Впоследствии он вспоминал, что не ожидал от военных столь негативного отношения. Оно исходило от помощника главкома ВВС по космосу генерала Н. П. Каманина, который, очевидно, не зная истинного назначения отряда, видел в нем серьезную угрозу монополии на «производство» космонавтов.
В состав группы космонавтов-испытателей были включены: С. Анохин, В. Бугров, В. Волков, Г. Гречко, Г. Долгополов, А. Елисеев, В. Кубасов и О. Макаров. Эти инженеры составили первый набор отряда космонавтов ЦКБЭМ. Четверо из них являлись сотрудниками проектного отдела Тихонравова. Начальником 731-го отдела был назначен С. Анохин.
Инициатива Мишина была закреплена решением Военно-промышленной комиссии от 17 июня 1966 года № 144, которое фактически узаконило создание в стране первого гражданского отряда космонавтов. В сборочном цехе завода ЦКБЭМ состоялась встреча членов отряда с первым заместителем председателя Совмина СССР и секретарем ЦК КПСС по оборонным вопросам Д. Ф. Устиновым и министром общего машиностроения С. А. Афанасьевым. Анохин представил им персонально каждого члена отряда.
Поселили нас в нашем профилактории, расположенном в лесу рядом с предприятием, и мы начали подготовку по утвержденной программе. Она предусматривала общефизическую и специальную подготовку, медицинские обследования, лекции по кораблю «Союз», парашютные прыжки в аэроклубе Серпухова (рис. 5.3.1), полеты на самолете МиГ-15 и на летающей лаборатории Ту-104 в Летно-исследовательском институте на невесомость, воднолыжный спорт, испытания в барокамере, на центрифуге, а также решение задач, стоявших перед отделом. Организацией занятий занимались заслуженный летчик-испытатель, Герой Советского Союза Л. М. Кувшинов и заместитель начальника отдела, бывший летчик А. И. Лобанов. Опекал наш отряд заместитель Королева, его давний друг по планерам, в прошлом прекрасный авиаконструктор П. В. Цыбин.
В августе 1966 года вся группа совместно с космонавтами ЦПК участвовала в морских испытаниях на макете спускаемого аппарата на базе ВВС в Феодосии. Поскольку на конец года планировался запуск двух пилотируемых кораблей «Союз» с участием двух военных и двух гражданских космонавтов, то 31 августа группа ЦКБЭМ была представлена генералу Н. П. Каманину. А. И. Лобанов по поручению руководства ЦКБЭМ назвал кандидатов в первый экипаж (в основной и дублирующий составы). Это были А. Елисеев, В. Кубасов, В. Бугров и Г. Гречко. От Каманина вся группа была направлена для прохождения трехдневного обследования в ЦВНИАГ. После обследования предполагалось названных кандидатов в экипажи отправить на предполетную подготовку в ЦПК. Однако при обследовании Анохина, Бугрова, Долгополова и Макарова для проведения дополнительных анализов задержали на 40 дней. Гречко, Елисеев и Кубасов успешно прошли обследование и были направлены в ЦПК. Вместо меня в ЦПК был направлен Волков, также преодолевший медкомиссию.
Эта задержка определялась не состоянием нашего здоровья, а была следствием крайне негативного отношения генерала Н. П. Каманина к участию в полетах гражданских лиц. В дальнейшем завышенные медицинские требования были снижены, и все 8 человек первого набора, по мнению самих врачей, могли быть допущены к полетам. Но тогда эта заминка существенно повлияла на ход событий. После того как Г. Гречко сломал ногу на первых парашютных прыжках и был отстранен от дальнейшей подготовки, гражданский экипаж остался без дублера. Это позволило военным тут же заменить двух гражданских членов экипажей на одного и ввести третьего военного.
Первый испытательный полет кораблей «Союз» должен был состояться по следующей схеме. На орбиту выводился «Союз-1» с космонавтом В. Комаровым. Через сутки стартовал «Союз-2» с В. Быковским, Е. Хруновым и А. Елисеевым. После стыковки кораблей Хрунов и Елисеев должны были перейти в «Союз-1» с выходом в космос. Однако эта схема и первый полет космонавта нашего отряда были реализованы лишь через два с лишним года с третьего раза. А в первой попытке 23 апреля 1967 года из-за неполадок на «Союзе-1», возникших на орбите, старт «Союза-2» был отменен. Благодаря этому Елисеев, Хрунов, а возможно и Быковский, избежали трагической участи Владимира Комарова, погибшего при посадке «Союза-1». Во второй попытке космонавт Г. Береговой опроверг мнение о превосходстве летчика-истребителя в управлении космическим кораблем. Из-за ошибок, допущенных им при пилотировании вручную корабля «Союз-3», стыковка с беспилотным «Союзом-2» не состоялась. И лишь 15 января 1969 года после двух успешных автоматических стыковок беспилотных «Союзов», намеченная программа была выполнена экипажами в составе В. Шаталова, Б. Волынова, Е. Хрунова и А. Елисеева. Успешное участие в этом полете Елисеева положило начало равноправному участию гражданских космонавтов в испытаниях космических кораблей.
В 1967 году в состав отряда ЦКБЭМ вошли В. Севастьянов и Н. Рукавишников (направлены в ЦПК в 1967 году), В. Пацаев (направлен в ЦПК в 1969 году), В. Яздовский (направлен в ЦПК в 1970 году) и В. Никитский. Из 13 человек, зачисленных в отряд в 1966–1967 годах, 9 человек проходили подготовку в ЦПК к полетам на кораблях «Союз» и по программе облета Луны на корабле Л1. Необходимость доработок корабля «Союз» после гибели Комарова и неудовлетворительные результаты летных испытаний беспилотного корабля Л1 существенно задержали полеты. В итоге, из этих девяти человек в космосе побывали: в 1969 году — Елисеев, Волков и Кубасов; в 1970 году — Севастьянов; в 1971 году — Рукавишников и Пацаев; в 1973 году — Макаров; в 1975 году — Гречко. Яздовский перед самым стартом из-за психологической несовместимости в экипаже был отстранен от дальнейшей подготовки.
Оставшиеся трое — Анохин, Долгополов и Никитский, не получив допуска к подготовке в ЦПК от военных медиков, вернулись к прежней работе и прошли путь до заместителей генерального конструктора. Мне, не дожидаясь разрешения противоречий между военными и гражданскими врачами, по просьбе Мишина пришлось стать ведущим конструктором по лунному экспедиционному комплексу Л3 и ЛЗМ, и временно уйти из отряда, а после закрытия темы — ведущим конструктором по комплексу «Энергия-Буран». В отряд я так и не вернулся.
По итогам формирования нашего отряда в первый период (до начала 70-х) нужно особо отметить следующее. Тихонравов отобрал 15 специалистов ОКБ-1 без учета состояния их здоровья, лишь по профессиональным критериям. Из 14 человек, направленных на обследование с 1964 года по начало 1967 года, медиками были допущены к подготовке в ЦПК — 9 человек, из них приняли участие в полетах — 8. С весны 1965 года до конца 1968 года в ИМБП поступило около 300 специалистов ЦКБЭМ, из которых были отобраны 5, а пропущен медиками ЦВНИАГа и участвовал в полетах лишь один — В. Пацаев. Думаю, что комментарии тут излишни.
К сожалению, многие специалисты, занимавшиеся отбором космонавтов, не были посвящены в истинные цели создания Королевым гражданского отряда. Они ошибочно полагали, что задача его заключалась в том, чтобы потеснить в корабле военных летчиков, что и вызывало столь активное противодействие и создавало на первых порах дополнительные трудности. Преодолевать их активно помогали М. К. Тихонравов, В. П. Мишин, П. В. Цыбин, С. Н. Анохин, Л. М. Кувшинов и А. И. Лобанов. Все они проявляли к нам отеческую заботу, за что мы им искренне благодарны.
Подготовка по программе экспедиции на Луну должна была начаться осенью 1967 года. Заинтересованными ведомствами было принято решение о составе соответствующей группы космонавтов. В развитие этого решения В. П. Мишин приказом от 18 августа 1967 года в группу подготовки от ЦКБЭМ включил С. Анохина, В. Бугрова, Г. Долгополова, В. Никитского, В. Пацаева и В. Яздовского. Был определен состав группы Л3 и в ЦПК. По поручению С. Анохина я составил обширную программу подготовки, но не помню, чтобы ее утвердили.