Снегирев спрашивал:

— Что вас толкнуло на путь измены Родине?

Этот жалкий человечишко, дрожавший только за свою собственную шкуру, с трудом выдавил из себя:

— Страх…

— Расскажите подробнее.

Зонов перевел дыхание, нервно потер руки о колени и стал рассказывать тихим, безжизненным голосом. У него постоянно перехватывало дыхание, он глубоко втягивал воздух, выпрямляясь на стуле. Но после этого плечи опять никли, голова клонилась вперед.

— Когда и где впервые вы услышали о «Скорпионе»?

Зонов поднял вопросительный взгляд на сидевшего перед ним человека.

— Я не слышал о таком.

— К кому вы сюда шли?

— Шел выполнять задание. Попутно нужно было передать кое-что.

— Кому?

— Я не знаю. Надо было оборудовать тайник и сообщить центру. Об остальном я ничего не знаю. Я все вам расскажу, прошу верить. Все, что знаю. Меня завербовали… Я много знаю…

Но встретив взгляд человека, сидевшего напротив, Зонов замолчал. Что он может рассказать? Чем удивит его? И грош цена всем его рассказам. Но выходит, взяли и того, кого так берегли там, за океаном. Эта догадка не принесла облегчения. За свои преступления будет отвечать только он. А так хочется жить. И никогда раньше он не чувствовал это так остро, как сейчас, здесь, в кабинете с широкими окнами, за которыми опускается ночь.

— Зачем вы совершили еще одно преступление, ударив человека возле вашего дома?

— Мне показалось, что он за мной следит. Я хотел скрыться.

— Для чего вы взяли с собой в лодку ребят?

Зонов вскинул тусклый, запавший взгляд и снова опустил голову. Имело ли смысл увиливать и врать? Бесполезно. Они знают каждый его шаг. Только откровенным признанием может он смягчить свою участь. Глухим, плохо повинующимся ему голосом он ответил:

— Хотел избавиться от них. Боялся, что они меня выдадут…

— Утопить?

— Да…

Если бы сейчас Зонов поднял взгляд, он увидел бы, с какой яростью смотрит на него этот пожилой и седой мужчина. Снегирев взял себя в руки. Сколько звериного в этой трусливой душе, если и на детей мог он поднять руку.

Перед подполковником лежала фотография Зонова в солдатской форме. Он снова положил ее в дело и закрыл папку. Позвонив, он встал из-за стола и направился к окну. Вошедшему дежурному, не оборачиваясь, сказал:

— Убрать.

Зонов тяжело поднялся. Сгорбившись, безвольно опустив руки, он вышел из кабинета.

Конец «Скорпиона»

Минут через двадцать у Снегирева собрались офицеры его группы. Необходимо было наметить план ареста «Скорпиона». Подполковник никак не мог успокоиться от мысли, что чуть было не погибли подвернувшиеся под руки Зонова ребятишки. Насколько жесток и коварен враг. Ради собственной шкуры он готов предать и продать все на свете, уничтожить вставших на его дороге.

— Где сейчас «Скорпион»? — неожиданно спросил Снегирев, останавливаясь возле стола.

— Весь вечер находится дома, — ответил Кондратьев.

— Семья?

— Тоже дома.

— Завтра в первой половине дня на стройке состоится митинг по случаю окончания строительства. Там и возьмем «Скорпиона». Кондратьев в это время произведет обыск в его квартире и на электростанции. «Скорпион» при задержании может оказать сопротивление, поэтому быть бдительными. Как дела с пультом управления?

— Нестандартные реле заменены новыми, — ответил майор. — Больше ничего подозрительного при проверке не обнаружено.

— Понятно. Где сейчас Ольга Воробьева?

— Тоже дома.

— Со стороны «Скорпиона» ничего не замечено по отношению к ней?

— Пока нет.

— У кого есть вопросы? Нет? В таком случае можете отдыхать.

Утром территория между цехами на судостроительном была запружена народом. Возле двухэтажной конторы завода возвышалась импровизированная трибуна, обтянутая кумачом. На ней находились руководители стройки, завода, представители партийных и советских организаций города.

Снегирев находился в толпе строителей и наблюдал за празднично настроенными веселыми людьми. Они собрались отметить еще одну свою трудовую победу. Невдалеке от подполковника стояли инженер Воробьев и его дочь.

Митинг открыл главный инженер строительства. Он говорил, что завод сдан в эксплуатацию на месяц раньше срока. Государственная комиссия приняла его с оценкой «хорошо».

— Мы славно потрудились и сейчас вполне заслуженно отмечаем наш трудовой подвиг!

Толпа взорвалась аплодисментами. Подполковник увидел в толпе возвышавшегося над всеми Ивана Козлова. Он яростно бил в ладоши.

Воробьев огляделся вокруг и, увидев стоявшего невдалеке Николая Зубенко в гражданском костюме, стал выбираться из толпы, сказав что-то дочери. Ольга с улыбкой кивнула ему и осталась стоять на месте. Она была горда тем, что в этом строительстве есть и ее труд.

Когда Воробьев поравнялся со Снегиревым, подполковник спросил:

— Вы что, убегаете с митинга? Нехорошо.

Инженер, почувствовав, что к нему придвинулись люди, сделал попытку выбраться из толпы, не ответив Снегиреву.

— Не торопитесь. Сейчас будут зачитывать отличившихся на строительстве. Разве вам не интересно? А потом, вы мне нужны… поговорить по одному вопросу.

Инженер пожал плечами и остался на месте. Через несколько минут к Снегиреву подошли офицеры в форме. Майор Кондратьев шепнул, что в квартире «Скорпиона» обнаружена неотправленная микропленка со снимками чертежей и кое-что еще.

Воробьев искоса взглянул на них. Он понял, почему здесь находятся офицеры и эти, в гражданском, что внимательно следят за ним. Игра закончилась не в его пользу.

Снегирев приблизился к Воробьеву и сказал:

— А теперь пройдемте, гражданин Ступак. Нас ждет машина.

Воробьев, не опуская головы, пошел через толпу. Впереди, сзади и по сторонам шли люди Снегирева. Инженер сунул руку в карман, но тотчас почувствовал, как запястье обхватила чья-то крепкая рука.

— Осторожно, — насмешливо предупредили сзади.

Ольга вновь увидела отца и, радостно улыбаясь, — только что назвали ее в числе передовых, — пошла ему навстречу. Снегирев кивнул Зубенко. Николай остался на месте и подождал девушку. Когда она, не замечая его, проходила мимо, он окликнул ее:

— Оля. Одну минутку.

Николай взял ее под руку и вывел из толпы.

— Оля, твой… Воробьев арестован, — Николай не хотел, не мог назвать этого человека отцом, не повернулся язык.

— Как? За что арестован?

Ольга остановилась как вкопанная.

— Тебе нужно прийти вот по этому адресу. Там тебе все объяснят, — как можно мягче проговорил Николай. — Ты извини, мне нужно идти.

— Да, да…

До нее еще никак не мог дойти смысл сказанного Николаем. Арестован… Она не ослышалась. Сжав голову руками, она пошла следом за ушедшими. У проходной она увидела, что несколько машин свернули в улицу и умчались в сторону центра.

У себя в кабинете Снегирев спросил Николая:

— Как Ольга?

— Сами понимаете, как…

— Да. Но она сильная, волевая девушка. Узнает правду, легче перенесет. А ты вот что, до отлета побывай у своих хозяев и сообщи им, что они правильно опознали предателя. Объясни, что открывать это до поры — было нельзя. Поблагодари их, и пусть спокойно живут в своем доме. После этого езжай к тайнику и вези сюда его содержимое.

Сыну подполковник сказал:

— Ты, Алексей, бери машину и вези сюда электрика Сенцова, дирижера светом. Будет отвечать как соучастник.

Когда Алексей ушел, Снегирев словно бы про себя заметил:

— Конец «Скорпиона»…

Увидев все еще стоявшего в кабинете Зубенко, подполковник спросил:

— Ты что?

— Надо бы с ребятишками увидеться, Владимир Сергеевич. Они сегодня или завтра приезжают из лагеря.

— Я думал, что ты через несколько дней будешь проситься сюда. У тебя же здесь дела…

— Да, буду.

— Тогда и увидишься с ребятами. А заодно захватишь им подарки. Да еще и планер за тобой. Забыл?