток, то есть на этом этапе вы входите в поток, который безошибочно ведет в океан нирваны. По очевидным причинам его также называют «момент невозвращения».

Но довольно о двенадцати благих ниданах. Тема нидан была затронута для того, чтобы прояснить тайну: почему Будда поклонялся Дхарме, как чему-то более высокому, нежели он сам. Вершина цепи нидан — возникновение знания разрушения асрав. Именно это происходит при достижении просветления. Именно тогда человек становится буддой. Но действительно ли это вершина? Действительно ли двенадцатая нидана — последняя? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно всего лишь обратиться к содержащемуся в сутрах эпизоду, повествующему о том, как была впервые описана цепь нидан. Мы обнаружим, что ее сформулировала блестяще одаренная монахиня по имени Дхаммадинна. Следует добавить, что Будда полностью подтвердил это ее положение.^[25] Из сказанного ею ясно, что описание двенадцати благих нидан заканчивается на этом просто потому, что оно должно где-то закончиться. Таким образом, подразумевается, что нет причины, по которой этот спиральный процесс не может продолжаться бесконечно. Иными словами, достижение просветления означает не достижение какого-то неизменного, конечного состояния, каким бы возвышенным оно ни было, а вхождение в некий запредельный процесс, необратимый и безмерный.

Поэтому, хотя Будда был высочайшим из живых существ во всей нашей вселенной, хотя он ушел по спиральному пути дальше, чем кто-либо другой, впереди всё еще простирался путь, ждали новые этапы развития, которые еще предстояло исследовать. Вот почему для Будды было возможно «жить под началом Дхармы, выказывая ей почет и уважение». Здесь Дхарма — это закон, или реальность, пратитья-самутпады. Причем для поклоняющегося Будды Дхарма — это особенно тот закон, или та реальность, которые заключены в безымянных и пока неосвоенных ниданах — ниданах, которые, с нашей точки зрения, совершенно непостижимы. То, что после достижения просветления одной из первых мыслей Будды была мысль о поиске объекта поклонения, и то, что даже он смог найти такой объект, само по себе достаточно убедительно говорит о чрезвычайной важности поклонения в буддизме.

В этом эпизоде из Самъютта-никаи слово, которое мы переводим как «почет и уважение» — это гарава. Если обратиться к словарю, оно значит «благоговение, уважение, почет, преклонение, поклонение». То есть это слово явно подразумевает позитивное отношение, которое мы естественно проявляем по отношению к тому, кого или что считаем или ощущаем более высоким, чем мы сами. Очевидно, что есть будды и бодхисаттвы, но есть ли что-нибудь еще, что может быть объектом почета и уважения?

Оказывается, в буддийской традиции есть перечень шести гарав — шести объектов, достойных благоговения, уважения и поклонения. Это Саттха, Дхарма, Сангха, сиккха, аппа-мада и патисантхара. Первые три в особом разъяснении не нуждаются: в совокупности они известны как Три Драгоценности. Когда человек становится буддистом и заявляет о своей преданности буддизму, это традиционно называют «принятие прибежища в Трех Драгоценностях», или, сокращенно, «принятие прибежища». Вы принимаете прибежище в Будде как идеале просветления, в Дхарме — как главном духовном принципе, обнаруженном Буддой, вкупе с его описанием в своде учений и в Аръясангхе — как духовной общине тех, кто действительно следует этим учениям.

Если же речь идет о гаравах, то первая из Трех Драгоценностей называется Саттхой — это еще один титул Будды, полная форма которого обычно звучит как саттха дэвама-нуссанам, «учитель богов и людей». Вероятно, здесь Саттха используется вместо Будды потому, что в сутрах он предстает в основном как учитель — высший учитель, учитель богов и людей. Следует принять во внимание и то, что в древней Индии любой, кто получал титул «учитель», автоматически удостаивался большого почета и уважения. Такой обычай существовал повсеместно во все века, за исключением нашего. В Индии он сохранился и поныне: даже учителя начальной школы называют «гуру» и, конечно же, это слово подразумевает глубокое уважение. В буддийской традиции родителей часто называют «первыми гуру» или, используя другое слово с тем же значением, «первыми ачаръями», потому что они первые, у кого мы учимся. И опять же, это выражает уважение. Мы уважаем своих родителей не только потому, что благодаря им появились на свет, но еще и потому, что они были первыми людьми, от которых мы чему-то научились.

Остальные три гаравы, идущие после Саттхи, Дхармы и Сангхи, менее известны. Четвертая, сиккха, — это учеба, упражнение или дисциплина. Учеба является гаравой потому, что невозможно с пользой изучать буддизм, не считая его чем-то таким, что тебя превосходит, чем-то способным помочь тебе расти и развиваться, — так дождь и солнце помогают растениям расти. В буддизме традиционно выделяют три объекта изучения или упражнения: высшую этику, высшие состояния сознания и высшую мудрость. Это важнейшие источники, благодаря которым мы учимся, растем и развиваемся. Но есть и многое другое, что способствует нашему развитию, например дружба и изящные искусства, — в буддизме они тоже могут быть аспектами учебы и упражнения и потому тоже достойны почета и уважения. То есть представление об учебе как о гараве несет в себе такой основной смысл: не стоит изучать то, что мы не способны чтить и уважать, потому что никакого толка от этого не будет.

Пятая гарава — это аппамада: внимательность или осознанность. Почему следует почитать внимательность? Почему она является одной из шести гарав? Ответ прост. Нужно Уважать те качества, которые пытаешься развить. Если мы относимся к ним легкомысленно, не принимаем их всерьез, то ни о каком их развитии не может быть и речи. Иными словами, надлежит подходить с благоговением к любой духовной практике, будь то практика осознанности или другой предмет, который мы изучаем. Аппамаду, или внимательность, называют пятой гаравой главным образом в символическом смысле, имея в виду ее важнейшее, ключевое значение для всей буддийской практики.